— Да ладно тебе, — удивился тот так, что гномоподобный наёмник оторвался от своего занятия и подозрительно посмотрел на невозмутимого командира. — У тебя вначале была борода, потом в одном месте она знатно запуталась, стала колтуном — и из него сформировалась голова, — объяснил он. — А уши потом наросли.

В помещении грянул хохот. Даже солдаты из стражи подняли головы. Действительно, Лири был чересчур волосат.

— Вот-вот, — довольно вклинился Ежи. — Мы то живы! И клянусь драконом, ещё повоюем. Тем более такой контракт! — он от избытка чувств закатил глаза. — Я о таком мечтал всю свою сознательную жизнь: сама принцесса неописуемой…

— Но-но! — строго погрозила пальцем Брада.

— Описуемой красоты, — тут же исправился тот. — А вокруг одни молоденькие девушки, так и мечтающие взять уроки фехтования у бывалого наёмника и послушать тихими вечерами у костра истории его невероятных приключений.

— О-хо-хо, — прогудел смехом вместо комментариев Лири, на это раз взявшийся оппонировать отрядному остряку. — Языком ты мастак воевать.

— Отчего же, драконом он фехтует тоже знатно, — встрял внезапно Верзила, лёжа на боку и подперев кулаком щеку — сна в нём не было ни грамма. — Особенно против ветра.

На раздавшийся смех рыжий и не подумал обижаться — в обиженных, как известно, драконы яйца откладывают, вылупливаются из которых впоследствии страх, зависть, злость, тщеславие — и другое в том же духе, не совестимое с честным наёмническим ремеслом. Ну, это так, в идеале.

— Вы мне просто завидуете, — снисходительно, с ненавязчивой улыбкой сделал вывод Ежи. — Не буду описывать ваши недостатки, мешающие полноценно общаться с девушками, потому что вы обидитесь, но точно вам говорю: вы неспроста скромно прячете своих дракончиков в соответствующих им мелким кармашкам, где даже килька трётся спинами.

— Отчего же скромно, — донёсся возмущённый баритон Верзилы, отчего-то посчитавшего именно этот аспект самым обидным, — вовсе даже нет.

— Конечно, саркастически развёл руки в стороны рыжий, — разгуливать на постоялых дворах голышом — о какой скромности может быть речь, — Верзила тоже задумался, нахмурив и без того солидные, словно дикий малинник брови, что ляпнул что-то не то. — Но следует отметить, — продолжил ораторствовать Ежи, что было на что посмотреть, поэтому пункт, связанный с размером, касательно тебя я снимаю…

— Не понял? — пробасил Лири с явной угрозой, вновь прерывая своё увлекательное занятие с заточкой секиры и всем своим немалым телом разворачиваясь в сторону рыжего, отчего скамья жалобно заскрипела. — Ты на что намекаешь?

В его густой чёрной бороде сложно было разобрать шутит ли он или действительно злится, небольшие глазки — льдинки холодно смотрели на шутника, и Ежи опасливо подумал, что нужно как-то дипломатично закруглять тему, иначе либо дружеский тумак, либо воспитательную трёпку ему не избежать — уж больно бывал горазд здоровый медведь на рукоприкладство. Да и Кол поглядывает недобро, а он в команде самый резвый — лучший рукопашник. Один Верзила добродушно лыбится, без стеснения выставляя тёмные провалы отсутствующих зубов на обозрение.

— Парни, с нами дама, — неожидано произнёс Сетр ровным голосом — без единого намёка на какую-либо эмоцию.

Вот такой он всегда, — с непонятной нежностью подумала Брада. Бесстрастный и невозмутимый: рассказывая о смерти или свежий анекдот, участвуя в сражении, походе, в смертельном поединке с врагом… в любви — пусть это будет называться так. Как бы то ни было, он оставался самым старым, самым опытным в этой команде и никто не претендовал на его место вожака: ни тяжёлый убийца Лири, ни молчаливый Кол, ни молодые да перспективные Верзила и Ежи. Вот и сейчас одной тихой фразой он навёл порядок, у некоторых, не самых толстокожих вызвал даже смущение.

А наёмница почувствовала, что её немного отпускает, и непрошенные ростки сомнения по поводу приглашения небольшой команды наёмников на охрану воспитанницы позорно бежали, и, сидя с суровым видом, в душе, тем не менее, слушая шуточную перепалку, которую никак по отношению к женщине не назовёшь вежливой, тихо млела.

