Глава 12

День десятый (продолжение)

В моей ванной комнате есть окно, которое я не замечала до сих пор, потому что оно маленькое, прямоугольное и расположено высоко на стене над туалетом.

Даже младенец не смог бы просунуть свою голову через него.

Встав на бачок унитаза, я обхватываю пальцами подоконник, и когда выглядываю наружу, то не вижу ничего, кроме мерцающей сапфировой воды.

Нескончаемая синева.

Я смотрю направо и именно тогда вижу коричневый сарай, в котором они держат Роналдо. Сегодня возле здания нет никаких мужчин, и я задаюсь вопросом, жив ли еще Роналдо.

Долгое время я смотрю на коричневый сарай, надеясь увидеть, что кто-то входит или выходит, но нет никакого движения. Позади него садится солнце. Я помню, как наблюдала за заходящим солнцем через маленькое окошко в той клетке.

Тогда я ненавидел закат, потому что он означал, что скоро наступит ночь. В этой камере не было света. Я едва могла видеть Роналдо, когда становилось темно, если только луна не светила ярко.

Вздохнув, я слезаю с бачка. Ставлю ноги на сиденье унитаза и немного приседаю, но как только оборачиваюсь, вижу большой силуэт в дверном проеме. Я вскрикиваю и прижимаю ладонь к груди.

— Какого черта?! — кричу я.

Меня встречает твердый карий взгляд вместе с нахмуренными бровями.

— Я поместил тебя в эту комнату по той причине, что окна здесь нельзя открыть. — Он делает шаг вперед. — Ты не сможешь убежать. И даже если бы могла, почему ты хочешь этого?

— Я не думала о побеге. — Хотя было бы хорошо сбежать.

— Тогда о чем ты думала, когда стояла там? — Он машет рукой в сторону окна.

Я отвожу взгляд, не зная, стоит ли спрашивать. Не думаю, что должна. Он не должен знать, что Роналдо и я были приятелями в той клетке. Если Драко заподозрит это, то может сломать его еще больше.

Поэтому я лгу:

— Я думала о том, нельзя ли мне как-нибудь сходить на пляж.

Он наклоняет голову, сжав губы, но ничего не говорит. Он просто смотрит на меня.

Воздух сгущается вокруг нас, и я замечаю, как он разглядывает меня от ложбинки между грудью до моих ног.

— Спускайся, — приказывает он, и я делаю шаг вниз. Сложив руки перед собой, я провожу пальцем по обручальному кольцу.

— Ты считаешь, что заслуживаешь пойти на пляж, niñita? — Он приподнимает мой подбородок, и я вынуждена встретиться с ним взглядом.

Я пожимаю плечами.

— Я не знаю.

Он убирает руку прочь.

— Я так не думаю. Ты вела себя не очень хорошо.

— Как, по-твоему, я могу вести себя после того, что ты сделал с Тони? — выплевываю я.

Драко прищуривается, а затем переводит взгляд на мои руки. Я даже не замечаю, что кручу кольцо на пальце — нервная привычка. Он хватает меня за запястье и поднимает мою руку, чтобы рассмотреть его.

Затем, прежде чем я успеваю это осознать, Драко хватает пальцами кольцо, намереваясь снять его.

Я мгновенно вырываюсь из его хватки.

— Нет! Перестань! Ты не можешь забрать его!

Он перестает дергать, и его сердитый взгляд встречается с моим.

— Ты указываешь мне, что делать?

— Нет. — Я быстро качаю головой, и мои волосы хлещут меня по щекам. — Я не указываю. Клянусь. Это все, что у меня от него осталось. Не забирай его. Пожалуйста, — умоляю я.

Он держит меня за запястье и смотрит, не моргая. Затем проводит пальцами по моему быстро бьющемуся пульсу.

— Ладно. — Он отступает, отпуская мою руку. Облегчение переполняет меня. Я почти хочу поблагодарить его, но облегчение мгновенно исчезает, когда он говорит: — Раз ты не позволила мне снять его, тогда ты сама снимешь его и передашь мне.

Я смотрю на него полным ужаса взглядом. Он это серьезно?

Даже не знаю, чему удивляюсь. Я знаю его. Он вовсе не шутит. Он это серьезно.

Я прижимаю руку к груди, как будто защищаю ребенка.

— Почему ты делаешь это? — Мой голос срывается.

— Потому что я, блядь, могу. А теперь сними его. — Голос Драко наполнен таким гневом, что это пугает меня.

— Я никогда ничего не делала тебе, и что бы ни сделал Тони, я сожалею об этом, но ты не должен наказывать меня за его ошибки!

Усмехаясь, Драко проводит рукой по своему подбородку.

— Ты думаешь, что я наказываю тебя из-за него? — Его веселье немедленно исчезает. — Тони сгинул. Мои разногласия с ним улажены. Но пока ты находишься под моей крышей, здесь не будет ничего, что принадлежит ему. Теперь. Сними. Это. Сейчас же.

Нахмурив густые брови, он протягивает руку. Его разъяренный взгляд чертовски пугает меня. Не понимаю его. Что я сделала, чтобы заслужить такое?

Я пыталась бороться со своими слезами, начиная с первой ночи, когда плакала в той клетке. Я боролась с ними, когда он не позволил мне поесть, и даже ночью, когда он крался за дверью моей спальни. Я боролась с ними, когда он заставил Франческу сделать те вещи со мной.

Я боролась с ними каждую ночь, но сегодня не могу. Просто сегодня действительно хреновый, поганый день.

