“Надо быть осторожнее”, — подумал мальчик. Один раз ему уже выбила зубы дерзкая преступница с фиолетовыми волосами. — “Не буду подходить близко, пусть эти делают грязную работу”.

Ройсс с отвращением покосился на братьев.

“Фу, ну и мерзкие же!” — брезгливо подумал он.

Наверное каждый служитель, работающий с аниматусами, рано или поздно задавался вопросом: “Что будет, если они ослушаются?” Животный страх перед этими грозными существами иногда прорывался наверх, сквозь толщу веры в “знак качества”, в то, что аниматусы всегда выполняют приказы. Это гарантировалось Островом, и было неоспоримо. Но все-таки… Как не испугаться, когда рядом с тобой сидит то, что когда-то было безжалостным убийцей, а теперь получило еще и нечеловеческую силу?

Маленький Лидо гнал от себя этот страх. Сегодня он руководит парадом, он был в центре внимания, и именно ему будут подчиняться эти выродки.

— Мы приближаемся, — доложил водитель.

— Замечательно, — отозвался Ройсс и поправил свой костюм. Нельзя было предстать перед лицом жертвы в неподобающем виде.

Семнадцатилетний парень-сиделка не пытался бежать. После того как все произошло, и соседи вызвали наряд полиции, он забаррикадировался в гостиной вместе с трупом своего бывшего хозяина, и принялся ждать. Своей участи, которая была неминуема.

Полицейский фургон остановился напротив большого частного дома. В таких обычно живут богатые семьи с избалованными детьми и кучей сиделок, и чуть ли не в каждом из них спрятаны скелеты в шкафу. Либо дети унижают своих родителей, либо родители вступают в извращенные половые связи с сиделками, либо еще что похуже.

В данном случае, настолько было известно Лидо, причиной убийства стало сексуальное домогательство. В некоторой степени это было грустно, точнее, Лидо описывал это для себя, как “ситуация, в которую он крайне не хотел бы попасть”, но сиделки были товаром, и то, что происходило после их покупки, никого не волновало. Торговец свиньями не спрашивает у покупателей, в каком виде они едят их; его дело сбыть товар, а дальше будь, что будет.

Ройсс обошел дом, попутно заглядывая в окна; аниматусы как тень следовали за ним, ожидая указаний. В одной из комнат, вероятно спальне, сквозь небольшую прореху в шторах было видно, как тощий подросток сидит на полу, а возле него, истекая кровью, лежит большое тучное тело.

— Он здесь! — радостно сказал Лидо. — Что ж, раз дверь ты не открываешь…

Один из аниматусов шагнул к окну, но вместо того, чтобы варварски выбить его, аккуратно обвел своим когтем по контуру. В следующую секунду оно со звоном рухнуло, не оставив на раме ни одного острого осколка.

Аниматус протянул руку к Лидо, чтобы помочь ему пролезть в оконный проем, но тот грубо оттолкнул его:

— Отвали! Я что, сам не справлюсь? — и он кряхтя принялся взбираться на подоконник.

Аниматусы переглянулись, а затем по одному просочились в дом, сложившись, словно стремянка.

Раздался крик. Дикий, наполненный ужасом. Это кричал подросток, и не потому что аниматусы вспороли ему глотку, нет, ему достаточно было лишь взгляда на этих монстров, чтобы вмиг лишиться самообладания.

— Энзо Лерой, я полагаю? — поинтересовался Лидо, спрыгивая с подоконника. Ему нравилось все знать, быть на несколько шагов впереди: это подавляло преступников, сгибало их волю. Подросток кивнул, хотя, что ему еще оставалось делать?

— Мое имя служитель Ройсс, — гордо представился интуит. — Будем знакомы.

Энзо покосился на аниматуса, что стоял ближе всех к нему, и это не понравилось Ройссу. Мальчишка боялся не его, а этих безликих тварей. Что ж, это было поправимо.

— Убийство в состоянии аффекта, — сказал Лидо. — Или же заранее спланированное?

— Он бил меня, — Энзо не врал: на его теле были следы побоев. — С этим я еще мог смириться, ведь я же сиделка.

— Верно, — хмыкнул Ройсс.

— Но сегодня он позвал меня сюда и сказал что будет… что будет, — мальчик никак не мог сказать о том, что собирался сделать с ним хозяин.

