К’Вада знал, что вокруг сустава наросла рубцующаяся ткань. Он знал, что плечевая кость при вывихе неминуемо разорвёт эту ткань.

Он только не знал, насколько мучительным это будет.

Несомненно, во всём был виноват Кларг. Не будь он таким глупцом, боль была бы терпимой. Но идиот, вместо того, чтобы резким рывком выдернуть руку из сустава, тянул и выворачивал её, как будто он старался причинить ему муку. Это продолжалось бесконечно, и хотя К’Вада вонзал себе ногти в ладонь, пока она не начала кровоточить, и прикусил себе язык, пытаясь создать боль где-нибудь, кроме плеча, у него вырвался крик.

Ему казалось, что это был лишь сдавленный стон, но судя по ошеломлённому выражению на лице Кларга, это было нечто гораздо большее – вопль, унизительное проявление слабости. Вывихнутой рукой он толкнул доктора через всю комнату.

Пожалуй, это он сделал зря.

Кларг поднялся с трудом. Спотыкаясь, он медленно вернулся. Он был уже немолод, и не привык к грубому обращению.

– Вправь мне руку! – рявкнул К’Вада. Не для того он вытерпел такую муку, чтобы теперь остаться с бездействующей конечностью.

Но Кларг лишь хватал ртом воздух, закатив глаза, и по лицу его струился пот. К’Вада в страхе смотрел на него. Неужели этот патахк умирает? Не вправив ему плечо?

Испугавшись, К’Вада попытался поднять доктора.

– Вставай! – приказал он. – Делай своё дело!

Кларг навалился на него, отчего боль в плече вспыхнула с новой силой. К ужасу капитана, врач потерял сознание. Похоже было, что он и вправду умирает.

К’Вада молча смотрел на него. На какой-то миг ему захотелось, чтобы Кларг умер – в наказание, что он вывихнул ему руку, оставив его беспомощным. Но он тут же испугался, сообразив, что никто другой на корабле не сумеет как следует вправить ему руку, и он, весьма вероятно, навсегда останется калекой.

Он подумал о том, чтобы вправить руку самому. Воин на поле боя может столкнуться с такой проблемой. Неужели Кайлесс дрогнул бы при мысли о боли? Неужели он лишился бы сознания, вправляя кость сквозь разорванные сухожилия? Никогда.

Так он стоял над посеревшим, беспомощно хватающим ртом воздух Кларгом, пытаясь заставить себя схватить вывихнутую руку и вправить её.

Наконец, К’Вада решил, что ему всё же стоит позаботиться о Кларге, прежде чем что-либо предпринимать со своей рукой. Зычным голосом он потребовал помощи. В кабинет торопливо вбежали подчинённые, и он приказал позаботиться о Кларге, не подавая виду, что у него что-то неладно с рукой.

Всё ещё не зная, что делать, он прошёл на мостик. Роясь в памяти, он пытался припомнить, кто ещё на корабле имеет хоть какие-то познания в медицине. На ум никто не приходил. Теперь его охватила паника. На клингонских кораблях не было места слабым. Убить своего командира было делом чести; тот, кто был слаб и достаточно неосторожен, чтобы позволить окружающим заметить это, не заслуживал ни того, чтобы командовать, ни того, чтобы жить.

Он подумал, не приказать ли помощнику совсем отрубить ему руку; подобное увечье, если его переносить стойко, было почётным. Многие воины теряли руку в бою, и с гордостью показывали свои культи. Он вполне сможет придумать какую-нибудь правдоподобную историю, чтобы объяснить своё увечье. Но тут он представил, как вонзится в плечо меч, и как хрустнет кость. От мысли об этом у него закружилась голова, и, входя на мостик, он сосредоточил все свои силы, чтобы держаться прямо и ничем не выдать боли.

Сидя в капитанском кресле, он пытался сдержать подступающую тошноту, когда на мостик вошёл андроид Дейта и направился прямиком к компьютеру.

– Что Вам ещё нужно? – прорычал К’Вада, слыша боль в собственном голосе. Офицер Звёздного Флота обернулся, но К’Вада не мог бы сказать, уловил ли андроид его боль.

– Я пытаюсь проникнуть в ромуланскую базу данных. Она очень хорошо защищена.

– У вас в каюте есть консоль, – бросил К’Вада, которого присутствие на мостике андроида раздражало вообще, а сейчас и особенно.

