– Дальше своего носа смотри. Никто не знает, как оно в конце концов обернется, а береженого Бог бережет.

– Вам виднее, недаром до подполковника дослужились.

– Недаром, – согласился Луганский. – И такие, как ты, должны слушаться.

Разговор с Колядой оставил у Ивана Павловича неприятный осадок. Вроде и ничего не случилось, разговор как разговор, но он морщился, вспоминая его, и чертыхался. Вдруг понял – почему. Потому что, дострелив младшего лейтенанта, поставил себя на одну доску с Колядой, выполнил его требование, в общем, сравнялся с ним. А это, как-никак, унижало его достоинство. Ведь между ним и хлопцами должна сохраняться дистанция, для них он царь и бог: должны выполнять любой, даже бессмысленный его приказ.

Однако Иван Павлович твердо знал – бессмысленных он не станет давать. Верил в свой разум и опыт, еще в практическую сметливость, которая его ни разу не подводила.

– Иди помогай хлопцам, – велел Григорию, а сам потащил тело убитого к грузовикам. Хотел бросить милиционера в багажник своей «девятки», но передумал. Вдруг какому-то остановившему его гаишнику стукнет в голову заглянуть в багажник. А в грузовике тело можно спрятать между коробок. Ближе к борту, конечно, чтобы где-то съехать с шоссе и закопать.

«Вот и вся морока», – решил и, довольный собой, даже замурлыкал любимый мотивчик: «С нашим атаманом не приходится тужить…»

Но как ни пытался взбодрить себя, плохое настроение все же не покидало Луганского: и надо же было этому лейтенантику проявлять служебную бдительность! Храпел бы себе где-то в дежурке, видел сладкие сны, так нет, черт дернул на контейнеры взглянуть: вот до чего доводит служебное рвение…

В принципе, Луганскому не было жаль лейтенанта – плевать он хотел на всех милиционеров, однако вышло нехорошо. Исчез начальник Лижинского отделения, та же участь постигла младшего лейтенанта с Узловой – и ребенку ясно, что к чему. Особенно после разграбления контейнеров…

Милиция таких вещей не прощает, все силы бросят на розыск, а у них теперь в министерстве полковник Задонько, оперативник с большим стажем и опытом. Он-то знает: не местные хлопцы заварили кашу, станет копать, и кто ведает – до чего докопается.

Точно: пусть бы лучше спал этот лейтенантик…

Луганский прошелся вдоль эшелона. Работа приближалась к концу, можно и закругляться.

– По коням! – дал команду.

Коляда спросил:

– В Михайловку?

Иван Павлович ткнул ему фигу под самый нос: хоть как-то облегчил душу после невольного своего унижения.

– Домой.

– В Киев? А барахло?

– Много на себя берешь, Григорий. Коляда пожал плечами.

– Нам, татарам, один черт: что водка, что пулемет – все равно с ног сбивает.

– Тебя и пулемет не собьет. Григорий довольно расхохотался:

– Правду говорите, шеф. Бессмертный я.

– Это мы еще увидим, – процедил сквозь зубы Иван Павлович, – твердо решив поручать Коляде самые опасные дела – обида на Григория тлела и даже потихоньку разгоралась.

Но имеет ли он право на эмоции? Нет и еще раз нет. Работа у них такая, что эмоции противопоказаны. Трижды отмерь, а раз отрежь.

Подумал: конечно, лучше было бы, пока милиция не успокоится, перепрятать барахло в Михайловке или Кандаловке, но Яровой приказал: в Киев. На Березняки, где арендован мебельный склад. Там выгрузиться, товар распаковать и выставить для всеобщего обозрения.

Доехали до лесопосадки, хлопцы быстро выкопали неглубокую яму, бросили в нее тело младшего лейтенанта, засыпали могилу бурьяном и перепревшими листьями. Вся процедура заняла не больше четверти часа.

Отправились в Киев с чувством выполненного долга.

Презентацию фирмы «Канзас», как и полагается, предвосхитила широкая рекламная кампания. Украинские бизнесмены были приятно удивлены. Они, в основном ориентирующиеся на свободно конвертируемую валюту, узнали, что фирма «Канзас» может поставить им первоклассные импортные товары и что продаются они не за СКВ, а за купоны и российские рубли. К тому же, цены сравнительно низкие.

