После инцидента с самолётом Запад немедленно распрощался с иллюзиями насчёт нового советского руководства. Антисоветская кампания на Западе и антиамериканская в Советском Союзе достигла невиданной за последние двадцать лет остроты. Западные эксперты оценили сам тот факт, что советские истребители сбили самолёт в очень трудных с точки зрения условий стрельбы ракетами, как показатель силы Советской Армии: советские лётчики всё-таки попали в самолёт. Сами же советские руководители и генералы усмотрели в инциденте, однако, недостатки: лётчики сбили самолёт-нарушитель слишком поздно, надо было сбить сразу же, как он вторгся в наше воздушное пространство. Некоторые смелые мыслители шли дальше: надо было сбить до того, как самолёт вторгся на нашу территорию, ибо его намерения были очевидны заранее.

Советское население в массе отнеслось к инциденту со сбитым самолётом так, как он того заслуживал: так этим америкашкам (а в том, что это дело рук «америкашек», сомнений не было) и надо, пусть не суются. А что касается угрозы войны, то это для слабонервных. Из-за такого пустяка война не начнётся. В качестве повода к войне этот инцидент бессмыслен, так как будущая война начнётся безо всякого повода. Лишь отдельные нездоровые элементы нашего общества подпали под тлетворное влияние Запада. В отношении их приняли суровые меры.

«В ответ на стремление американских империалистов разжечь „холодную войну“ путём создания обстановки, в которой советские истребители были вынуждены сбить иностранный самолёт, вторгшийся в воздушное пространство Советского Союза с целью шпионажа и провокации, — писали советские газеты, — советский народ ещё усиленнее усилил мирные усилия, направленные на сохранение мира во всем мире».

И газеты, надо признать, как всегда, не врали. В Москве разгромили пацифистскую группу из трех с половиной человек, которые решили бороться за мир отдельно от всего народа и без разрешения начальства. Они выдвинули лозунг взаимного доверия между США и СССР. Государственный обвинитель заявил на суде, что Сталин и Гитлер в своё время тоже стремились к взаимопониманию. А что из этого получилось?! Пацифисты широко разинули рты от такого оборота мыслей. Так их с разинутыми ртами и отправили в лагерь строгого режима для особо опасных преступников.

Затем в Москве устроили пацифистскую демонстрацию, которая, как шутили интеллектуалы, прошла под лозунгом: «Никакого доверия временному американскому правительству!» В демонстрации приняло участие около миллиона трудящихся. Можно было бы и побольше собрать. Но для того, чтобы припугнуть распоясавшийся Запад, было достаточно и этого. Жалкие западные антисоветские демонстрашки из нескольких десятков тысяч бездельников сразу же превратились в антиамериканские демонстрашищи «людей доброй воли» с числом участников за сотню тысяч.

Борьба за мир достигла апогея, когда в городе Энске состоялся суд над восьмидесятичетырехлетней старушкой-поджигательницей войны. Старушка пережила русско-японскую войну, первую русскую революцию, Первую мировую войну, революцию семнадцатого года, Гражданскую войну, коллективизацию и индустриализацию, войну с Германией. Старушка пережила все стадии социализма — юношеского сталинского, переломного хрущёвского, развитого брежневского. Она уверенно вступила в новую фазу социализма — зрелого андроповского. И само собой разумеется, она извлекла из всего пережитого положительные уроки. На случай новой мировой войны, в наступлении которой она ничуть не сомневалась, она накопила (сосредоточила, как выразился прокурор) мыла, соли и спичек с запасом на сто лет. «Случись война, — думала она, — я на кусок мыла целую неделю проживу». «А спички зачем? — поинтересовался студент, снимавший у неё койку и спавший на матраце, набитом упомянутыми предметами ширпотреба. — Если атомная бомба взорвётся, допустим, во дворе, то спички вспыхнут, пожар будет, и все запасы пропадут». Услышав это, старушка встревожилась. На следующей неделе она перебазировала запасы спичек к снохе: пусть уж лучше сноха сгорит, как она того и заслуживает! Сноха действительно чуть не сгорела вместе с детишками, которые спички, разумеется, нашли и решили поиграть в атомную бомбу. Старушку осудили на десять лет лагерей строгого режима для особо опасных преступников. Прокурор, настаивая на столь суровом приговоре, исходил из двух принципиальных предпосылок. Первая: старушка не маленькая. Вторая: чтобы другим старушкам неповадно было. Когда прокурор вскрыл глубокую связь между преступными действиями старушки и не менее преступными усилиями Президента США «разжечь новую мировую бойню» (слова прокурора), в зале суда наступила зловещая тишина. Ну, теперь начнётся зажим по всем линиям, подумал про себя каждый присутствующий, включая прокурора, судью и народных заседателей. И где эта старая стерва ухитрилась раздобыть столько мыла?!

Осудили старушку условно, что свидетельствует о высоком гуманизме нашего правосудия. Это «условно» означает следующее: если старушка переживёт третью мировую войну и начнёт аналогичным образом готовиться к четвёртой, то её на самом деле посадят в лагерь строгого режима.

Придя домой из зала суда и вспомнив о конфискованных ценностях, старушка утёрла слезу и молвила: «Знала бы, что отберут антихристы, сама все заранее съела бы!» (И съела бы: наши старухи и не на такое способны!) «Ну, погодите, — сказала старушка со сталью в голосе, — я вам ещё покажу!» И погрозила кому-то скрюченным морщинистым пальцем.

Продемонстрировав своё миролюбие, советские трудящиеся и люди доброй воли на Западе разошлись по домам и по рабочим (или по безработным) местам, дабы продолжить свою будничную подготовку к войне.

Не успела забыться история с представителем западной фирмы, выбросившимся из окна первого (что было опущено в газетах) этажа высотного (что было подчёркнуто в газетах) дома в припадке душевной репрессии (газетная опечатка), как на Западника свалилась новая забота: дирижёр К., бывший с оркестром на гастролях на Западе, «избрал свободу», т.е. решил не возвращаться домой. В интервью он заявил, что в Советском Союзе некомпетентные в музыке партийные бюрократы не давали ему размахивать дирижёрской палочкой в полную силу.

Этому надо положить конец, думает Западник. Мы должны расширять наши культурные связи с Западом, а тут... Этого К. надо наказать, чтобы другим неповадно было. Следовало бы отложить все намеченные поездки на Запад и отозвать всех, находящихся сейчас на Западе. Но Политбюро вряд ли пойдёт на это. Обстановка, думают там, неподходящая. Как раз наоборот. Обстановка как раз очень даже подходящая для крутых мер. А без крутых мер не обойдёшься. Либерализм исчерпал себя. Пора с ним закругляться.

— Подготовьте все материалы, касающиеся невозвращенца, — сказал он помощнику. — Подготовьте также список всех лиц, находящихся сейчас на Западе, и лиц, поездки которых запланированы на ближайшее время. Завтра утром — экстренное совещание.