В этот момент она поняла, что со временем обязательно должна стать богатой и иметь много денег, чтобы не уподобиться своей матери, и иметь все, что захочет, когда станет взрослой. Стоя как завороженная среди мчащихся и громко сигналящих автомобилей, она разглядывала рекламы, и там, где остальные видели только гирлянды грязных электрических лампочек, Кимберли виделись бриллианты.

С этого момента ею овладело только одно желание – быть богатой и преуспевающей. Будучи способной, теперь она стала учиться с еще большим рвением и в шестнадцать лет, имея в школе только отличные отметки, бросила ее и начала работать. Мать хотела, чтобы дочь по-прежнему жила в семье и устроилась на работу в магазине. Кимберли временно согласилась, но только потому, что на этой работе у нее оставалось время для занятий на курсах стенографии и машинописи в местном общественном центре. Овладев специальностью, Кимберли ушла из дома и поселилась в небольшой комнате в деловой части города, в Манхэттене. Но самое главное – она получила работу в качестве секретарши в «Ситибанке». Она быстро освоилась на этом месте и была послана на курсы программирования, после чего получила прибавку к зарплате. Спустя четыре года Кимберли перешла в престижный и хорошо известный «Центральный Манхэттенский банк».

– Я узнаю, готов ли мистер Делами принять вас, – сказала Эверил Филден.

– Благодарю. – Сердце Кимберли учащенно забилось, когда она осматривала офис, в котором, возможно, будет работать. Все зависит от следующих нескольких минут. Если она получит эту должность, ее план должен скоро осуществиться, так как Карл Делани был ключом к ее будущему. Кимберли испытывала волнение, однако была довольна тем, что решила надеть элегантный, но скромный бледно-голубой костюм, который хорошо оттенял ее ярко-каштановые волосы и нежный цвет лица, а также искусно подчеркивал линии фигуры.

Годы, проведенные в упорной учебе и в общении с богатыми мужчинами, которые спали с ней, дарили дорогую одежду и учили, как вести себя в обществе, не прошли бесследно, придав ей особую изысканность, и помогли подготовиться к настоящему моменту. Она не верила в Бога, хотя мать часто пугала ее наказанием за плотские грехи, однако хорошо запомнила одно высказывание: «Бог помогает тем, кто сам себе помогает». Неожиданно она улыбнулась, и когда Эверил Филден вернулась и сказала, что мистер Делани готов принять ее, Кимберли уверенно вошла в его кабинет, зная, что наконец пришло ее время.

Джесика схватила трубку.

– Вы прислали совсем не те бокалы! – сердито сообщила она поставщику на другом конце линии. – Мы заказали рифленые, для шампанского, а не в форме тюльпана! Как можно так ошибиться? – Разозлившись, она машинально чертила что-то красным фломастером в блокноте, лежащем перед ней. – Меня не интересуют ваши извинения. Мы заказали шестьдесят дюжин рифленых бокалов, и если они не будут доставлены сюда к полудню, мы аннулируем заказ и больше никогда не будем связываться с вами! – Бросив трубку, Джесика взглянула на своего коллегу Дика Фаулера, с которым делила офис. – Проклятые поставщики! – бушевала она, дрожа всем телом от негодования. – Все они одинаковы! Когда они научатся слушать, что им говорят? Помнишь те одеяла, которые мы заказали у Хоббса? Нам нужны были розовые, а они прислали тридцать дюжин отвратительного персикового цвета!

Дик сочувственно кивнул:

– Думаю, хуже всего было, когда нам прислали двести стульев для ресторана, обитых не тем материалом.

Джесика прикрыла лицо руками в притворном отчаянии; пучок ее светлых волос грозил распуститься и рассыпаться по плечам.

– Да, – сказала она, – это была та еще неразбериха!

Дик разразился смехом. Джесика, со своим выразительным лицом и склонностью к преувеличению, всегда веселила его, и когда она восемнадцать месяцев назад поступила на работу в «Ройал-Вестминстер» в качестве помощника менеджера отдела развития бизнеса, он понял: с ней не придется скучать.