Украинские предприниматели, если и не знали точно, то догадывались: страна стоит на пороге инфляции. Потому от клиентов не было отбоя, и «Канзас» стал торговать с полной нагрузкой. Правда, кое-кто из предусмотрительных клиентов пожелал ознакомиться с образцами товаров, которыми их осчастливит «Канзас». В основном этого пожелали солидные фирмы, оперирующие десятками и сотнями миллионов: они требовали гарантий. Попадалась также и мелкота вроде совместных и малых предприятий, погрязших в долгах и жаждущих спасительных контрактов.

В помещении фирмы на Печерске всегда было многолюдно. Глава ее Кузьма Анатольевич Лутак держался солидно и не очень охотно общался с клиентами. На прием к нему попадали лишь настоящие столпы бизнеса, рекомендованные главным бухгалтером Сушинским. Лутак показывал им контракт на английском языке, свидетельствующий, что американская фирма «Репид текнолоджис» обязуется через «Канзас» обеспечить небогатый украинский рынок остродефицитными товарами.

Однако на этот крючок клюнули не все.

«Покажите товары, – требовали, – хотим посмотреть на этот дефицит собственными глазами».

Наконец клиентов известили: завтра… Завтра в помещении мебельного склада на Березняках каждый желающий сможет увидеть образцы товаров, поставляемых фирмой «Репид текнолоджис».

В просторном помещении склада на специально оборудованных стендах «Канзас» выставил свыше ста видеомагнитофонов, много японских и южнокорейских компьютеров, вычислительную технику, принтеры. Вдоль стены висели десятки дубленок, кожаных пальто, курток и пиджаков на разные вкусы, на стендах лежали женские и мужские сапоги, не говоря уже о прочей дребедени: разных платьев, одеял, ковров, а еще модных пуховых американских и итальянских курток.

И среди всего этого богатства расхаживал сам президент фирмы Кузьма Анатольевич Лутак, полный человек в прекрасно сшитом костюме, в очках с золотой оправой; он, казалось, излучал из себя респектабельность, останавливался возле самых уважаемых клиентов, перебрасывался несколькими словами и следовал дальше, заложив руки за спину и выпятив живот, что, по его глубокому убеждению, должно было подчеркивать неоспоримую солидность фирмы. А рядом с ним все время крутился незаметный невзрачный человечек – главный бухгалтер «Канзаса».

В углу стоял, стараясь не привлекать к себе внимания и изображая одного из клиентов, Леонид Александрович Яровой. Делал вид, что рассматривает дубленки, потом перешел к компьютерам, почмокал языком, выказывая восхищение, и обратился к человеку в темно-сером костюме:

– Если не ошибаюсь, пан Кубийчук?

Тот не удостоил Ярового своим вниманием.

– Извините, не припоминаю…

– Мы встречались у Рутгайзера.

– О-о, – глаза Кубийчука потеплели. Упоминание о президенте одного из самых влиятельных коммерческих банков сразу растопило лед отчуждения, тем более, что Яровой уточнил:

– Во время презентации компании «Вега».

Кубийчук попытался вспомнить этого человека с залысинами, но, представив себе, сколько народу сбежалось тогда на презентацию, почувствовал, что его усилия напрасны. Но сам факт присутствия на презентации «Веги» подтверждал солидность человека в безупречно сшитом костюме.

– Вам нравится? – кивнул на стенды Яровой.

– Потрясающе!

– Заключите договор с «Канзасом»?

– Игра беспроигрышная. Фирма солидная, и от сотрудничества с ней можно ждать солидных дивидендов.

Яровой мысленно скрутил фигу.

– И весьма солидных, – с энтузиазмом подхватил мысль Кубийчука.

– Вы на банкет останетесь?

– Планируется?

– Все же презентация! Говорили, – кивнул на Лутака, – подадут виски и шампанское.

– В конце дня подъеду.

– Может, скажете несколько слов о фирме? Ваше мнение значит так много!

– Агитируете, будто «Канзас» ваш… Яровой замахал руками.