Написать эту книгу меня побудило следующее обстоятельство. Свою книгу «Пути избавления от болезней. Гипертония, диабет» я писал, основываясь на собственном опыте с анализом того, что наработано медициной в различных областях, практически ни с кем, в том числе и эндокринологами, не советуясь.

После выхода в свет книги, чтобы убедиться в правильности того, что в ней написано, я обратился к ведущим специалистам по диабету, которые, по сути, не сделали никаких замечаний по ней. Вместе с тем отметили, что книга злободневна и действительно отражает состояние по диабету в нашей стране и правильное направление, которое должно быть положено в основу как профилактики, так и лечения сахарного диабета. Вот почему возникла мысль написать отдельную книгу о диабете, тем более что эта болезнь в настоящее время выходит на первое место, как по числу больных, так и смертности, не говоря уже о том, что эти люди практически выключены из социальной сферы жизни. Почему я, не специалист в области эндокринологии, стал рассуждать о том, что, по моему мнению, не знают даже специалисты? Где-то я читал, что процесс познания идет по трем ступеням (это в древности). Кто достигнет первой — тот становится высокомерным, кто достигнет второй — тот станет скромным, а кто доходит до третьей — тот осознает, что он ничего не знает. Например, пшроко известны слова Сократа: «Я знаю то, что я ничего не знаю». Не знаю, насколько это присуще мне, но это так, ибо я в своей медицинской практике, да и в жизни, был поставлен в такие условия, которые заставляли меня все время искать новые пути и принимать решения, сомневаясь в том, что наработано в той или иной области науки. К этому меня привело то, что когда я занимался авиационной медициной, кто-то заметил мое постоянное стремление знать больше, чем мне надо было на данном этапе. Вероятно, это послужило причиной того, что меня направили работать в космонавтику. На заре становления новой дисциплины шло распределение направлений: кто стал заниматься водой, кто питанием, кто психологией, гигиеной, но никто не соглашался заниматься такой проблемой, как оказание медицинской помощи космонавтам, считая ее очень сложной. Взяться за это дело меня уговорили академик П. И. Егоров, бывший главный терапевт Советской Армии, а в последние годы жизни И. В. Сталина фактически его личный врач (кстати, он был арестован по знаменитому делу врачей), который заведовал Клиникой здорового человека в Институте медико-биологических проблем, и академик А. В. Лебединский, уверив, что в основном я буду заниматься комплектацией аптечек для космонавтов во время полетов. Тогда я занимался анализом физиологических материалов, поступающих с борта космических кораблей, и разработкой способов оценки состояния органов дыхания, а опосредованно — определением обмена веществ у космонавтов в полете, чему и была посвящена моя кандидатская диссертация, на завершение которой я попросил один месяц. Вскоре я пришел к выводу, что перспектива освоения космоса потребует не только набора лекарственных средств, но и создания комплекса мер по оказанию любого вида медицинской помощи в космических полетах, вплоть до создания космической больницы (стационара).

Несмотря на занятость, С. П. Королев находил время и внимание для новой зарождающейся отрасли — космической медицины. В один из моих приездов в клинику к академику П. И. Егорову, что находилась на территории 6-й клинической больницы в Щукино, и был решен вопрос о том, что возглавлять направление работ по созданию средств и методов оказания медицинской помощи космонавтам буду я. Вскоре, поняв, что на одних лекарствах далеко не улетишь, уже в 1965 году я привлек к этой проблеме всех неординарно мыслящих специалистов различных отраслей и получил похвалу при защите своей докторской диссертации «Принципы, методы и средства оказания медицинской помощи космонавтам при полетах различной продолжительности», написанной не по совокупности выполненных работ, а в форме научного доклада (что, кстати, было впервые в медицине) от академика О. Газенко: «Такой работы по своей многоплановости, объему выполненных работ в своей практике я еще не знал. Вероятно, только силы земного притяжения и закрытый характер работы не позволили Ивану Павловичу привлечь к проведенной им работе всех, кто был ему нужен, независимо от того, где бы он ни находился».

В сфере моей деятельности оказались академики Б. Е. Патон (президент Украинской академии наук), Б. П. Петровский — министр здравоохранения страны и его заместитель, курирующий космонавтику, А. И. Бурназян, А. В. Лебединский — физиолог, А. А. Вишневский — хирург, Б. Вотчал — патофизиолог дыхания, В. В. Парин — электрофизиолог, Л. С. Персианинов — акушер-гинеколог, Ф. И. Комаров — начальник медицинской службы Советской Армии, профессор А. И. Кузьмин — травматолог, К. Трутнева — офтальмолог, Г. М. Ива-щенко и Т. В. Никитина — стоматологи, В. В. Перекалин — химик, Р. И. Утямышев — радиоэлектронщик, Л. Г. Полевой — фармаколог и многие другие. Многосторонность знаний, неутомимый интерес ко всему новому, неординарность мышления названных и многих других лиц невольно передавались мне. Были составлены планы, в которых предусматривались решения частных задач, подчиненных главной цели — созданию стационара на космических кораблях. Особые требования, предъявляемые к изделиям, поставляемым на космические корабли, потребовали пересмотра взглядов на причинность возникновения заболеваний, их взаимосвязь друг с другом и, главное, на эффективность однотипности лечения химическими лекарственными средствами, независимо от характера заболевания. Несмотря на громадное уважение к тем, с кем приходилось работать, невольно пришлось усомниться в целесообразности дробления медицины на узкопрофильные подходы, специализированные направления, которые рано или поздно приведут к ее развалу. Вот почему в своих, а особенно в последних, книгах уже в течение более 15 лет (хотя я был в этом убежден еще в 1975 году), стал говорить, что нет конкретных заболеваний, а есть состояние организма, который и надо лечить. Конечно, легче всего критиковать существующие основы официальной медицины, которая в действительности отошла от заложенных нашими физиологами постулатов о целостности организма, в котором все взаимосвязано и взаимозависимо, но в своих книгах я предлагаю выход из создавшегося кризиса в медицине, говоря о причинности возникновения заболеваний, методах и способах их устранения.

Наконец я решил обратить внимание отдельно на такое грозное заболевание, как сахарный диабет, которое, по данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), по своей распространенности занимает третье место после сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний.

Диабет — одна из самых старых болезней человечества, в течение многих веков уносившая жизни людей. Только по официальным данным, в России больных диабетом 12,2 миллиона, а по неофициальным — до 16 миллионов, и каждые 15–20 лет их количество увеличивается. В официальной медицине бытует два названия: диабет и сахарная болезнь, в которых существуют определенные различия.

Сахарная болезнь подразумевает нечто пессимистическое, длительно текущий процесс, сопровождающийся тяжелыми осложнениями, который считается неизлечимым. Диабет тоже считается неизлечимой болезнью, но это состояние, с которым больной может жить, соблюдая определенные правила, полноценной жизнью. Первые известия об этой болезни приводят человека в шоковое состояние: почему это случилось со мной? Возникают страх и депрессия. От этой реакции в последующем зависит вся жизнь больного: или он воспримет болезнь как вызов себе, изменив образ жизни, справится с ней или, проявив слабость, капитулянтский характер, начнет плыть по течению.