– Как видишь, стою.

Альхор промолчал. Достал лекарства.

– Рассказывай о своих приключениях.

– Не было никакого приключения. Тварь задела неделю назад. Подставился. Контроль не вовремя потерял. Меня на помойке и скрутило. Мы тогда от нее улепетывали.

– Чем обрабатывал?

– Ничем. Само пройти должно, а не проходит.

– Это не яд, а грязь. Знаешь, что такое гангрена?

– Знаю. Не подумал.

– Регенерация пока останавливает распространение, но так долго продолжаться не может. Парень, ты не сверхчеловек, который непобедим. Подставляешься много. Если хочешь куда-то лезть, так хоть не подставляйся.

– Баринов считает, что мы суперлюди.

– Надо потом познакомится с этим Бариновым. Мне в городе еще фанатика не хватало. Давно ты по помойкам шастаешь?

– Около года. Будешь мне лекцию читать?

– Делать мне больше нечего. Лазий, где хочешь. Только не помри при этом.

– Матери не говори.

– Зачем ее лишний раз беспокоить? – согласился Альхор. – Ты слишком развит для девяти лет.  Знаешь об этом?

– Знаю. Обычно к тринадцати открываются способности. Читал. У меня все началось, как девять исполнилось.

– Матери не сказал?

– Зачем? У нее и так проблем хватает.

Альхор сделал обезболивающий укол и начал вычищать рану.

– И много проблем?

– Достаточно. А вообще, лучше у нее спрашивай.

– Тоже верно. Здесь я мазь наложил. Постарайся рану не тревожить. Завтра посмотрим, как заживать будет. От этого и будем отталкиваться. Постарайся не терять контроль.

– Пока не планирую никаких дел, когда понадобиться реакция и скорость.

– Это хорошо. Ты мне напоминаешь боксерскую грушу. Весь в синяках, шрамах.  Нож ты где схватил?

– Драка была.

– Так понятно, что не в ножички играл. Зачем ты во все это лезешь?

– Я никуда не лезу. Само получается. – усмехнулся Алик. Он надел свитер и куртку.

– Держи банку с мазью. На ночь намажь синяки свои. К завтрашнему утру должно пройти. Я в тебя и так много чего вколол, чтоб починить, но на всякий случай это тоже не помешает.

– А чего колол? Мне чтоб знать сколько времени уйдет на заживление.

– Даже это знаешь?

– Знаю. Я много чего знаю. Регенерация второго поколения полностью восстанавливает организм за семь дней, третьего поколения за пять дней. Четвертого поколения за три дня.

– Все верно. Утром третьего поколения колол. Сейчас пятого. Я же говорю, к утру все должно пройти.

– Пятого поколения дорогая.

– Ты покалечен сильно. Мышцы порваны, переломы, рана гноящаяся. Это все не шутки. И трешкой не отделаешься.

– Да ладно, бывало и хуже. – отмахнулся Алик.

– Пошли обедать. Расскажешь чего там у тебя бывало.

– Вот еще!

Головная боль, а не мальчишка. Как с ним только Яна справляется? Хотя она ничего не знает. Перед ней он играет роль пай-мальчика. А паренек сложный. Странно, что она это не видит. Они зашли в столовую, что была недалеко от гостиницы. Зона самообслуживания. Алик не думая берет гречневую кашу, овощи, кусок черного хлеба. Потом подумал и взял второй. И чай. Альхор уже не удивлялся. Даже вкусы совпадают. Он взял то же самое, только вместо гречки рис.

– Мясо чего не берешь? Тебе полезно.

– Не люблю.

– Так же как и я. – они ели молча. Потом Альхор достал орехи. Конечно же Алик разделил его пристрастие к ним. Прям копия в миниатюре. Это даже немного пугало. – Тебе мать про меня ничего не говорила.

– Нет. Не знаю я вашей великой истории любви. – усмехается Алик.

– Избавляйся от дурной привычки. Когда ты нервничаешь или тебе плохо, ты ржешь как конь. Я просек и враги просекут. А это слабость. – раскалывая в руках орех, осадил его Альхор. – Не было там великой любви. Симпатичная девочка с зелеными глазками. Не более того. И то что ты появился, случайность. Меньше двух сотых процента, что у меня будут дети. Осложнение после сыворотки. Я и не задумывался никогда об этом. Раз такое случилось, значит случилось. Хотя, непривычно видеть себя со стороны. Держи.

