— Это моя жизнь, — сказал он, как говорил всегда: всего лишь голый факт, за которым можно спрятаться, как за ширмой. Но когда Алекс посмотрел Саре в лицо, он был сражен выражением ее глаз. В них была боль. Она все поняла, и больше он не сказал ни слова.

Она увидела это. Словно в яркой вспышке. Сара увидела борьбу и боль. Увидела радость победы, эхом отзывающуюся на пустом стадионе. Увидела сильного мужчину, способного бороться за то, что он хочет, и обладающего мужеством, чтобы суметь уйти.

Он не нянька, подумала Сара. У него было все, и он смог отказаться от всего этого с высоко поднятой головой и похоронить свою страсть и переживания глубоко внутри.

— Эллис не был так покорен судьбе, — сказала она.

— У Эллиса не было ничего, кроме футбола, — пожал плечами Алекс.

Сара кивнула. Эллис подавал большие надежды как восходящая чернокожая звезда "Пенн Тек". Он был ярчайшим игроком и неожиданно лишился всего после того, как сломал ногу в первом матче своего третьего сезона в профессиональном футболе. Эллис, вышедший из низов, превратился в обыкновенного бывшего футболиста без образования, трудовых навыков и без будущего.

— А как вы познакомились с Эллисом? — спросил Алекс. — Он никогда мне не рассказывал.

Сара улыбнулась своим воспоминаниям.

— После того как Эллис выиграл процесс у "Пенн Тек", он взял деньги и поехал в Вирджинский университет. Ему было тридцать лет, когда мы с Конни начали учиться. И он не умел читать. Иногда, когда ему становилось невмоготу от зубрежки, он пробирался к нам в ванную и спал там. Никогда не видела ничего подобного.

Алекс засмеялся:

— Да, у меня в ванной он тоже спал. Он говорил, что это самое прохладное место в Бед-Стай.

Алекс откинулся на спинку стула. Предательская боль спряталась в глубинах памяти, и он снова контролировал себя.

— И когда вы кончили университет, Эллис стал инвестором "Сансет Дизайн".

Саре было грустно видеть, что другой Алекс исчез и прежний Алекс не позволит ему вернуться. Она сказала:

— У меня есть проницательность, у Конни — здравый смысл, а у Эллиса — страсть к работе. Это он воплотил наши идеи в жизнь.

Эллис был энтузиастом по натуре, обладал яростным желанием искать что-то новое. Раньше его отдушиной был футбол, теперь — "Сансет Дизайн".

— Как же вы справляетесь со всем этим? спросила Сара.

Алекс нахмурился:

— С чем?

Сара махнула рукой:

— Со своими чувствами. Со своей страстью к спорту. Эллис часами может рассказывать о стремлении к идеалу, о потоке энергии, о любви к тому, чем он занимался. Что же вы делаете со всем этим?

Он сухо улыбнулся:

— Мне остается только следить за игрой других.

— Вы совсем не похожи на Эллиса.

— Да, совсем не похож.

Все чувства, мучившие его, были просто глубоко похоронены и тщательно контролировались. Но когда он задумывался, они предательски выплывали наружу и отражались в мягких карих глазах. Казалось, его страстность, скрытая слоями прагматизма, только и ждала момента, чтобы излиться сладким горячим нектаром. Саре даже показалось, что она чувствует во рту вкус меда.

Мед… Опыление… Улей…

Пчела.

— Вот оно! — закричала Сара.

Алекс принялся озираться по сторонам.

— Что "оно"? — с недоумением спросил он.

— Торговая марка для "Бартонберри". Пчела. Как же я раньше до этого не додумалась? У вас есть ручка?

Она механически мяла в руке салфетку, и задумка постепенно обретала форму. Алекс протянул Саре ручку, и она тут же принялась чертить в центре бумажки какие-то линии. Целую неделю она мучилась с этой идеей, а ланч с Алексом разрешил все ее сомнения.

— Нам нужно возвращаться, — бросила Сара, не отрывая глаз от своей работы.

— Я думал, вы хотите поговорить о компании, — заметил Алекс.

Сара ухмыльнулась:

— Чувствую, вам все-таки придется прийти ко мне домой. А сейчас мне нужно заняться дизайном. Мы неделю не могли с этим разобраться.

