«Детка, — печатаю я, — ты другая. Ты не одна из тех девочек, но я одинокий парень и ни разу не предлагал тебе серьёзных отношений».

«О, правда? Джастин, ты сказал, что любишь меня».

«Нет, я говорил, что полюблю тебя, если смогу. Это разные вещи».

А затем… блокирую ее, поскольку последняя вещь, в которой я нуждаюсь, — ещё одна голодная до члена сука, идущая по мою задницу. Я хватаю бутылку виски и делаю большой глоток, прежде чем беру пульт. Я переключаю каналы. Там нет дерьма, что стоит посмотреть, так что я снова проверяю телефон, отвечая ещё на несколько сообщений. Одна девочка, которая, очевидно, отсасывала мне после автограф-сессии в прошлом месяце, прислала мне миленький обнаженный снимок, её розовые волосы заплетены в косички. Это банально, но, тем не менее, сексуально, так что я сохраняю его на потом. Каким-то образом время ускользает от меня, бутылка виски наполовину пуста, моё зрение размывается, и я вынужден прикрыть один глаз, чтобы видеть слова на экране. Ночная тьма начинает приближаться ко мне, синий туман от телека… и в такие моменты, когда я один в моей кровати с ополовиненной бутылкой бухла, я чувствую себя уязвимым, такое беспомощное чувство, становящееся настолько сильным, что я не могу подавить его. Я делаю ещё один большой глоток, позволяя горячей жидкости обжечь мне глотку и пищевод. Она поражает мой живот злым жаром, а затем я начинаю печатать: «Мне тебя не хватает». Шанне, Саманте, Марисе… я просто спускаюсь по списку контактов и печатаю это, поскольку это не ложь. Мне не хватает грёбаных людей.

А затем ответная смска от Саманты. «Я тоже скучаю по тебе!»

«Я просто хочу объятий».

«Аааа… хочешь, чтобы я приехала?»

«Конечно».

Я добиваю бутылку и умудряюсь встать с кровати, только несколько раз спотыкаясь на пути к ванной. Раздаётся стук в дверь, и Кобейн сходит сума, раздается лай и звук царапанья двери. Я мочусь и плещу водой себе в лицо.

— Ты *баный член, — говорю я своему отражению. И это правда. По крайней мере, я это осознаю.

Я сижу в Старбаксе, уставившись на сообщение, что прислал мне Джастин в час ночи. «Мне тебя не хватает». Не то, что он хочет трахнуть меня… нет, он скучает по мне, потому что влюбляется. Я не ответила ему хотя бы потому, что мне необходимо удерживать его на коротком поводке. Я сидела за этим столом в течение трёх часов. Ожидая. Я выпила четыре порции кофе. Я смотрела, как люди приходили и уходили, и я собираюсь сдаться — Джастин не появится сегодня. Я так близка к тому, чтобы закрыть свой компьютер, когда он заходит прогуливающимся шагом, он без Кобейна, его ноутбук аккуратно зажат под мышкой. Он улыбается, когда он видит меня, и направляется прямо к моему столу. Он опускает вниз свой компьютер и открывает его.

— Подумал, что мы можем увидеться здесь, — смеется он.

— Хорошо, разве это не самое банальное место для начинающего автора, чтобы писать? Я имею в виду, в конце концов, «Гарри Поттер» был написан в кофейне, — улыбаюсь я.

Его брови хмурятся.

— Правда?

Я стискиваю челюсть и борюсь с нервным тиком левого глаза. Как он может серьезно относиться к письму и не знать этого? Это меня смешит.

— Так и есть, — я барабаню пальцами по столу. — Когда выходит твоя следующая книга?

— В сентябре, — он печатает что-то на своей клавиатуре, затем откидывается назад на спинку стула. — Хочешь быть первой, кто прочитает её?

Я сглатываю. Конечно, я хочу прочитать её. Конечно, я хочу быть первой. Я пялюсь на экран своего компьютера, пока потягиваю кофе.

— Конечно.

Смеясь, он трясёт головой.