– Прошу извинить меня, если я мешаю, – отвечал Дейта. – Вы разрешили мне использовать более мощный компьютер на мостике, чтобы проникнуть в ромуланскую базу данных.

Так оно и есть, он разрешил. Когда-то он мечтал о славе и наградах за проникновение в ромуланскую компьютерную сеть. Теперь ему казалось, что это было много лет назад. Единственное, что имело значение – избавиться от боли, которая пронзала ему тело, и от которой у него уже всё расплывалось перед глазами.

Чтобы сфокусировать зрение, К’Вада моргнул, и вдруг обнаружил бледное лицо андроида в каких-нибудь нескольких дюймах от своего. Что он такое говорит? К’Вада плотно сомкнул веки, заставляя себя не терять сознания.

– …что-то беспокоит… – донеслось до него. – Возможно, я смогу Вам помочь. – Этот андроид предлагает ему помощь. Каким образом…

– Моя рука, – выдохнул К’Вада, беспомощный, как ребёнок.

Дейта осторожно ощупал ему руку и плечо; прикосновение искусственных пальцев было на удивление безболезненным.

– С Вашего позволения, сэр? – спросил он, и когда К’Вада лишь угрюмо кивнул в ответ, внезапное быстрое движение – и вот уже рука К’Вада вправлена. Клингон сразу же почувствовал, что на этот раз её вправили правильно – болело по-прежнему, но теперь боль стала терпимой.

Он осторожно попытался подвигать рукой. Он мог поднять её – не на полную высоту, но мог. Боль быстро уменьшалась.

– Я могу ввести Вам препарат, который снимет отёк и ускорит заживание связок, – продолжал Дейта, и К’Вада мог только молча кивнуть, преисполненный благодарности, хотя он в жизни в этом бы не признался. Андроид отправился за лекарством, а К’Вада почувствовал в глазах непривычное жжение и влагу.

Его рука заживёт. Он снова будет воином, стяжающим лаву на поле боя и заслуживающим почёт среди собратьев. Он снова победоносно подымет окровавленный батлесс и познает священную тайну победы и смерти.

А потом, овеянный славой, он предстанет перед К’кам и прижмёт ей к себе двумя сильными руками, и в его руках она познает наслаждения.

От благодарности к андроиду он едва не заплакал.

Спок и Пикард транспортировались на «Крудж». Они не переговаривались; дискуссия в пещере дала Споку много пищи для размышлений, и, судя по задумчивому виду и молчаливости Пикарда, Спок решил, что то же самое относится и к капитану.

Тем не менее, он был заинтересован, когда Пикард упомянул о попытке андроида проникнуть в ромуланскую базу данных. Это была смелая и, возможно, обречённая на провал затея, но Спок знал, что в случае успеха он может получить ответы на свои самые сокровенные вопросы о ромуланской миссии.

Поэтому ему было интересно узнать, насколько удалось продвинуться коммандеру Дейта. Когда двери в предоставленную офицерам Звёздного Флота каюту, Спок не сразу заметил обстановку, но потом она всё же привлекла его внимание.

Теснота каюты удивила его. Сам он пересёк Нейтральную Зону на баролианском торговом корабле, и его каюта там была намного лучше. Он бросил на Пикарда удивлённый взгляд, но капитан, очевидно, успел свыкнуться с убогой обстановкой и перестал замечать её.

– Какие-нибудь результаты, мистер Дейта? – спросил Пикард.

– Нет, капитан. Ромуланская сеть защищена сложным кодом. Мне не удалось взломать защиту.

– Вы разрешите помочь Вам, коммандер? – спросил Спок. – У меня есть определённый опыт в подобных делах. – Спок почувствовал, что его заинтересовала эта проблема.

– Разумеется, посол, – ответил Дейта, и Спок, сев рядом с ним, немедленно погрузился в работу.

– Ромулане защитили вход сорока тремя шифрами, – сказал Спок, зная, что Дейта уже успел это выяснить.

– Да, сэр. Мне удалось взломать все, кроме двадцать девятого, – ответил Дейта.

Спок смутно сознавал, что Пикард, по-прежнему находящийся в каюте, чувствует себя лишним.

– Пожалуй, я пока что сниму свои уши. – С этими словами капитан вышел.

Спок был рад, что он ушёл. Ему вспомнилось, что в отсутствие капитана результаты обычно бывают лучше. А кроме того, ему хотелось поговорить о Пикарде с его вторым помощником.