Спок взглянул на Пикарда, желая увидеть, какое впечатление произвели на него эти слова. Пикард внимательно слушал.

– А теперь, после того, как они впервые увидели настоящего вулканца, – продолжал Пардек, – их энтузиазм ещё усилился. Вы наверняка это заметили, Спок.

– Я не ожидал столь бурной реакции на моё прибытие, – признал Спок, вспоминая восторженность, с которой некоторые ромулане приветствовали его на сходках.

– Ромулане – эмоциональный народ, – улыбнулся Пардек. – Вулканцам предстоит научиться ценить эту нашу черту.

– Если наша миссия увенчается успехом, – вставил Спок, удивляясь, почему Пардек сегодня столь оптимистично настроен. – Есть какие-нибудь новости?

Ответ на свой вопрос он получил тут же.

– Проконсул Нерал согласен встретиться с Вами, – не без некоторой гордости объявил Пардек и расплылся в улыбке.

Перехватив изумлённый взгляд Пикарда, Спок почувствовал удовлетворение.

Неделя на Квалоре 2 промелькнула для Райкера, как один день. После гибели неизвестного корабля «Энтерпрайз» остался на орбите вокруг планеты для проведения расследования. Клим Докачин предоставил в их распоряжение все ресурсы закдорианской отлаженной компьютерной системы, а также откомандировал им в помощь несколько десятков своих коллег, для которых вторжение похитителей в депо запчастей было поистине святотатством.

Райкер, поначалу с трудом переносивший формализм Докачина, обнаружил, что невысокий плотный человек был для них настоящим сокровищем. Хищения кораблей и оборудования он воспринял, как личное оскорбление, и не жалел никаких сил, чтобы отыскать виновного. Методичность и пунктуальность закдорнов можно было считать гипертрофированными, но в этой ситуации они были неоценимы.

Райкер и Гретхен Нейлор проводили с Климом Докачиным целые часы за компьютерной консолью, изучая записи и реестры. Они обнаружили, что хищения длились уже больше года, и среди украденного оборудования были сенсоры, отражатели, компьютеры, оружие – практически всё, что использовалось для звездолётов.

Кроме того, пропало два корабля: «Т’Пау», с поисков которого и началось расследование, и «Триполи», большой грузовой корабль, на котором перевозили оборудование, демонтированное с кораблей, отправленных в депо.

По мнению Райкера, это был смелый и чрезвычайно хитроумный план. «Триполи» – они пока не знали, как – был без лишнего шума похищен из своего сектора. Всякий раз, когда в его координаты транспортировалось оборудование, корабль похитителей занимал место «Триполи», принимал груз и улетал, так что никто ни о чём не догадывался.

– Похоже, у них был на планете сообщник, – задумчиво произнёс Райкер. Они находились на «Энтерпрайзе», в одном из маленьких кабинетов службы безопасности на девятом уровне; Райкер откинулся на спинку кресла, слушая, что говорила ему Гретхен Нейлор, обдумывая услышанной со всех сторон, ворочая так и эдак. – Кто-то должен был перенастроить компьютер, чтобы он показывал, что «Триполи» находится на своём месте. Иначе тот, кто программировал транспортировку, обязательно увидел бы, что корабля больше нет.

Гретхен согласно кивнула. Сегодня её чёрные блестящие волосы были заплетены в толстую косу. Райкер мельком отметил про себя, что ей это идёт.

– Думаю, тут замешан кто-то из обслуживающего персонала, – сказала она. – Докачин тоже так считает. Он написал специальную программу для сканирования почерков использования компьютеров за последний год. Он сравнит почерки с личными и служебными записями и найдёт виновного.

– Нам необходимо найти его, – кивнул Райкер. – Может, он единственный, кто знает, кто был на том корабле.

– Докачин транспортируется на борт в пятнадцать ноль-ноль, – сказала Гретхен. – Может, к тому времени он что-то выяснит.

– Значит, у нас есть время для ленча. – До Райкера вдруг дошло, что со времени завтрака прошло много часов. – Может, составите мне компанию?

