В субботу вечером Уолтер вошел в дом и с грохотом захлопнул за собой дверь. Ключи швырнул на столик в холле. Постоял немного с закрытыми глазами, пытаясь примириться с тем, что сделал.

Когда он приехал к Валери пару часов назад, его подозрения оправдались: кроме него, все гости на вечеринке были статистами. Впрочем, беседа за столом текла легко и непринужденно, ужин был превосходным, вина подобраны со вкусом. После кофе и бренди гости извинились и оставили их одних.

Валери обставила все очень умело. Она оставила Уолтера с полным бокалом на огромной тахте в гостиной и пошла проводить гостей. Вернувшись, она распустила волосы, которые до этого момента были собраны в пучок, перед тем как войти в гостиную, побрызгала на себя духами, подкрасила губы и расстегнула верхнюю пуговицу черной шелковой блузки, обнажив верхнюю часть нежных грудей.

Желание Валери было завуалированным, но оттого не становилось менее очевидным. И настоятельным, добавил про себя Уолтер. Она пригласила его заняться с ней любовью, и в этом их намерения совпадали. Собственно, за этим он к ней и приехал.

Но Уолтер не хотел эту женщину. К своему ужасу, он осознал это, только когда переступил порог ее дома. Валери была прелестной, искрящейся, обладала восхитительной фигурой, но, увы, Уолтер ничего не чувствовал к ней и поделать с собой ничего не мог. Даже если бы она сейчас разделась перед ним донага, а Валери явно подумывала об этом – Уолтер видел, как она играет со следующей пуговкой на блузке, – на него это не произвело бы никакого впечатления.

Мое тело, возможно, среагировало бы на нее, с грустью подумал он. Но это был бы не более чем условный рефлекс. Мои мозг и чувства не принимали бы в этом процессе никакого участия. Валери не заслуживала такого отношения к себе.

Она беззаботно болтала, поглядывая на него из-под пушистых ресниц, но Уолтер чувствовал, что она озадачена его странным поведением: почему он не приближается к ней, не обнимает и не целует ее?

Уолтер надолго запомнит ее ошеломленное лицо, когда он внезапно встал и, пробормотав что-то насчет завтрашней ранней деловой встречи, извинился за то, что должен уйти. Правда, Валери быстро оправилась от шока – улыбнулась, сказала, что уже действительно поздно и что у нее завтра тоже тяжелый день.

Уолтер вышел от нее, даже не чмокнув на прощание в щеку, чтобы не унизить ни в чем не повинную бедняжку еще больше.

Утром следующего дня Уолтер встал не выспавшимся и раздраженным. После завтрака он сел за работу, но дело не клеилось. Тогда он, предварительно созвонившись, поехал за город к своим старым друзьям.

Но даже приятная компания Кристофера, Лесли и их маленькой дочки, крестницы Уолтера, не сотворила чуда – он продолжал пребывать в мрачном расположении духа.

– Тебе надо жениться, – сказала ему Лесли. – Ты встречаешься с кем-нибудь?

– Время от времени.

Лесли не устроил его уклончивый ответ.

– И это у тебя серьезно?

– Не исключено. Я буду информировать тебя о развитии событий.

– Договорились!

Возвращаясь домой, Уолтер размышлял о том, что Лесли, возможно, была права, сказав, что ему следует жениться. И почему бы Валери не стать его спутницей жизни? Может, он действительно слишком затянул пребывание в стане холостяков, все надеясь встретить наконец ту единственную, кроме которой больше никто не нужен?

Когда такая неопределенность, продолжал размышлять Уолтер, то в своем выборе нужно опираться на физическое влечение и общие интересы. Этого вполне достаточно для длительного устойчивого брака.

И вдруг он подумал о своих родителях. Вспомнил, как застенчиво и озорно улыбалась мать, когда отец смотрел на нее каким-то особым взглядом, и это после многих лет совместной жизни. Уолтер понял, что хочет иметь что-то подобное, а просто стабильных отношений ему будет недостаточно.

Он продолжал мучиться теми же сомнениями, когда в понедельник утром пришел на работу позже обычного. Едва он вошел в офис, Тереза резко повернулась к двери. Она была бледна, широко раскрытые глаза смотрели на него серьезно, волосы были небрежно зачесаны назад и скреплены заколкой.

