— Так ведь и я не даром…. — обрадовался старик деловому разговору. — Ну, вот ей же ей не даром! Я вам за него… Я вам… Да я вам за него по жизни подарю! — расщедрился старик. — Жить-то поди, хочется? Привыкли уже к травке да к солнышку?

— Привыкли… Только вот незадача. Мы его уже вон тому, что под столом лежит обещали.

Тулица слегка кивнула, и лезвие процарапало кожу на горле.

— Если слово не сдержим — нехорошо получится…

Картага почесал голову. Он слез на несколько мгновений под стол и Тулица услышала как он сделал несколько шагов, и догадалась, что старичок измеряет лежащего под столом человека шагами. Потом он вылез.

— Да. Незадача… — Пустой рукав дернулся — он хотел почесать голову, но не сделал этого. — Что ж придется колдовство применить.

— Да ты колдун? — Диля хотела всплеснуть руками, но на них повисли и не дали подняться над столешницей.

— Ты руками-то не маши, — сказал ей старичок отскочив в сторону. — Целее будут. А колдун я простой. Железом могу колдовать и кровью…

Он задумался, даже не потрудившись объяснить что это такое.

— Да… Задали вы мне задачу… Слыханное ли дело слово нарушать? Раз другой от слова откажешься, и Боги на тебя не взглянут, люди отвернуться… Да-а-а-а. Придется колдовать — переводить этого из-под стола в покойники. Тогда и обещанию вашему конец…

Он щелкнул пальцами.

— Эй, Меркас…

Старичок не успел отдать приказание, как полумрак зала осветился десятком факелов. Огонь обжег щеку Тулицы, ее волосы треснули и затлели. Пахнуло близкой гарью. Она дернувшись покатилась вниз, под стол, обрывая горящие пряди. Только что безмолвный воздух огласился воплями. Подхватив оброненный кем-то нож, Тулица разрубила путы на своих ногах и бросила нож Диле.

По залу катались клубки огня. Живые факелы, рассыпая искры метались по залу, оставляя за собой витые кольца синего дыма, от которого слезились глаза. Диля расчихалась и под этот чих первый из охотников до «Паучьей лапки» вылез из-под стола, придерживая голову руками. Страшно оскалясь он смотрел на исходящих огнем и искрами старичков, а потом повернулся к поляницам.

— Вокруг всякого большого дела всегда мелюзга крутится, делу мешают, да себе жизнь укорачивают …

Он тряхнул головой, словно сбрасывал боль.

— На чем-то интересном ведь перебили… Да. Ожерелье…. Давайте-ка по честному…. Одно против другого. Яблоки вот…

— По честному? Это можно!

Тулица сунула руку за пазуху и Санциско замер. В одно мгновение его благодушие перешло в настороженность. Он точно знал, что талисмана там не было. Его просто не могло там быть. Маг мгновенно поставил защиту, и нож Тулицы каплями стек на стол. Сбоку возникла напряженная фигура ее подружки. От нее навстречу ему летела стальная молния. Глава Совета отшатнулся, и невидимый щит перехватил и этот удар. Княгиня уже поняла, что не все вышло так, как она хотела и вспрыгнула на стол.

Не дожидаясь продолжения, он упал под стол и оттуда бросил в оскаленные лица женщин горсть отысканного в запасах недужного Тьерна порошка. Уберегая себя от неприятностей, он юркнул под стол, и задержал дыхание. Порошок на глазах ложился на доски пола и через мгновение он услышал два тупых удара. Потом наверху по столу что-то прокатилось, на пол рядом с ним упал и брызнул медовухой кувшин, покатились блюда и куски мяса. Он поджал ноги и тотчас, придавив их, на него упала Тулица. Недвижимая, бездыханная, но живая…. Санциско еще немного посидел под столом, ожидая, что княгинина спутница рухнет следом, но секунды текли, и ничего не происходило. Тогда он высунул голову, чувствуя себя черепахой, выглядывающей из панциря, и невольно улыбнулся. Княгинина подруга стояла, держась за нож, вонзившийся в деревянный столб, что держал крышу, и похожа была на мраморную статую, из озорства кем-то наряженную в мужскую одежду. Оценив обстановку, он не спеша вылез из-под стола.

