Взгляд Талбота снова, перешел на фото Джейн. Да, не все женщины одинаковы. Если бы Джейн когда-нибудь принесла домой бифштекс к предложила приготовить его своими руками, своими белыми ручками, она бы потребовала, чтобы он перестал пить и шел помогать ей.

Вики предложила ему спокойно выпить стакан виски, и даже другой, если ему захочется. Он до сих пор еще не знал, кто она, но он уже рассматривал ее как интересующую его личность.

Ночь не принесла свежести, и, несмотря на вентилятор, в маленькой столовой, которую Джейн презирала, было жарко. Вики находила столовую уютной и очаровательной.

– У миссис Талбот, вероятно, масса вкуса.

– Бывшая миссис Талбот.

– Это вас огорчает, да?

– Да, и особенно потому, что это пришлось на тяжелый период моей жизни. Но надо надеяться на лучшие времена.

– Надо надеяться.

Талбот покончил со своим бифштексом. Он никогда не ел ничего вкуснее. Чем больше он смотрел на Вики, тем больше находил ее необычной. Девушка налила ему кофе.

– Отлично, Вики! Теперь начинайте свой рассказ. Что я такое сделал когда-то для вас и почему вы так заботитесь обо мне?

Она облизала губы.

– Я думаю...

– Что же?

– Ну, я подумала, что, если бы мы пили кофе в гостиной, тогда можно было бы включить музыку. Я это часто видела в кино и читала про это в романах, но мне никогда не удавалось проделать это в жизни.

– Никогда?

– Кроме шуток!

Талбот отодвинул свой стул.

– Вы займетесь кофе.

Она подошла к проигрывателю и поставила пластинку с Кармен Каваларо, после чего устроилась на диване.

– О'кей, теперь начинайте. Я слушаю вас, леди.

Талбот уселся в кресло напротив нее.

– Вы говорите, как судья во время допроса.

– Как экс-прокурор.

– Перестаньте распускать нюни. Постарайтесь вспомнить... это было пять лет назад...

– Вспомнил, – произнес Талбот, щелкая пальцами. – Вы – маленькая Ползен. Я был гражданским обвинителем во время этого процесса.

– Вот-вот, – радостно произнесла она к поставила свою чашку на низкий столик, скрестив руки на коленях. – Но так как мне нечего было гордиться своим именем, ястала называться Пол.

Талбот с удовлетворением созерцал девушку: теперь он все отлично понимал. Ее настоящее имяВиктория Ползен, иэто одно из его первых дел. В то время Ползен была лишь бедной девчонкой, напуганной и худенькой, состоявшей буквально из одних костей, с коротко подстриженными волосами. Дело Ползен подсунул ему Харман. Ее отчим был моряком. Огромный детина, он ежедневно напивался и колотил жену и детей. А в день рождения Вики, ей исполнилось тогда четырнадцать лет, он вместо подарка оглушил ее и попытался изнасиловать.

Вики покраснела под взглядом Талбота.

– Я немного изменилась с той поры, ведь прошло уже пять лет, даже чуть больше.

– Помню. Суд распорядился забрать вас от родителей и поместить в дом сирот в Окала.

– Не суд, дорогой, это сделали лично вы. Вдобавок вы купили мне платье, башмаки и красивое белье, у меня никогда не было такого. Затем вы заплатили за билет до Окала и дали мне пять долларов на карманные расходы.

– Дьявол! Я совсем забыл об этом, – рассмеялся Талбот.

– А я нет.

– С вам хорошо обращались в Окала?

– Да, до того дня, когда мне исполнилось семнадцать лет. Потом я стала выкарабкиваться сама. Сперва я стала служанкой в Окала и Веро-бич. Я работала бы там я сейчас, если бы не услышала разговоров об этом вашем процессе. О нем писали во всех газетах.

– И это заставило вас вернуться сюда?

– Я тут уже пять недель.

– Почему?

– Вы были так добры ко мне, что я подумала, может, сумею быть вам полезной. А почему же еще? Во потому-то я и поджидала вас у Рили. Я погашаю, что не так красива и не так образована, как миссис Талбот, но, в конце концов, я... все же женщина! А когда мужчина несчастен я находится в тяжелой ситуации, он... нуждается в заботах женщины.