Джесика Маккен была старшей дочерью отставного генерала британской армии, и ее семья надеялась, что она удачно выйдет замуж и таким образом устроит свою жизнь к двадцати двум или трем годам. Однако и в двадцать пять лет Джесика продолжала увлекаться своей карьерой с неослабным энтузиазмом. Стройная, с длинными светлыми волосами и круглыми голубыми глазами, которые порой делали ее похожей на куклу, она обладала неиссякаемой энергией и живостью, и все в отеле обожали ее. Она могла мгновенно успокоить разбушевавшихся гостей, быстро решив все проблемы, волновавшие их. Затем мягко сообщить им, что сегодня вечером они могут не ходить в ресторан… так как у них в номере будут цветы, шампанское, фрукты и шоколад. Ее извинения за ту или иную оплошность были столь искренними, что большинство гостей, особенно если это были англичане, сами начинали извиняться за причиненное беспокойство. Джесика умела обращаться с людьми, и потому ее перевели из филиала «Вент-ворт» на Парк-лейн, где она раньше работала представителем по связям с общественностью, в «Ройал-Вестминстер». Ее продвинули по службе, назначив помощницей менеджера отдела развития бизнеса наряду с Диком Фаулером. Их босс Хэмфри Пятерсон, настоящий грубиян, мнил себя непревзойденным главным менеджером. Он был честолюбив и безжалостен, однако Джесика и Дик работали очень хорошо и не давали ему повода придраться к ним. Из их офиса часто слышался смех, когда Джесика озорно передразнивала кого-нибудь из гостей или персонала, а Дик рассказывал о забавных случаях, которые произошли еще до ее прихода на работу в отель.

Корпорация «Голдинг груп» владела тридцатью пятью отелями по всему миру, однако «Ройал-Вестминстер» был самым лучшим, и Джесика испытывала сильное волнение от перспектив, которые открывались перед ней. Своим величием и блеском он соперничал с остальными пятизвездочными отелями в Гонконге, Венеции и Вашингтоне, которые входили в список самых великолепных отелей мира.

Расположенный в западной части площади Гайд-парк-Корнер, «Ройал-Вестминстер» представлял собой внушительное строение с галереей и колоннами и походил на Букингемский дворец в миниатюре. Он был построен в 1775 году и служил городским домом герцогу Гастингсу. Напротив него находился бывший дом герцога Веллингтона – Эпсли-Хаус, который теперь стал музеем. С годами дом герцога Гастингса расширялся и к нему были сделаны пристройки в задней части, где когда-то находились конюшни, в которых размещались лошади и кареты. Кроме того, добавили шесть номеров пентхауса, невидимых с улицы, так что теперь в отеле насчитывалось двести пятьдесят комнат, каждая из которых была отделана и обставлена известными дизайнерами, специализировавшимися на обновлении старинных домов. Однако дух дворца все-таки сохранился, и первоначальный вклад корпорации «Голдинг труп», благодаря которой он превратился в отель, начал приносить доход. Теперь ежегодный оборот составлял около восемнадцати миллионов фунтов стерлингов.

Главной задачей Джесики в настоящее время был прием заказов на аренду банкетных залов. Ей очень хотелось, чтобы люди приходили в «Ройал-Вестминстер», и она знала: чтобы привлечь их, надо создать впечатление, что они проводят вечер как бы в частном доме. С огромным бальным залом, просторной гостиной и с несколькими небольшими комнатами для приема гостей, отель располагал возможностями устроить изысканный обед для десяти персон или бал на пятьсот человек.

Джесика заглянула в свои записи и громко воскликнула:

– О Боже! С минуты на минуту должны прибыть мистер и миссис Уоткинс. Они хотят устроить у нас прием в честь замужества дочери, и я должна показать им зал «Эрмитаж». – Поправив прическу, она слегка подкрасила губы и разгладила руками изящный темно-синий костюм. – Затем надо организовать ленч для директора-распорядителя компании «Си-эй-си компьютеры». Надеюсь, они проведут здесь трехдневную конференцию в апреле.

Зазвонил телефон, и Джесика взяла трубку, глядя на часы. Она уже должна быть в вестибюле, чтобы встретить Уоткинсов, и надеялась, что телефонный разговор не займет много времени.