Опасности более не было.

Санциско склонился над княгиней, и руки его заскользили по телу, отыскивая ковчежец. Он уже понимал, что ничего не найдет там, но надежда требовала этого.

Ничего не найдя он обшарил их мешки. Там тоже было пусто.

«Как же так? — подумал он. — Я же видел его! Своими глазами!»

Санциско схватился за лицо, стараясь стиснуть разбегающиеся мысли. Не в его воле было набить железные обручи на голову, а то он бы с удовольствием сделал бы это. Удача, маячившая так близко, в который раз вместо благосклонной улыбки показала зубы.

Не желая терять драгоценное время, он перетащил женщин на верхний поверх и привел в себя.

И часа не прошло, как они встали перед ним с руками, связанными за спиной. Надобности в этом не было никакой и это понимали и они и он. Санциско было достаточно сделать только одно движения бровью, чтобы незримые путы, куда более крепкие, чем человеческие веревки надежно связали бы их. Они знали об этом, но Глава Совета был уверен в том, не будь на них веревок упрямые женщины обязательно попробовали бы освободиться, а ему очень не хотелось бы трать время и свою силу по пустякам.

Несколько мгновений он разглядывал их, решая как повести разговор и, наконец, скорбно сказал.

— До чего же вы, женщины непонятливы. Мало того, что сами ничего не поняли, так и других норовите запутать. Сказано ведь вам было — не меня убить нужно, а других мужичков и талисман вернуть… А вы?

Он явно приглашал их в игру.

— Красавицам Боги ума не дают, — мрачно отозвалась Тулица. — Если бы я еще и умной была, кто бы такое счастье выдержал?

Санциско понял, что она имела ввиду.

— А бывает еще не только не дают, а еще и отбирают, что раньше дали… У дурака все лишнее. И жизнь то же… Раз вам молодость не нужна — то зачем все остальное?

Тулица попробовала в очередной раз разорвать веревки, но и в этот раз ничего у нее не получилось. Ей хватило ума сообразить, что сейчас они всецело находятся во власти этого колдуна.

— Ты, колдун не шуми… Все одно чего тебе нужно у нас нет, а где оно — мы не знаем… Так что даже если бы была у тебя сила нас говорить заставить, все одно ничего не узнаешь.

— Ладно, — сказал Санциско нахмурясь. Они были правы. За всем этим чувствовалась рука Белояна. Это был враг — сильный, опытный и не допускающий таких оплошностей. Он мельком подумал, что можно было бы попробовать заставить их повиноваться, сказав слово Власти, но остерегся. Они говорили с Верховным волхвом, а тот мог предусмотреть и такую возможность, и кто знает, чем окончится эта попытка. Глава Совета покачал головой, усмотрев и тут ловушку. — И без вашей помощи найду.

— Мог бы — так давно нашел, — уверенно сказал Диля, косясь на остроголового, что стоял позади нее и прикидывая достанет она до него ногой или нет. — Нужна тебе помощь.

— Будет нужно — найду помощь. Мне любой поможет. Хоть князь здешний, хоть кто… Он мало того, что дурак, так еще и человек порядочный — что ни пообещает — все выполнит… А вы свои убогим умом даже понять не можете во что ввязались… С чем взялись силой мериться…

Почему-то ему захотелось рассказать им о том во что они вляпались, но княгиня опередила его.

— Может быть… — равнодушно отозвалась Тулица. — Только тебе помогать — время зря изводить. Все равно Белояна тебе не пересилить… — Он, таких как ты троих в порошок разотрет и выметет с Руси, чтобы воздух чище был…

— Да и помощников у него сколько… — поддержала подругу Диля. — Не сладить тебе с нами.

Губы Санциско свелись в тонкую, как след от ножа линию. Он проглотил приготовленные для женщин слова. Все равно они ничего не поняли бы.

— Ничего… — произнес он медленно. — У нас сил на всех хватит…И мечей… И на Белояна, и на всех его помощничков…На каждую седую бороду!