– Согласен, непривычно. – Алик взял расколотые орехи. – У меня так не получается.

– Научишься еще. – Альхор отряхнул руки, и достал остатки расчески. – Узнал я о тебе неделю назад. Врать не буду, что обрадовался или чего-то там ёкнуло. Мне все равно. В тот момент меня больше волновало, что зеленоглазка нашлась. Да и сейчас я неуверен, что отец из меня будет нормальный. У тебя есть отец.

– Вот уж, спасибо.

– Но факт остается фактом. Я могу что-то подсказать, потренировать тебя, но не больше. Договорились?

– Называть тебя как?

– Альхор.

– Алик. Приятно познакомиться. – посмеиваясь, сказал Алик.

– В кого ты такой юморной?

– Сам в себя. Зачем же ты тогда приехал? К маме?

– У меня заколка сломалась. – Альхор показал на кусочки, что крутил по столу, как детали пазла.

– И?

– Привычка вторая натура. – хмыкнул Альхор. – Никогда не заводи себе привычек. От них сложно избавится.

Обычный рабочий день. Яна сидела и составляла статистику по преступлениям за вчерашние сутки, чтоб вечером отправить все в центр. Она работала аналитиком уже четыре года. Начинала как аналитик выходного дня, а дошла до областного аналитика. Работа была несложная. Забивать данные, что присылали ей районные аналитики в специальную программу, которая уже сортировала данные. Единственное, что платили мало. На жизнь хватало с трудом. Но она могла сидеть на больничных с часто простывавшим Родей.

Прошла неделя, как Алик увидел на экране телевизора Альхора. Яна так и не нашла слов ему все объяснить. Да и как разговор вести. Павел не твой отец, но ты его продолжай уважать и помалкивай, не выдавая ее тайну? Алик с Павлом и так все время на ножах. Теперь окончательно разругаются. Хотя, Алик может и промолчит. Пока молчит. Делает вид, что все нормально. Сложный он. Яна никогда не могла угадать о чем он думает, как поведет себя. С Родей было попроще. Там ясно, что реакция будет бурной. Но и тянуть долго нельзя. Проблему нужно решить. Сегодня поговорить.

– Девочки! – воскликнула Рита из отдела кадров, что только вернулась с обеда. Она задержалась на сорок минут, но никто и слово не сказал. Сами порой отлучались по делам или уходили раньше.

– Я тебе не девочка. – возмутился Кирилл, единственный молодой человек в их коллективе. После школы он не смог поступить в училище и поэтому вынужден был пойти работать кадровиком районного масштаба.

– Хорошо, девочки и Кирилл. – на имени Рита сделала демонстративно ударение. – Я вам такую новость скажу. У нас новый глава министерства. Поздравляю.

– Смельчак, однако. Покачала головой бухгалтер Лана.

– Чует мое сердце, перемены грядут. – выпалила Полина, тоже работающая в бухгалтерии.

– А ты прям великая предсказательница. – фыркнула Маша, что работала в аналитике по Карпску.

– Но я же угадала, что предыдущий долго не продержится на своем месте. – возразила Полина.

Кто засмеялся, кто хмыкнул. И так в народе уже начала байка ходить о проклятых должностях и киллере-призраке. Слишком быстро убивали глав.

– Так, а это что за смешанный отдел? – без стука вошел высокий мужчина, угловатый, нескладный. В черном пальто и кепке с длинным козырьком, что только увеличивало его вытянутое лицо и длинный нос. Черные глаза без белков цепко смотрели на окружающих. На губах играла довольная улыбка.

– Вам что нужно? – спросила Рита.

– Отдел кадров, бухгалтерия и аналитика. Правда, смешанный отдел. – Мужчина снял пальто и кепку. Повесил все это на служебную вешалку для сотрудников. – Чтоб вам ко мне не бегать, я у вас сегодня побуду. Работы будет много.

– Вы собственно кто? – спросила Лана, оправившись от нагло вторжения незнакомца.

– Альхор. Так, кто у вас начальник?

– Дмитрий.

– Вот и пригласите его сюда. Или он тоже не на рабочем месте?

– Здесь. Сейчас позову. – вскочила Маша.

– Удивлен. Кто-то тут работает. – хмыкнул Альхор. – У вас телефоны отменили? Чего за ним бегать?