Митч сделал собственные выводы.

— Твоя сестра стала заниматься семейным бизнесом, а ты выбрала другое занятие и другое местожительство. Я уверен, что твоя мать очень рада тому, что одна из ее дочерей живет рядом с ней.

И еще раз Ребекка осознала, насколько легко этот мужчина вовлекает ее в разговор — по крайней мере о ее семье. Почему бы не остановиться на этом? Она встретилась с ним взглядом.

— Мама умерла примерно через год после того, как мы окончили колледж.

— Прости. Это было бестактно с моей стороны.

— Она долго болела. И, говорят, в конце это было облегчением для нее.

Лицо Митча словно окаменело.

— Но это совсем не облегчение для тех, кто несет утрату.

— Прости, Митч. Я не хотела заставлять тебя вспоминать о твоей потере.

— Ты совсем не заставила меня вспоминать — память об этом всегда со мной. — Он стряхнул какую-то крошку с нагрудного кармана рубашки. — Дети страдали долгое время. И я, черт возьми. Но прошли через это. — Он судорожно вздохнул. — И после потери Керри я понял одно: никогда не следует воспринимать кого-то или что-то как некую манну небесную. Именно поэтому этот проект так важен для меня. Я хочу создать что-то вместе с Гретой и Колби.

Ребекка проглотила ком, образовавшийся в горле. Она не видела никаких других семей, кроме своей разрушенной семьи. Отец, у которого никогда не было времени для нее, и мать, которая мучилась из-за мужчины. Из-за всех мужчин. Но любовь к своей семье, светившаяся в глазах Митча Такера, чуть не заставила ее расплакаться.

Он взглянул на нее, и легкая улыбка заиграла на его сексуальных губах.

— Теперь ты знаешь мой секрет.

Она заморгала.

— Какой секрет?

— Я скорее предпочту посмотреть с детьми диснеевский мультик, чем путешествовать по свету или подсчитывать прибыли в зале заседаний.

Она подняла бровь.

— И чем ты заплатишь мне за мое молчание?

Он пристально посмотрел ей в глаза.

— А как насчет того, чтобы еще раз покататься верхом?

— Я подумаю, — сказала она, понимая, что может попасться на этот крючок.

— Я покажу тебе другие места на своем ранчо, но теперь уже без детей.

— Не станем ли мы бездельниками? — Она не видела ничего хорошего в том, чтобы сблизиться с этим мужчиной, но…

Он нагнулся к ней.

— Бьюсь об заклад, что ты давно не отдыхала. И догадываюсь, что давление у тебя превышает норму. Ты пьешь слишком много кофе и, возможно, завтракаешь за рабочим столом.

Она вздохнула.

— А как ты догадался?..

— Когда-то я был тобой, — сказал он. — Все мои силы были направлены на то, чтобы создать империю. Я размышлял о деле — днями и ночами, но то, что было важным, в конце концов становилось ничем. Если бы я мог начать все сначала, то народил бы еще дюжину детей и оставался бы здесь, на ранчо. — Он откинулся назад. — Мне потребовалось некоторое время, но я стал жить более спокойно. — Глаза его блеснули. — И в этом большую роль сыграли дети.

Конечно, он хочет еще детей, с болью подумала Ребекка. И имеет возможность выбора. А что есть у нее, кроме работы?

— А у меня по-прежнему много дел.

— Я знаю, но ты не должна тратить на эти дела двадцать четыре часа в сутки. Останови себя. У тебя есть время. Я заплачу твоему агентству, чтобы они позволили тебе оставаться здесь столько, сколько будет нужно.

Но она не могла здесь жить бесконечно.

— А что мне делать с другими клиентами?

Черт возьми, он усмехается, как дьявол. Она увидела тонкие морщинки вокруг глаз, и лишь они выдавали его возраст — сорок два года.

— А ты когда-нибудь слышала о передаче полномочий?

— Все это очень хорошо, но как ты будешь себя чувствовать, если я передам кому-нибудь эту работу?

Он поднял бровь.

— Я думал, что мой заказ будет выполнять Брент Пирс, но он сказал, что ты подходишь для этой работы лучше всего. Я доверяю его выбору. — Митч кивнул. — И он не ошибся, потому что прислал мне тебя.

Он сказал это так, что ей показалось, будто она послана ему в награду. Не зацикливайся на этих мыслях.