Кольцо — это все, что осталось у меня от Тони, моего мужа, моей жизни, и он просит, чтобы я отдала его, словно оно вообще ничего значит?

Знаю, что не могу бороться с ним, не могу сопротивляться. Если буду сопротивляться, он накажет меня, и я уверена, что последствия будут хуже, чем голодание.

Я снимаю кольцо, и горячие слезы, которые падают на мои щеки, ощущаются подобно огненным линиям. Мое сердце грохочет в груди, все мое тело вибрирует, когда я, наконец, вручаю ему кольцо за двадцать пять тысяч долларов, которое значило для меня гораздо больше, чем деньги.

Когда оно оказывается в его ладони, он сжимает его, но не отводит своего взгляда от меня. Драко делает один большой шаг вперед, приближаясь ко мне так близко, что я чувствую жар его тела. Он наклоняется вперед, и щетина на его подбородке касается моей щеки.

— Ты должна знать, niñita, что ты не принадлежишь ему. Его больше нет, он никогда не вернется. — Драко смахивает слезы с моей левой щеки. — Однажды, когда ты примешь это, все вокруг станет намного проще для тебя. Все, что тебе нужно сделать, это подчиниться, — говорит он, проводя рукой по моей руке. Моя кожа покрывается мурашками в ответ. — Прими эту судьбу. Делай, что тебе говорят, угождай мне, и все пойдет намного более гладко для тебя. Готова ли ты принять эту судьбу?

Я качаю головой, глядя на него снизу вверх.

— Пошел ты, — шиплю я.

Как только мои слова заполняют и без того густой воздух, Драко поднимает руку к моему горлу. Он поворачивает мое тело и заставляет меня отступить назад так, что спиной я ударяюсь о стену. Он обнажает верхний ряд зубов, руку сжимает сильнее, но не так крепко, чтобы я не могла дышать.

Мы смотрим друг на друга горящими глазами. Он переводит взгляд с моих глаз на губы, а потом вниз, на грудь. Я могу сосредоточиться только на его злобном лице.

Наконец, он смягчает захват и освобождает меня. Я потираю шею, и он издает гортанный смешок.

— Скоро ты сама это поймешь, niñita. Ведь ты совсем не глупа, я знаю это. — Он сурово поднимает палец и указывает им на меня. — Сейчас ты сердишься, и я понимаю это. Я могу быть чутким человеком, ты увидишь. Но... — говорит он хриплым голосом, — в следующий раз, когда ты так заговоришь со мной, я не буду таким милосердным. Неуважение — еще одна вещь, которой я не восторгаюсь, Джианна.

Его обжигающий взгляд путешествует по всему моему телу. Наклонившись вперед, он берет меня за подбородок и прижимает свои теплые губы к моей щеке. Я ненавижу этот жар, который оседает в моем животе.

— Постарайся сегодня вечером хорошо одеться, — командует он, поглаживая меня по щеке. — После ужина у меня запланировано кое-что для моего нового «гостя». — Его новый «гость» — это я.

Отстранившись, Драко поворачивается ко мне спиной и уходит. Перед тем как покинуть мою спальню, я вижу, как он засовывает мое обручальное кольцо в свой передний карман. Наблюдая, как оно погружается туда, зная, что оно будет перемещаться вместе с ним, когда он ходит вокруг этого дома, мое сердце сжимается в груди. Что он будет делать с ним?

Мое сердце все еще колотится, а слезы становятся все крупнее и тяжелее.

Я соскальзываю спиной вниз по стене, сжимая в руках пригоршни волос, высвобождая все эмоции и ярость, которые я больше не могу сдерживать. Отнять мое кольцо было последней каплей. Эта вещь была для меня священной и особенной.

Я ненавижу это место. Ненавижу его!

Франческа была права. Драко волнует только он сам. Он заботится только о себе и своем эго.

Я действительно имела в виду то, что сказала. Пошел он. Я не приму такую судьбу.

Я не буду счастливо жить с человеком, который несчастлив сам с собой.

Он должен меня отпустить. Он ничего не получит от меня. По крайней мере, не добровольно.

Я смотрю в зеркало холодным и отстраненным взглядом, руки опущены вдоль тела.

Волосы разделены пробором по центру и спадают вниз, прикрывая мой правый глаз. Я стягиваю их сзади в свободный пучок.

В другой ситуации я бы восхитилась таким платьем, наслаждалась бы тем, как выгляжу. Я накрасилась, потому что он хочет, чтобы я хорошо выглядела (и, честно говоря, после того, как он забрал мое кольцо, думаю, это неплохая идея, чтобы отвлечь себя). Мои губы блестят, и я выгляжу замечательно… но вовсе не чувствую себя так.

Платье сделано из расшитого блестками кружева, с вырезом лодочкой вокруг шеи и V-образным вырезом на спине. Пояс в виде ленты завязан на талии, рукава длиной до середины руки с зубчатой отделкой. Это первое черное платье, которое я увидела в шкафу, когда меня, наконец, освободили из клетки. По какой-то причине оно привлекло мое внимание. Туфли на каблуках угольно-черные, не слишком высокие и не слишком низкие. Идеальные, удобные по высоте.

Я бросаю на себя еще один взгляд, прежде чем выйти и посмотреть на будильник. У меня есть десять минут, чтобы спуститься вниз. Я должна попасть туда раньше.

Оцепенение поглотило меня.

Я просто собираюсь по инерции.

Не могу мыслить ясно.

Продолжаю думать о Тони.

Воспоминания о моем любимом муже преследуют меня, как будто он винит меня, что не постояла за себя и не сохранила кольцо.