А тем временем легкая белая тень, похожая на молодой цветок пиона, скользила в сумерках по темной воде, приближаясь к берегу, к черному бродяге, а заодно и к пожилому Гадкому Утенку.

Это какой-то молодой лебедь - дурак летел по воде как бесшумная ладья, устремленная к пакету с булками. Лебедь был похож в тот момент на непромокаемую белую балерину, а так же на самостоятельно плывущую руку в белой перчатке, с пышным рукавом и согнутую в локте, со сложенными в щепотку черными пальцами. Так шептал себе пожилой Гадкий Утенок, с бьющимся сердцем сидящий в тине у берега.

Пожилой Утенок готов был зарыдать, но его поэтическое сердце наслаждалось красотой момента, последнего момента в жизни дурака лебедя. Сумерки сгустились, горели огни, плавая в черной воде в виде потока рвущихся золотых ниток. Бледно мерцали звезды. Белый пучок марли несся к берегу неслышно, как от ветра, а черный бродяга на берегу незаметно достал из кармана и с хрустом развернул что-то совсем уже невидимое и блестящее.

Пожилой Гадкий Утенок понял по цвету и звуку, что это обыкновенный большой черный пластиковый пакет для мусора - иногда такие набитые мешки стояли около урн на берегу, ожидая отправки.

От птичьего домика сонно крикнули по-лебединому: "Дуська, куда, вернись!"

Со стороны это было похоже на долгий скрип железной двери.

Однако молодой лебедь спокойно и не спеша тек по воде пышным облачком, клочком пены, белым бальным платьем (такие сравнение пришли на ум испуганному Гадкому Утенку).

Лебедь плыл и плыл, и до смерти оставалось всего несколько мгновений.

Вся буйная семья гадких уток фланировала неподалеку, не решаясь подплыть к берегу и вступить в борьбу за хлеб. Присутствие Лебедя их сковывало. Лебедь может и шею сковырнуть у нахала-утки, который покусится на чужую булку.

И тут, разглядевши лебедя, пожилой Утенок ахнул и заплакал: этот лебедь-дурак была Дуська!

Душенька вышла на берег, сделала шеей дугу и потом низкую волну, нежный клюв раскрылся, как ножницы, и уже готов был не спеша взять с земли следующий кусок, как пожилой Гадкий Утенок гаркнул во все горло:

- Ребята утки! А чой-то гадкий лебедь губу раскатал на наш хлеб? Если вы такое дело допускаете, то я не могу! А фиг ли лебеди! Я тут сейчас сам схомячу эту булку!

И пожилой Гадкий Утенок кинулся из своей тины, из сопливых стебельков прямо в глаза лебедю. Дуська отпрянула, поставила шею в знак вопроса, а пожилой Гадкий Утенок взмыл вверх с булкой в клюве! Он, собравши все свои силы, взлетел прямо к носу черного бродяги, который отшатнулся, шурша пакетом.

И вся родня, все утки это увидели!

И, потерявши свои пустые головы, они снялись и помчались тараном на булку!

А булка торчала из пасти у пожилого Утенка (а он сам трепетал крыльями, бултыхаясь под носом у черного бродяги).

Секунды не прошло, как вся негодующая семья налетела на пожилого Гадкого Утенка.

Глупая лебедь Дуська оказалась как бы среди разоренной подушки! Летели перья, мелькали крошки, все было белое и серое.

Тут лебедь Дуська закосолапила к воде, скатилась в пруд, на секунду раскрыв свои роскошные опахала, и поплыла домой как белый глиссер, мощно и плавно, помчалась к домику, а навстречу ей со скрипучей бранью на устах уже ехали два белых теплохода, папа с мамой, которые хорошо встретили молодую дочь, лоб ей причесали!

Все это видел в полете пожилой Гадкий Утенок, чью булку яростно рвали родственники. Попутно они напали и на пакет с огрызками, а черный бродяга, размазывая по лицу слезы, брел подальше, потому что пожилой Гадкий Утенок в полете слегка ошибся и заехал ему крылом в глаз, а может быть, и во второй чуть позже.

Наконец пожилой Утенок опустился в воду, а на берегу шел пир с дракой, утки делили булки и по дороге, кажется, расщипали и проглотили даже пакет, после чего всю ночь, кашляя и хватаясь за голову, утки страдали и промывали желудки прудовой водой, причем младшие вопили, что конечно, булка наркотик, но рваный пакет куда хуже для здоровья!

А пожилой Гадкий Утенок спокойно, не торопясь, ужинал ряской и закусывал мелкими прудовыми устрицами, а в промежутках, глядя на лебединый домик, бормотал:

- Чтобы такая красота... Чтобы такая прелесть... была такая глупая дура... Балерина и облако... Набитая идиотка... Дуська...