Вот почему ровно в полдень этого весеннего дня Фредди постучал тросточкой в грязную стекляную дверь Р. Джонса и выказал такое удовлетворение и облегчение, когда эту самую дверь открыл хозяин собственной персоной.

-- Ну, ну, ну, -- игриво произнес Р. Джонс. -- Кто это тут у нас? Не кто иной, как очаровательный будущий жених!

Р. Джонс, как и лорд Эмсворт, был очень рад тому, что Фредди скоро женится на девушке с целой кучей денег. Перекрытие крана, из которого текло денежное содержание Фредди, нанесло ему тяжелый удар. Конечно, у него были и другие источники заработка; но немного среди них существовало столь надежных и легких, как Фредди в период своего благоденствия.

-- Блудный сын, ей-богу! Возвращается в лоно церкви, измученный долгими странствиями! Сколько лет, сколько зим, Фредди! Старый папаша встал на дыбы и закрутил кран, а? Стыд и позор! Ну, после помолвки хоть полегче стало, нет?

Фредди сел и печально пожевал набалдашник тросточки.

-- Честно говоря, Дики, старик, -- сказал он, -- не настолько, понимаешь, чтобы заметно! Все во многом по-прежнему. Мне удалось смыться из на один вечер из Бландинга -- папаше надо было в Лондон, но трехчасовым поездом я должен уехать с ним обратно. А по поводу денег -- я не могу вытащить из него ни соверенчика. По правде сказать, я в чертовской яме. Именно потому и пришел.

Даже толстым, жизнерадостным людям случается пасть духом. Лицо Р. Джонса затуманилось, и изо рта начали выскакивать прерывистые фразы о трудных временах и падениях биржи. Скотланд-Ярду удалось установить, что Джонс время от времени дает деньги в долг; но он никогда не дает в долг молодым людям в такой неблагоприятной ситуации, как у Фредди.

-- Нет-нет, я не прошу одалживать, -- бросился объяснять Фредди, -дело не в этом. Честно говоря, я сегодня утром умудрился собрать пять сотен, этого, вроде, должно хватить.

-- Зависит от того, что ты хочешь приобрести, -- сказал Р. Джонс, вновь становясь любезным, как по волшебству.

В его голове не в первый раз возникла мысль о том, что мир полон легкой добычи. Он был бы рад познакомиться с опрометчивым процентщиком, ссудившим достопочтенного Фредди пятью сотнями фунтов. Такие филантропы на земле не валяются.

Фредди полез в карман, достал портсигар и извлек из него газетную вырезку.

-- Ты читал в газетах о бедняге Перси? Судебное разбирательство, все такое?

-- Перси?

-- Ну, Лорд Стокхит?

-- О, дело о нарушении Стокхитом данных обязательств! Что там читал -я три дня проторчал в суде. -- Р.Джонс ласково усмехнулся. -- Он твой приятель? Двоюродный брат, а? Видел бы ты его на скамье подсудимых, когда Джелико-Смит вел перекрестный допрос! В жизни не слыхал ничего смешнее! А его письма к этой девушке! Их зачитывали в суде; и из всех...

-- Перестань, старина! Дики, старик, -- ради бога! Я все это знаю, я читал отчеты. Они выставили старого бедного Перси совершенной свиньей.

-- Природа позаботилась об этом задолго до того; но я должен сказать, что они усовершенствовали творение Природы. Боюсь, твой кузен Перси чувствовал себя ощипанным цыпленком.

Гримаса боли перекосила лицо достопочтенного Фредди. Он заёрзал на стуле.

-- Дики, старик, прошу тебя, не говори таких вещей. Мне от них дурно.

-- Почему, он тебе что -- друг?

-- Не в этом дело. Просто, понимаешь, Дики, старик, я сам, собственной персоной попал в ту же чертову западню, что и бедный Перси!

-- Что? На тебя что -- подали в суд за нарушение обязательств?

-- Ну, не совсем -- пока что. Слушай, я тебе сейчас все расскажу. Помнишь, год назад на Пикадилли было шоу, "Куколка" называлось? Там в хоре была одна девушка.

-- Несколько, как я обратил внимание.

-- Нет, я имею в виду одну конкретную девушку, ее зовут Джоан Валентайн. Все гадство в том, что я с ней ни разу не встречался.

-- Возьми себя в руки, Фредди. В чем, собственно, проблема?

-- Неужели тебе не ясно? Я приходил на спектакль каждый вечер и был дьявольски влюблен в эту девушку...

-- Ни разу с ней не встретившись?

-- Да. Понимаешь, я в какой-то мере был тогда ужасным дерьмом.

-- Ну что ты! -- мило возразил Р. Джонс.

-- Наверное, был, иначе я не был таким дерьмом, понимаешь! Короче, я и говорю, я писал этой девушке письма о том, как я ее люблю, и... и...

-- ...в частности, предлагал выйти за тебя замуж?

-- Не помню. Думаю, что да. Я был безумно влюблен.

-- Как же ты ни разу с ней не встретился?

-- Она не желала. Она даже от ланча отказывалась. Она и на письма мои не отвечала --передавала отказы через поклонников... И вдруг...

Голос Фредди угас. В прострации он сунул наконечник трости в рот.

-- Что вдруг? -- поинтересовался Р. Джонс

Юное лицо Фредди окрасилось алым румянцем. Его глаза забегали. После долгой паузы одно слово -- почти беззвучно -- сорвалось с его уст:

-- Стихи!

Р. Джонс вздогнул, как если бы через его пухлое тело пропустили электрический разряд. Его маленькие глазки вспыхнули весельем:

-- Ты написал ей стихи!

-- Ярды стихов, старик, ярды! -- простонал Фредди. В его голосе зазвучали панические нотки. -- Теперь ты видишь, в какой я западне? Она наверняка сохранила мои письма. Я не помню, делал я ей настоящее предложение или нет; так или иначе, у нее куча материала, который будет кое-чего стоить, если она рискнет на меня напасть! Особенно теперь, когда из бедного старого Перки выжали такую кучу денег и сделали разбирательства о нарушении обязательств модными, так сказать.

А теперь, когда обьявлена моя помолвка, она уж наверняка засуетится. Может, она только чего-нибудь такого и ждала. Неужели непонятно, что у нее все карты на руках? Мы не можем допустить, чтобы дело дошло до суда. Эти стихи наверняка загубят мою женитьбу. Мне придется сбежать за границу или типа того! Бог знает, что скажут дома! Папаша меня убьет! Видишь теперь, старик, в какой я жуткой западне?

-- И чего же ты от меня хочешь?

-- Ну, прижать эту девушку и получить письма обратно, неужто ты не понимаешь? Я сам не могу, я в деревне под арестом сижу. Кроме того, откуда мне знать, как такие вещи делаются! Здесь нужен парень с умом и такой -убедительный.

-- Спасибо за комплимент, Фредди; но мне представляется, что в данном случае понадобится нечто большее, чем "убедительность". Ты, кажется, говорил что-то насчет пятисот фунтов?