— Пойми, друг, мне очень жаль, — Лидо присел рядом с ним. — Но как ты уже сказал, ты всего лишь сиделка. Ты не имеешь право сказать “нет”.

— Меня отдадут под суд? — спросил Энзо, и Лидо насторожился: слишком бойким он был для обычной напичканной наркотиками живой куклы.

— Нет, — ответил служитель Ройсс, поднимаясь с пола. — Протекторий постановил казнить преступников без суда и следствия. Иначе зачем тогда я взял с собой этих уродцев?

— Не знаю, — ответил Лерой, — Чтобы не бояться меня?

В первую секунду Лидо показалось, что он ослышался. Как этот наглец, это ничтожество смеет говорить с ним таким тоном?

— Твой “папаша” совсем не учил тебя хорошим манерам? — ледяным тоном спросил Ройсс, а затем замахнувшись, ударил парня по щеке. Удар вышел слабым, отчего Лидо рассвирепел еще больше.

— Эй вы! Что стоите? А ну живо проучите его! — крикнул он аниматусам, неподвижно стоявшим рядом. Своей худобой и нескладностью они напомнали богомолов, оснащенных длинными когтями, царапающими пол.

“Нам исполнить приговор, сэр?” — братья общались при помощи системы “Око”.

— Нет, идиоты! Проучить — значит избить, наказать. Но не до смерти, — гневно ответил Лидо, чувствуя, как ситуация выходит из-под его контроля.

“Черная вдова не считает Энзо Лероя преступником”, — спокойно сказал один из аниматусов. — “Мы вынуждены отказаться от ваших рекомендаций, сэр”.

“Рекомендаций?!” — Лидо тоже переключился на невербальную связь. — “Это приказ, мать вашу!”

“Черная вдова отдает нам приказы”, — аниматусы развернули к Лидо свои подслеповатые лица. — “Она наш ментор, наша мать”.

— Я ваш начальник, и вы обязаны мне подчиняться! — изо рта Лидо вылетела слюна. — Арестуйте его! Почему вы стоите?!

“Он лишь жертва, как и мы”, — произнес голос аниматусов. — “Дай ему уйти, и мы оставим тебя в живых”.

Ситуация приобретала крайне негативный оборот. Мало того, что служитель Ройсс был предельно близок к провалу задания, так ему еще и угрожали существа, чья послушность была проверена десятилетиями.

Лидо выглянул в окно. До фургона бежать несколько метров, но где гарантия, что эти твари не догонят его? Оставалось лишь вызвать подкрепление с воздуха, и пусть потом придется сгорать от стыда перед Обадайей Лонгом. Собрав в кулак все свое мужество, он предпринял последнюю попытку показать, кто в доме хозяин. Поднявшись во весь свой невысокий рост, интуит набрал в легкие побольше воздуха.

— Если вы немедленно не арестуете этого типа, вас ликвидируют! И вас, и эту Черную вдову, которая…

Это было ошибкой. В одно короткое движение один из братьев проколол голову Лидо, словно спелый помидор.

Энзо Лерой вскрикнул, а затем, воспользовавшись моментом, выпрыгнул в окно и понесся со всех ног прямо через кусты.

“Вы поступили правильно, мои отпрыски”, — голос Черной вдовы раздался в голове аниматусов. — “Этот человек был слаб, ему не место у власти”.

“Мы можем быть свободны?” — спросил один из братьев, аккуратно отделяя голову Лидо Ройсса от тела.

“Сейчас — да. Слушайте свою мать, и она приведет вас к абсолютной свободе”.

Четыре года назад

Сати шла по безлюдным улицам Метрополя. Она старалась шагать легче, чтобы ее каблуки соприкасались с асфальтом как можно более бесшумно, но звук все равно отражался от стен старых зданий и возвращался к ней гулким эхом. Визор девушки показывал, что человек, назначивший встречу, ожидал ее за углом, в конце квартала.

Сати Лаллеман была сосредоточена. Взволнована, но не испугана; с малых лет она научилась брать ответственность за свои поступки и быть готовой к любым, самым худшим последствиям.

А вот и он. Очертания невысокой фигуры в длиннополой шляпе отделились от тени, словно только что были ее частью.

— Это вы Юджин Нойманн? — спросила Сати. Ее голос звучал уверенно и даже властно.

— Вы не ошиблись, мисс, — Юджин встал под свет уличного фонаря, но тень от шляпы все равно падала на его лицо.