– В конференц-зале есть репликатор, – предложила Гретхен. – Мы сможем есть и продолжать изучение файлов. – Она поднялась и направилась в конференц-зал; идя следом за ней, Райкер улыбнулся. Гретхен взяла хороший темп; в каждом её движении чувствовалась целеустремлённость. Интересно, подумал Райкер, всегда ли она так поглощена своей работой. Если да, то маловероятно, чтобы у неё были друзья, мужчины или женщины – у неё просто не было времени ни с кем подружиться.

Он вдруг осознал, что за все те часы, что они за последнюю неделю провели вместе, он почти ничего о ней не узнал. Она всегда была приветлива и дружелюбна, но не считая своих имён, они ничего друг другу о себе не рассказали. Райкер решил, что надо будет что-то сделать.

Она благоразумно заказала овощной салат и рисовую лепёшку; чего-нибудь в таком роде он от неё и ожидал. Сам он предпочёл омлет, хотя так и не сумел привыкнуть ко вкусу синтезированных яиц.

– Я предпочёл бы настоящие яйца, – сказал он, и она взглянула на него с некоторым удивлением.

– Вы имеете в виду – Вы предпочли бы сами его приготовить? – переспросила она.

– Мне нравится готовить. Не то, чтобы я всегда готовил, но омлет вполне могу сделать.

– Из чего? – она казалось искренне заинтересованной.

– Яйца, овощи – из того, что удаётся раздобыть. Это бывает нечасто. – Он ненадолго замолчал, поливая омлет кетчупом. Вкус у синтезированного кетчупа был ещё более странным, чем у синтезированных яиц, но они удачно сочетались.

– Я никогда не готовлю, – сказала Гретхен. – Моя мама никогда не готовит. И никто из моих родных не готовит. По-моему, это пустая трата времени.

Райкер улыбнулся. Это не было редкостью. Наоборот, люди, умеющие готовить какую-нибудь пищу – особенно в Звёздном Флоте – встречались всё реже и реже.

– Для меня это отдушина. Всякий раз, когда я что-то готовлю, стараюсь внести что-то новое, так чтобы ничего дважды не получалось одинаково.

– Почему? – она слегка нахмурилась.

Он пожал плечами.

– А Вам не нравиться что-то делать… просто потому, что это доставляет Вам удовольствие?

Она немного подумала.

– Мне нравится моя работа. Она доставляет мне удовольствие.

– Я имею в виду, кроме работы. Музыка, искусство, чтение, спорт… – Вспомнив зелёные холмы её родного штата, он предположил, – садоводство.

– Только не это. В Индиане я так насмотрелась на сады, что мне хватит на всю оставшуюся жизнь. – Она с улыбкой взглянула на него, и он заметил золотистые крапинки в её глазах. – Понимаете, я с самого детства знала, что хочу служить в Звёздном Флоте. Я понимала, чего стоит попасть в Академию, и я дала себе слово, что не позволю, чтобы мне что-либо помешало.

Райкер кивнул. Он знал, каких усилий стоит поступить в Академию; знал, какая многолетняя упорная подготовка требуется для этого. Но всё же у него находилось время для занятий спортом, игры на пианино, чтения. Да просто для прогулок по заснеженному лесу, когда идёшь и мечтаешь на ходу… Должно быть, это у него было от матери; его отцу претила мечтательность.

– Мои родители поддерживали меня во всём, – продолжала она. – Все наша семья меня поддерживала. Мои брат и сестра взяли на себя мою долю домашней работы, чтобы у меня было больше времени для занятий. Моё поступление в Академию было целью для всей семьи. Все они многим пожертвовали, чтобы я дать мне такую возможность, и я всегда чувствовала, что не имею права их подвести.

Она машинально ткнула вилкой в салат. Райкер почувствовал жалость к этой серьёзной молодой женщине с гипертрофированным чувством долга. Интересно, обрадовались бы её родные, узнай они, что она отказалось от всего, что могло бы доставить ей удовольствие, за исключением своей работы. Он в этом сильно сомневался. Они могут гордиться ею и радоваться, что их совместные усилия не пропали зря; но всё же они наверняка хотели бы, чтобы она время от времени доставляла себе развлечение.