– Алла, Денис с ребятами вернулись?

– Да, Владислав Александрович, – ответила секретарша. По казенному тону, с которым говорила бывшая модель, Рэмбо понял – она не одна, в приемной находится очередной посетитель. – Все три машины только что въехали на стоянку. Я в окно видела.

– Хорошо. Скажи Фролу, чтобы зашел, – распорядился Невский. – Кто-нибудь ожидает?

– Да, вы разве… – девушка вдруг замолчала на полуслове. В динамике послышался грохот, затем какая-то короткая шумная возня и, наконец, громкий, отчаянный крик Аллы. – Ой, мамочки!!! А-а-а!..

– Что там такое?! – холодея, рявкнул Рэмбо. В приемной явно творилось нечто необычное и скорее всего хреновое. Влад пулей бросился к двери, но не успел сделать и двух шагов, как она резко распахнулась, словно от мощного пинка ногой. Светлана, стуча каблуками ярко-красных сапог с ботфортами быстро вошла в кабинет, остановилась напротив растерянного ее вторжением мужа, сняла с плеча сумочку, выдернула оттуда свернутый в трубочку «желтый» журнал и, размахнувшись, ударила им Невского по лицу. После чего швырнула скандальное издание на ковер и, кривя губы, процедила:

– Ты об этом пожалеешь, кобель проклятый! Мразь! Ублюдок!

Слегка впавший в ступор Рэмбо машинально потер горящую от удара щеку. Не понимая, что происходит, перевел взгляд с разъяренной Светланы на обложку валяющегося под ногами журнала. И – беззвучно, одними губами, матюгнулся.

Ну вот и ему, казалось бы надежно защищенному от нападок журналистов железным «иммунитетом» скорого на расправу криминальному авторитету, пришел черед стать героем бульварной прессы. Как там, в известном фильме, Копченый поздравил Жеглова: «С почином вас, Глеб Георгиевич!»

Фотография, которую охочие до сенсаций папарацци поместили на глянцевую обложку, была сделана у входа в мотель, куда они с Аллой время от времени наведывались по выходным. Выследивший их журналюга запечатлел известного на весь Петербург бизнесмена и его сексапильную секретаршу слившимися в страстном поцелуе на фоне бронированного автомобиля и озирающейся по сторонам охраны. Броский заголовок над снимком сообщал: «Босс „НВК-системы“ Влад Невский, по прозвищу Рэмбо, изменяет жене с бывшей голливудской порнозвездой».

– Я звоню Самарину, – выпустив первый пар, прокурорским тоном сообщила Светлана. – Пусть купит и полюбуется на творение рук своих! Он тебя сделал, он тебя и уничтожит. Легко! За развод не беспокойся, заявление составит мой адвокат. Егорка останется со мной. Будешь, гад, на коленях ползать, умоляя, чтобы разрешили издалека на сына посмотреть!

– Света…

– Заткнись! Тварь! Скотина! Как ты мог?!

– Прости, – отвернулся к окну Невский. – Это жизнь. Я сам хотел тебе сказать про нас с Аллой. Завтра, после дня рождения. Но, как видишь, не успел.

– Я знала, что этим все закончится, – жалобно шмыгнула носом Света, – как только ты взял на работу эту подстилку с силиконовыми буферами! Я не удивлюсь, если вдруг выяснится, что ее тебе, кобелю ебливому, банально подложили. Чтобы быть в курсе дел фирмы и качать информацию.

– Что ты мелешь? Бред. Фильтруй базар.

– Что слышал. Полистай журнальчик, полистай. Там про твою Аллочку много интересного написано. Впридачу со слайдами из порнофильмов с ее участием.

– Это все ложь. Подстава. Монтаж. Статья стопроцентно заказная. Американцы, если ты не в курсе, свихнулись на морали. Если бы Алла хоть раз в жизни снялась в порнофильме или журнале вроде «Кнайфа», то ее лицо ни за что бы не появилось ни в «Вог», ни в «Космополитене», ни в одном из других уважаемых изданий с безупречной репутацией.

– Да?! – фыркнула Света. – А как же Мадонна? А уродец Сталлоне?! Твой братец Рэмбо с перекошенной с рождения рожей?! Не он ли в «Итальянском жеребце» снимался? Не мы ли с тобой смотрели эту кассету?

– Исключения лишь подтверждают правила, – процедил Невский. – По поводу статьи… Я без труда найду того, кто заказал эту дрянь, и вскрою его, от яиц до ноздрей.

– Слишком поздно, – холодно парировала Света. – Мне плевать, с кем трахалась твоя Аллочка в Штатах и кто ее тебе подложил. Ты – подлый изменник. Я с тобой развожусь и забираю сына. Точка. А Игорь Дмитриевич сотоварищи тебя в порошок сотрут, без гроша оставят. Снимешь модный костюмчик от Кельвина Кляйна, влезешь в турецкий спортивный самошив и снова пойдешь ларечников у метро грабить. Если молодые шакалы не порвут.

– Замолчи, истеричка, – резко повысил голос Рэмбо. – Включи мозги и не звизди в запарке то, о чем позже придется жалеть. Я виноват перед тобой, согласен, и уже извинился за это. Оправдываться, вилять хвостом и выпрашивать прощение не собираюсь. Я сделал то, что хотел. Да, я сплю с Аллой! И уже давно! Хочешь развода – валяй. Твое право. Вот только пугать меня не нужно. Пуганый уже. Самарин, блин, благодетель. Тоже мне, полиция нравов!!! Пусть только дернется, попробует – без башки оставлю. На «раз-два-три».

– Неужели? Ай-яй-яй, какие мы крутые перцы, – с вызовом бросила Светлана. – Аж кошмар берет и коленки трясутся.

– Я никого не запугиваю, – Влад вернулся к столу, нарочито наступив ногой на валяющийся журнал. Взял зажигалку, раскурил погасшую трубку. – Я действую. Без лишних базаров. Кто стоит у меня поперек дороги, тот долго не живет.

– Ты Игорю Дмитриевичу то же самое повтори, – предложила Света. – И посмотришь, чего стоит твоя обросшая жиром банда против настоящей силы. Даже вместе с твоим полумиллиардом баксов. Если они у тебя вообще есть, а не с бодуна приснились.

– А вот это уже не твоя забота. Разберемся, если будет нужно. Сдохну – так сдохну. Но и всю его волчью стаю с собой в могилу заберу. Вести дела с волками – это одно. Но шестерить я ни под кем не собираюсь. Даже под Большим Чекистом. И вообще… что ты еще от меня хочешь? Узнала – радуйся!!! Все довольны, все танцуют!!! Дальше что?

– Я еду домой, в Сестрорецк. Готовиться к приему пятидесяти двух гостей, которых ты пригласил сегодня вечером на свой день рождения. Все юридические формальности с разводом и разделом имущества перенесем на будущую неделю.