И Уолтер внезапно понял, почему не остаться у Валери вчера вечером. Ему захотелось подойти к своей помощнице, распустить ее волосы, поднести их к своим губам, спрятать лицо в изгибе ее шеи и вдохнуть свежий запах ее кожи.

Он готов был делать это каждый день до конца своей жизни. Только Тереза могла наполнить его сердце радостью и сделать его жизнь полноценной.

Осознание этого настолько ошеломило его, что он ухватился за косяк двери, испугавшись, что не удержится на ногах.

– Вы в порядке? – с тревогой спросила Тереза, привстав со стула.

Если она сейчас подойдет ко мне, я пропал! – испугался Уолтер.

– Вчера выпил лишнего, – солгал он, не узнав собственного голоса. – Если мне будут звонить, пожалуйста, сообщайте, что я буду позже. А может, вообще сегодня не появлюсь в офисе.

В мужском туалете никого не было. Уолтер побрызгал холодной водой на лицо и запястья. Когда он посмотрел на себя в зеркало, то увидел, что лицо осунулось, вокруг рта образовались жесткие линии.

Я расставил ловушку и сам же в нее попался, с горечью подумал Уолтер. Я ей совершенно не нужен, она до сих пор влюблена в это ничтожество. И мне придется жить с этим. Если я смогу.

Уолтер, должно быть, хорошо набрался вчера, если сегодня выглядит таким больным, с болью подумала Тереза. Хотя он и не заслужил моего сострадания посмотрел на меня так, будто и не узнал.

Тереза даже предположила, уж не напился ли он из-за того, что она отказалась остаться с ним в гостинице. Но она тут же отвергла эту мысль.

Уолтер не переживал бы свое поражение столь сильно. Он бы пожал плечами, криво ухмыльнулся и быстро нашел ей замену – позвонил бы какой-нибудь женщине из своего пресловутого списка.

Тереза ничуть не жалела, что в воскресенье съездила к родителям, потому что этот визит оказал на нее благотворное воздействие. Они были очень рады ее видеть, и Тереза на время забыла о личных переживаниях.

Ей правда, пришлось притвориться, что в Нью-Йорке у нее все хорошо. Она с энтузиазмом рассказывала о своей работе, об известных людях, которых встречала в «Карат Юниверсал». Тереза подробно описала им свою квартирку, с теплотой рассказала о Летишии, но о планах сменить место жительства умолчала. И ни разу не упомянула Уолтера.

Возвращаясь в Нью-Йорк, Тереза обдумывала свою дальнейшую жизнь.

Перво-наперво она решила наладить отношения с Рейнером. Нью-йоркская жизнь, несомненно, ударила ему в голову, но, когда ему все это надоест и Рейнер угомонится, Тереза снова примет его в свои объятия. Им обоим есть что простить друг другу, зато после этого их отношения, возможно, станут гораздо прочнее.

Что касается Уолтера… Тереза до крови закусила нижнюю губу. Он типичный обольститель, любитель женщин, и поэтому глупо относиться серьезно к тому, что между ними было. Уолтер просто не может не флиртовать, и, если ему потворствовать, что она, дурочка, и сделала, он пойдет и дальше. Пора покончить с несбыточными фантазиями и вернуться в реальную жизнь.

С такими намерениями она и явилась на работу в понедельник утром, но, когда увидела Уолтера, который смотрел на нее как на привидение, у нее сердце перевернулось от жалости. Терезе захотелось прижать его голову к своей груди и держать до тех пор, пока боль не покинет Уолтера.

Но Тереза вдруг осознала, что этой его болью, возможно, являлась она сама и что если это так, то она не вынесет этого. Посему Тереза решила перейти ко второму этапу своего плана.

– Ты уезжаешь от меня? – Летишия была безмерно удивлена. – Но почему, милая?

– Одна из моих приятельниц с новой работы делит квартиру с тремя девочками, одна из которых скоро выходит замуж. Я займу ее комнату. Мне будет повеселее с ними.

– Понимаю, – задумчиво произнесла Летишия. – Но я думала, что… Где же находится эта квартира?

– В Бронксе. Я уже была там. Дом более старый, чем у вас, комнаты очень большие. Я могу переехать уже через две недели. Однако мне бы не хотелось уезжать от вас, пока вы не нашли нового жильца.