— С трудом могу представить себе Брента Пирса верхом на Джинджер. — Она рассмеялась. Иначе как в костюме от Хьюго Босса, этот мужчина не появлялся. — Спасибо тебе за доверие.

— С удовольствием выслушаю твои идеи.

— Мы вернемся к ним завтра.

Их внимание привлек голос Греты.

— Мы здесь, на солнечной веранде, — позвал ее Митч.

В дверях появились оба ребенка. Руки и лицо Колби были чисто вымыты, он был одет в свежую рубашку. По всей вероятности, к этому приложила руки Грета.

— Привет! — сказала она. — Па, кто будет готовить ужин? Я голодна.

— Сейчас я всех накормлю.

— По-моему, это несправедливо, — сказала Ребекка, привлекая всеобщее внимание. — Может быть, лучше мы будем готовить по очереди? Мы можем создать команды. Моим партнером будет Грета, а партнером Митча — Колби. Как вы на это смотрите?

Все трое переглянулись, и Митч сказал:

— Ты уверена в этом, Ребекка?

Она кивнула.

— Вы так радушно приняли меня в своем доме. Я буду чувствовать себя лучше, если немного вам помогу, тем более что ваша экономка в отпуске.

— Ну, если это так важно для тебя, — сказал Митч, — то кухня в твоем распоряжении.

Она встала.

— О'кей, Грета. Девочки против мальчиков. Сегодня вечером дежурим мы.

— Договорились. — Митч протянул сыну свою пятерню.

— Мы обойдем их, па, — сказал Колби. Ребекка обняла Грету за плечи.

— Эту девочку будет трудно победить. — Они обе повернулись и покинули комнату, а за спиной у них раздались воинственные возгласы об объявлении войны.

Для Ребекки это точно была война. Война с собой — за то, чтобы сохранить свою независимость. И ей надо выиграть ее, чтобы без сожалений вернуться в Нью-Йорк.

— Как вкусно, — сказал Митч, отодвигаясь на стуле от стола.

— Запеканку готовила Мэгги, — призналась Грета. — А вместе мы приготовили салат и хлеб.

— Все было прекрасно. — Митч нагнулся через стол и поцеловал ее в лоб. Затем взглянул на Ребекку. — Спасибо тебе. У меня был свободный вечер.

— Что касается меня, то я люблю готовить. Но не часто это делаю. Готовить только для себя не очень радостно.

— А у вас есть бойфренд? — спросила Грета.

Митч взглянул на дочь.

— Личная жизнь Ребекки — это не наше дело.

— Но, папа, ведь она знает все о нас, — сказала Грета и повернулась к Ребекке.

— Я могу ответить, — откликнулась она. — Нет, Грета, в мой жизни нет особенного мужчины. Уже много лет.

— Никого очень важного для вас? — спросила Грета с возрастающим интересом.

На этот раз Ребекка улыбнулась. Она казалась юной и беззаботной.

— Нет, такого человека у меня нет, но есть несколько приятелей. Послушайте… О, я ходила на премьеру фильма «Человек-паук».

Глаза Колби округлились.

— Bay! Ты смотрела «Человек-паук»!

Ребекка кивнула.

— И кого вы видели на премьере? — спросила Грета.

— Рассела Кроу… Тома Хэнкса и Хилари Дафф. И еще знакома с несколькими бродвейскими звездами, которых, возможно, вы не знаете.

— С кем? — Митч привстал.

— Ну, с Дереком Джетером и Гери Шиффелдом… о, и Джо Тори.

— Ты встречалась с Джетером и Шиффелдом? — с нажимом спросил Митч.

Она кивнула.

— Это было несколько лет назад. Наша фирма выполняла некоторую рекламную работу для благотворительной организации.

— У вас такая классная работа. — Грета надула губки и принялась убирать со стола. — К нам знаменитости никогда не приезжали.

— В твоем возрасте я их тоже не видела, — успокоила ее Ребекка, вставая и относя посуду в раковину.

Митч смотрел на женщину и девочку, хлопотавших возле мойки. Ребекка разговаривала с его дочерью, стараясь сгладить ее досаду. Затем внезапно они начали смеяться. Грета подошла к столу забрать еще тарелки.

— Па, хочешь кофе?

— Нет, спасибо, — он встал. — Иди-ка лучше с Колби наверх и проследи, чтобы он принял ванну. А я домою посуду.