С тех пор я тренировался на паладинской площадке. Иногда я заставал там одного молодого человека, также посвящавшего себя тренировкам, и в те дни у меня был напарник. За эти полтора месяца я сильно прибавил в фехтовании, ведь раньше мне не приходилось заниматься им профессионально. Зато теперь с каждым днем силы мои росли и в сражении с мечом я чувствовал бы себя не менее уверенно, чем в рукопашной.

Миша. Апрель 5374 года Через некоторое время, несколько освоившись с работой в гильдии целителей я начал регулярно посещать храм. Святыни, в которые верили мироградцы напоминали мне те, которые были и в моем мире, но об особенностях и тонкостях местной религии я все еще имел плохое представление.

– Извините, у Вас найдется несколько минут? – спросил я однажды у священника после утренней службы.

– Конечно, сын мой. Чего ты хочешь?

– Понимаете, – смутился я. – Я нездешний, из другого мира. И мне трудно разобраться в вашей вере и ее истоках. Вы не могли бы подсказать мне, где найти просвещение.

– Я всегда свободен после утренней молитвы. Если у тебя есть время, то мы можем поговорить прямо сейчас, сын мой.

– Да, сегодня у меня выходной, святой отец. Я был бы очень благодарен Вам за объяснения.

– Тогда слушай, сын мой. Наиболее известны четверо богов. Мирограду покровительствует голубой бог, его имя – Эльдил. Он самый добрый, мирный из богов и земли наши самые спокойные. Все остальные боги восхищаются Эльдилом, ибо при всем старании не могут добиться и половины того счастья, которое испытывает Голубой, глядя на воплощение своих замыслов. Земли Торгограда принадлежать черному богу Лэту, богу воров и жуликов. Я не критикую других богов, я лишь сообщаю, кто пользуется их покровительством, – добавил священник в ответ на мой удивленный взгляд. – Древград защищает Маджит, зеленый бог, повелитель магов и оборотней. А Верградом правит красный бог Верхакс, он уважает воинов и боевых магов.

– Но разве Бог не един?

– Бог – един, а богов – много. Единый – это Создатель, Творец всего Сущего. А боги – это служители Единого, как мы являемся их служителями. И богам, в отличие от Единого, позволено ошибаться… как и нам. Но они платят за свои ошибки гораздо больше, чем мы. Но и нам их ошибки обходятся дороже.

– То есть вы называете богами ангелов и святых? Извините за дерзкий вопрос…

– Почти, сын мой. Некоторых ангелов можно назвать богами, но не все ангелы – боги, и не все боги – ангелы. А святые – это совсем иная сила, хотя она тоже связана с богами. Богами считаются те, кто творят историю.

– Но тогда и королей можно считать богами. Ведь за ними идут люди.

– Боги творят историю в более общем плане, нежели короли. Например, Эльдил оберегает кроме нашей, еще несколько стран, например Белокерман.

– Тогда их можно сравнить с Папой? – я все еще пытался найти соответствие между здешними и своими понятиями.

– Каким папой?

– Священнослужителем, который объединяет несколько стран с единой верой.

– Видимо, ты не совсем понял. У нас разные веры, белокерманцы не поклоняются Эльдилу. К тому же боги обладают большей силой, нежели священнослужители…

– Мне кажется я начинаю понимать. Богами называют тех, кто служит Единому по своему разумению и старается направить простых смертных на путь своего служения, причем боги обладают силой, большей, нежели сила любого смертного?

– Да… Но как мы не всегда служим богам, так и они не отдают все свою жизнь Единому.

– Извините, а кому покровительствует Эльдил?

– Нам… А если ты спрашиваешь, какие профессии ему наиболее близки, то это священники и паладины.

– Но ведь монахи и инквизиторы тоже служители церкви, разве не так? Почему Голубой не благословляет их?

– Я не говорил, что Эльдил оставил их без своего покровительства. Он благоволит ко всем. Но наиболее близки Голубому именно мы, ибо монахи часто нарушают наши законы, а инквизиторы… они бывают слишком жестоки и бескомпромиссны в суждениях. Но это не значит, что если служитель чист, Эльдил обойдет его в своих молитвах.