– Сядьте рядом со мной.

Вики прошла через комнату и села радом с Талботом.

– И потому вы проводили меня прошлой нсчью в бунгало?

– Это мой способ помочь вам. И потом... – она колебалась, прикусив губу.

– Что потом?

– Я влюблена в вас в течение пяти лет. Вы представляете собой нечто такое, чего я никогда раньше не встречала. И я... я пыталась полюбить кого-нибудь другого, но не сумела. По тем или иным причинам они так мало походили на вас.

Талбот нежно поцеловал ее.

– Это самая приятная вещь, которую якогда-либо слышал. Мне никогда не говорили ничего подобного.

Вики вытерла глаза подолом платья.

– Я отлично понимаю, что вы не можете ни любить меня, ни жениться на такой маленькой дворняжке, как я, но это ничего не значит. Я буду с вами столько времени, сколько вам захочется, Тэд. И когда я вам надоем, вам достаточно будет сказать мне об этом и я уйду.

– Но, Вики...

– Я говорю искренне. Я... Открылась дверь, и Вики смолкла.

– Кто там еще?! – возмутился Талбот. – Можно подумать, что мы находимся на вокзале.

Вошедший Харман, вынул сигарету изо рта, и положил свою панаму на стул.

– Прошу прощения, но я стучал.

– Ладно, ты ведь знаешь Вики.

– Да, мы виделись вчера вечером. И потом, я долго не задержусь. Я пришел сообщить тебе, что меня назначили Генеральным прокурором.

– Этого я и ожидал.

Харман сел на стул, с которого встала Вики.

– Если ты возражаешь, Тэд, то я откажусь.

– Но почему, боже мой!

– Это была не твоя ошибка. Ты не должен расплачиваться за нее такой ценой!

– Не говори глупостей.

– Что ты собираешься делать, Тэд?

– Пока ничего, и вообще, я не знаю. Но Харман был практичным человеком.

– Почему бы тебе не пожить полнокровной жизнью? Ты сунешь в чемодан необходимые вещи, отправишься со своей молодой подружкой куда-нибудь подальше и будешь ждать, пока не утихнет весь этот гвалт.

– А потом?

– Ты возвратишься и откроешь частную контору.

Талбот хотел ответить ему жизнерадостным голосом, но это удалось ему наполовину.

– А кто захочет меня как адвоката? Ведь по моей вине поджарили этого малого, ты забыл?

– Не строй из себя дурака! Ты считаешься лучшим адвокатом страны.

Талбот плеснул себе в кофе виски.

– Ну да, я хороший оратор. Даже Джейн признает это. Ты помнишь, когда судья Маннерс спросил у Конли, что он может добавить в свою защиту? Конли зачитал заявление, которое Джейн подготовила для своего клиента: "Господин судья, у меня есть что сказать в своем последнем слове. Суд объявил меня виновным на основании ложным свидетельств. Я невиновен. Я не убивал ни кассира, ни Эла Бакера. Я никогда не видел этих людей. Но господин прокурор, благодаря своему красноречию, сумел извратить факты и скрыл правду. Он желает моей смерти. Он предпочитает осудить невиновного, только бы его не победили в ораторском искусстве".

Талбот обнаружил, что весь дрожит. Вики взяла его за руку.

– Тэд, я вас умоляю, не расстраивайтесь. Вы действовали, только руководствуясь своими убеждениями, во славу правосудия...

Вики остановилась, прежде чем продолжать.

– Но я не понимаю...

– Чего?

– Почему такой пройдоха, как Эдди Марлоу, покончил с собой, когда его никто не подозревал и когда у него было пять тысяч долларов, которые он мог спокойно истратить? А потом, где находятся остальные деньги?

Некоторое время в комнате слышался только шум лопастей вентилятора. Молчание нарушил Харман:

– Малышка нащупала что-то стоящее. Во время этой шумихи мне это не пришло в голову.

– Может быть, Эдди Марлоу соврал, – продолжала Вики. – Может, кто-то заинтересован в том, чтобы сломать карьеру Тэда...

Харман встал.

– О, боже! Не станем же мы копаться сейчас во всем этом! С чего вы взяли, что кто-то хочет навредить Тэду? Потом... я ведь пришел сообщить тебе о своем назначении.