Сара даже не заметила, что Алекс вытащил бумажник и заплатил по счету. Она с головой ушла в цветовые гаммы и чертежи, уже предвкушая, как увидит этот товарный знак на миллионах упаковок по всей Америке.

— Готово, — объявила Сара наконец и отложила ручку.

Бумажка исчезла у нее в сумочке, ручка последовала бы за ней, если бы Алекс мягко не отобрал ее.

— Это подарок сестры, — объяснил он, — она убьет меня, если я потеряю ручку.

— Извините. — Сара радостно улыбнулась, ее переполняло чувство удовлетворения. Все будет в порядке. Алекс обнаружит эту проклятую ошибку в документации, "Бартонберри" одобрит дизайн, и у их фирмы вновь начнутся обычные трудовые будни. — Ну что, идем?

Алекс поднялся:

— Не забудьте надеть туфли.

Сара удивленно заглянула под стол. Действительно, она инстинктивно скинула туфли и поджала под себя ноги — именно в такой позе она обрабатывала свои идеи в офисе. Виновато улыбнувшись, Сара обулась и поспешила за Алексом.

На улице стояла удушающая жара. Солнце слепило глаза, асфальт плавился, и, казалось, даже низкие здания прижимались к земле, чтобы спрятаться в тени деревьев. Сара не замечала этого, пребывая во власти вдохновения.

— Спасибо, Алекс, — сказала она, когда они подошли к машине.

Он повернулся к ней, так и не открыв дверцу.

— За что?

— Ведь идея насчет торгового знака пришла ко мне благодаря вам. Вы даже не представляете, как долго я над нею билась.

Чувствовалось, что Алекс не знает, как реагировать. Однако он улыбнулся:

— Всегда к вашим услугам.

Сара видела, что Алекс по-прежнему не понимает того, как этот момент важен для нее. И, не зная, как объяснить свои чувства словами, Сара решила продемонстрировать их ему. Поднявшись на цыпочки, она обняла Алекса за шею и поцеловала.

— Эллис, послушай, ну разве я заслужил это?

В телефонной трубке послышался смех.

— Ты хочешь сказать, что тебе не понравилась Сара? — поинтересовался Эллис.

— Я хочу сказать, что ты мог хотя бы предупредить меня, прежде чем я сломя голову брошусь в неведомое. — Алекса беспокоило нечто иное, но ему не хотелось говорить другу всю правду. — Я уверен, что ты знал обо всех этих предчувствиях.

Эллис снова засмеялся:

— Приятель, ты всегда был слишком консервативен.

Алекс потер глаза. Мягкий свет заливал комнату, обставленную мебелью в пастельных тонах, ничто не нарушало тишину, кроме плеска воды в бассейне за окном. Но даже эти звуки казались чересчур громкими и раздражающими. В довершение всего Алекс вспомнил, что собирался пообедать с Сарой.

— А знаешь, что самое ужасное в этой истории? — сказал он Эллису. — В результате именно я, ознакомившись со всем, настоял на том, чтобы остаться и работать. До сих пор не могу понять, как это случилось.

Эллис сочувственно хмыкнул.

— Ты мог бы предупредить, что твоя подруга несколько необычный человек.

— Разве в ней есть что-то необычное? — переспросил Эллис, посмеиваясь.

Алекс вздохнул:

— От проблем раскалывается голова. Очень трудно работать, когда не понимаешь окружающих тебя людей. Иногда мне вообще кажется, что они из другого измерения.

— Не обижай ее. Она мой друг.

Алексу послышалась тревога в голосе Эллиса. Обидеть ее? Ему это не могло даже прийти в голову. Неожиданно он вспомнил о том поцелуе. Алекс был поражен, когда Сара обвила его шею руками, как будто это было вполне естественно. Поцеловала его так, словно хотела поблагодарить. Но постепенно вместо удивления Алекс почувствовал удовольствие. Он тоже обнял ее, погрузив пальцы в шелк ее волос. Алекс готов был поклясться, что почувствовал вкус меда у нее на губах. Его одежда впитала запах ее духов, легкий аромат, напоминающий о лете. Он до сих пор ощущал гибкое тело Сары, прижавшейся к нему, мягкую упругость ее груди и неожиданное влечение, охватившее его.