— Чёрт, ты самый сдержанный человек, кого я когда-либо встречал, — он тянется через стол и гладит пальцами мою щеку, и этот взрывоопасный жар обжигает меня. Борясь с тем, чтобы не прильнуть к его прикосновению, я закрываю глаза и представляю его, трахающего меня прямо здесь, на этом столе. Люди смотрят через окно, и эта проклятая блондинка-бариста рыдает, потому что не она обладает им.

— Проклятье, как я хочу тебя, — произносит он с такой убежденностью, что захватывает моё сердце. — Я хочу закончить то, что мы начали той ночью.

Боже милостивый, я хочу знать, каково это — ощущать его внутри себя. Глубоко внутри, когда он погружается жёстко и быстро, его пальцы врезаются в мои бёдра.

— Мы просто друзья, Джастин, — мне удается вытолкнуть эти слова через онемевшее горло. Я лгу. Мы гораздо больше. Намного, много больше, чем были Мередит и Лукас.

— Ох, позволю себе не согласиться, — он наклоняется на своём стуле, обхватывает руками тыльную сторону моей шеи и тянет меня через стол к себе. Его проникновенные глаза ищут мои, в то время как он удерживает моё лицо в дюйме от своего собственного. — Скажи мне, что ты не чувствуешь этого?

— Чего? — сглатываю я. — Твою руку на моей шее?

Он закатывает глаза.

— Эту связь. Что... — он закрывает глаза, он едва проводит своими губами по моим, и моё предательское тело омывает жаром. — Это напряжение, как будто статическое электричество гудит в воздухе между нами. Это… — он вздыхает напротив моего рта, — …скажи мне, что ты не чувствуешь этого, — он отпускает меня, и я падаю обратно на стул — бездыханная и пьяная от его слов. — Но если ты хочешь сыграть в кошки-мышки, — он взмахивает руками и ухмыляется, — я не против.

— Настолько уверен в себе?

— Не с тобой, Мариса. Я понятия не имею, какие мысли посещают твою довольно-таки красивую маленькую головушку.

— Хммм. Позор...

Его телефон звенит, и он смотрит вниз на него, постанывая, пока печатает в ответ кому бы то ни было.

— Е*ать... — он откидывает голову назад и проводит своими руками вниз по лицу. — Я должен идти, я забыл о встрече, — он с хлопком закрывает свой ноутбук и подхватывает его, вставая. Жар ползёт по моей шее. — Я позвоню тебе позже, — произносит он, уходя. Колокольчик звенит, когда дверь в кофейню открывается, и он выскакивает. Я хватаюсь за край стола так сильно, что мои костяшки пальцев белеют. Смотрю на пустое место — стул, который он не удосужился придвинуть к столу. Этот стул — пылающий маяк, знак того, что меня только что бросили. Мой пристальный взгляд обращается к баристе. Она не смотрит на меня, но я знаю, что она видела, как он ушёл. Держу пари, она смеется про себя, называя меня глупой шлюхой. Ну а я нет!

Я делаю глоток моего кофе. И притворяюсь, что меня ни чуточки не беспокоит, что он вот так ушёл. Это не должно беспокоить меня, потому что у нас есть эта связь, это напряжение, это притяжение, которое лишь малое число людей когда-либо испытывали. Я могу чувствовать это. Он может чувствовать это. Мы — статическое электричество… Моё сердце сейчас выпрыгнет, гнев пытается вырваться на поверхность, но я не могу позволить себе этого, так что я продолжаю писать: «Гнев бьет из меня, подобно неуправляемой волне, что бьёт по пирсу. Снова и снова, непрестанные фунты прибоя, разрушающие всё вдребезги до деревянных щепок. И иногда единственное искупление приходит через кровопролитие…». Мои пальцы замирают над клавиатурой. Я открываю одну из множества фотографий Джастина, которые сохранила на моём жестком диске в течение прошлого года, и глазею на неё. Я говорю себе, что не имеет значения, с кем он пошёл встречаться. Что не имеет значение, если он пошёл встретиться с Тори или другой чёртовой девкой, поскольку достаточно скоро это буду только я.

Я шиплю, мои пальцы подрагивают на бёдрах Саманты. Тёмный каскад её волос разметался вокруг моего лица как водопад ванили и амбры — аромат шампуня, и я наблюдаю, как её лицо морщится, глаза закатываются.