Лицо Брады смягчилось, и она ироничным взглядом обвела наёмников. Стражники, окончившие трапезу, неспешно прибирались и, оправляя амуницию, потянулись на выход.

Эту кирпичную пристройку более позднего времени в отличие от основного дворцового комплекса наёмница выбрала в качестве точки ожидания из-за удобства расположения: откуда б ни вышла Лидия: с центрального входа или с тылу, со стороны конюшен, двигаясь к главным воротам, она легко сворачивала сюда, и даже северные ворота, редко используемые принцессой, были на виду. Сама пристройка использовалась караульной службой в качестве помещения отдыха, но сегодня отчего-то здесь было очень мало народу.

— Парни, — насколько можно мягко произнесла Брада своим низким голосом, — вы должны уяснить, что за работа вам предстоит и с каким контингентом вам придётся общаться. Отдельный кавалерийский полк — это детище наследной принцессы Лидии РоБеруши — именно эту малышку вы будете охранять, в котором состоит более тысячи в основном молодых, достаточно капризных, строптивых и воинственных девчонок, среди которых действительно много умелых во владении оружием — это я вам говорю с полной ответственностью.

Она была сама серьёзность и убедительность — жизнь во дворце при всём кажущемся с её стороны отторжении принципов общения, принятых в среде аристократии, всё-таки научила Браду основам дипломатии и необходимости избегать острых углов. Конечно же, не всегда она прорывалась с нахрапистостью, закреплённой за ней людской молвой, сквозь дворцовые коридоры, было достаточно много людей, облачённых большой властью, которым не стоило наступать на любимые мозоли. Хотя бы ради Лидии. И вот сейчас был именно тот случай, когда стоило использовать эти, не совсем ей близкие умения, ибо от правильного, понимающего отношения наёмников фактически зависела безопасность её Лидии.

И теперь она посуровела, в голосе зазвучали стальные нотки, напоминающие о тех временах, когда она чудовищными усилиями связок раздвигала гвалт битвы, дабы достучаться до соратников и побратимов.

— Во избежание недоразумений и ненужных никому конфликтов рекомендую всем держать собственные яйца обеими руками, и в случае повышения температуры, остужать в холодной воде. То есть, мужики, нужно притвориться спящими, но мудрыми драконами, и на различные провокации сопливых и как правило богатеньких девчонок реагировать миролюбиво, как бы это противно вам не было. — Вытянутые лица (кроме, естественно, Сетра) наёмников были более, чем красноречивы. Мысленно усмехнувшись, но внешне оставаясь грозной наставницей принцессы, грозы двора, она продолжила: — Суммы по контракту вас удовлетворяют? Не слышу! — согласные кивки. — Удовлетворяют. Если кто-то чувствует себя уязвлённым, работая в женском окружении, прошу на выход, — тишина, никто не шелохнулся. — Если кто-то уже сейчас планирует рейд за сладеньким, — она наклонилась вперёд и угрожающе понизила голос, при этом больше всё-таки глядя на Ежи, как на самого гибкого по части мужского самомнения, остальные могут начать пыхтеть и закипать — Брада всё-таки не их командир, чтобы вкручивать мозги, — то предупреждаю: лично поменяю кадык с яйцами — будет этот юбочный проходимец звенеть бубенцами на подбородке, будто кастрированный дракон! Ясно?

Даже Сетр единственным глазом рассматривал её как-то чересчур внимательно. Уж не переборщила ли она? Да нет, с ними только так и надо, иначе, дашь слабину — и начнутся ненужные неприятности.

— Да, ты не изменилась, — протянул он.

Показалось или нет, будто в его голосе мелькнуло удовлетворение.

— Ладно, расслабьтесь, — хлопнула по столу ладонью, разгоняя тишину и неловкое молчание. — Вы же профессионалы, поэтому о такой мелочи, как дисциплина, мне думается, очень хорошо помните.

— Расслабиться — это значит всё сказанное выше — шутка? А «малышка» — это принцесса крови, которая, как ты, Брада, говорила, выполнила гвардейские нормативы по владению оружием и верховой езде? — осторожно уточнил Верзила.