– А если мы согрешим, он оставит нас?

– Нет. Эльдил всегда надеется, что мы раскаемся и исправимся. Я ведь тоже не всегда был священником, сын мой. И в своей мирской и монашеской жизни совершил немало грехов. Гораздо больше, чем ты.

Я вздрогнул.

– Нет, я грешен, святой отец. Я совершил много тяжких, непростительных ошибок…

– Разве ты убивал, сын мой? – и с грустной улыбкой священник распрощался со мной.

Донгель. Апрель 5374 года Однажды я забрел в храм и разговорился с находящимся там священником.

– Скажите, а чем занимаются священники?

– Хранят жизнь и помогают заблудшим душам идти по пути добра.

– То есть вы направляете нас на путь истинный? Спасаете нас от греха? – ехидно спросил я.

– Да, сын мой.

– Одолжите двадцать рублей, – потребовал я.

– Но у меня нет таких денег…

– Вот жил замечательный человек Вася. Его жена была при смерти, а денег на лечение не было и он пошел к вам, попросил в долг, ему не дали… Сейчас он разбойник и убийца с большой дороги, жена поправилась, но останавливаться уже поздно…

– Раскаяться никогда не поздно. А лечение у нас бесплатное.

– Ее не могли вылечить тут, надо было ехать в Островлик. Если бы вы дали ему тогда денег, никто бы не пострадал. Разве нет? Что же вы помогли этому человеку?

– Где он? Проводи меня к нему.

– Да нет, – отмахнулся я. – Это же я просто для примера, разве не могло быть такой ситуации?

– Сын мой, человек, которого ты привел в пример, мог бы рассказать нам о своей проблеме, мы бы нашли решение…

– И что, вы никогда не ошибаетесь?

– Мы смертны, и нам свойственно ошибаться.

– А я бессмертен, поэтому не совершаю ошибок, так что ли?

– Все мы смертны, сын мой, – вздохнул священник.

– Вы – может и да, а я нет. Знаете, есть такая раса – моредхел, или иначе темный эльф, называется?

– Я имел в виду другое…

– А я – именно то, что сказал. Вы сказали, что все мы смертны, но я бессмертен!

– Но ведь тебя тоже могут убить, сын мой…

– А вот это уже другой вопрос! -…а значит, ты подвластен смерти, то есть смертен. Просто длина твоей естественной жизни не нормирована.

– А разве ваших богов нельзя убить?

– Теоретически можно, но…

– Тогда они тоже смертны, а смертным свойственно ошибаться… Кстати, богов четверо, почему же вы не допускаете возможности, что ваш бог неправ, а прав другой, именно служение ему истинно?

– Все правы и все неправы, сын мой.

– А каким образом вы определяете, кто более прав? По количеству служителей?..

Или по процентной смертности верующих?

– Это трудно объяснить, сын мой. Обычно люди выбирают того из богов, чье служение ближе ему по духу…

– Значит, тебе по духу ближе Эльдил?

– Да.

– Что там он вам завещал: "Любите жизнь и весь мир сущий, и спасайте заблудшие души"… – процитировал я одну из библиотечных книг. – Кстати, вы знаете, что твориться в Святом монахе?

– Увы, да, – еще раз вздохнул священник. – Мне жаль, что зерно греха настолько близко к нашему храму…

– А почему тогда вы не вытаскиваете своих монахов из кабака? Должны же вы заботиться о спасении их душ?

– Мы – священники Эльдила и не приемлем насилия. Дети храма должны сами осознать свою ошибку и раскаяться, ибо насильем невозможно спасти душу. Мы можем лишь давать им советы и направлять на путь истинный, но не силою, а святым словом.

– Хм… А вот инквизиторы, похоже, другого мнения…

– Все мы служим Эльдилу в меру своего разумения. Боги рассудят, кто из нас прав.

– Значит, ты считаешь, что правы священники, а не инквизиторы?

– Все мы грешны.

– Не уходи от ответа. Ты лучше мне скажи, что будет с вами, священниками, если вас не будет охранять святая инквизиторская армия? Разве первый же вывалившийся маньяк не перебьет запросто всех священнослужителей?