Эти взятые из повседневной жизни примеры показывают, что два вида концентрации действуют совместно. Активная концентрация (сознательные усилия) обыкновенно предшествуют пассивной (работе подсознания). Но бывает и наоборот. Главное понять, что концентрация это не только громадное напяжение ума, направленное на то, чтобы подавить привычную неустойчивость мыслительных процессов и принудить ум выделить из многих объектов один нужный. Поняв процесс концентрации, мы приходим к мысли о том, чтобы довериться своему подсознанию или более тонким силам человеческого ума.

За порогом: релаксация и сосредоточение

Порогом концентрации, как мы узнали из седьмого урока, можно считать умение сосредоточивать внимание. В этом умении мы практиковались «пассивно» (и таким образом уже применили один из главных принципов концентрации по методу йогов), стараясь отдаться во власть образам, шумам и разнообразным ощущениям — впустить их в себя. Теперь сделаем еще один шаг: будем анализировать и сосредоточиваться.

Несколько конкретных примеров покажут нам, как это нужно делать.

1. Я усаживаюсь в спокойном уголке своего сада (в «Совершенной позе»); я один, вокруг все тихо. Я неподвижен; ритмическое дыхание или пранайяма привели меня в спокойное состояние. Я просто останавливаю глаза на знакомом пейзаже (см. выше, стр. 94-95) и отстраняю от себя все мысли. Я купаюсь в атмосфере покоя, расслабления и отдыха и через несколько минут это состояние естественным образом переходит в концентрацию.

Постепенно я отвлекаюсь от того, что видят мои глаза, и стараюсь выбрать какую-нибудь одну идею. Вокруг меня покой и тишина. Хорошо! Буду думать о «покое — тишине —расслаблении — отдыхе». Буду повторять эти слова несколько раз про себя или шепотом. Таким образом установится связь между физическим состоянием (приятная релаксация), психическим состоянием (ничто не беспокоит) и мыслями; отсюда —легкость концентрации.

В той же атмосфере сознательной релаксации я могу думать и о «свете», «блеске»; если понадобится, я могу вызвать в своем воображении все светящиеся предметы, все виды освещения, какие знаю, от сияния звезд до огня полуденного солнца. От мысли о «свете» я перехожу к мыслям о «свете истины», «который просвещает все рожденные на земле души». Я стану шепотом повторять эти фразы. Я увижу «Слово», которое есть «Свет», я увижу его своим умственным взором. Христос, просвещающий мир; Христос, дарующий свет своим современникам и нам; мною завладеет образ Христа, «света», «воссиявшего в мире». Несколько минут за подобными мыслями—вот первоклассное упражнение на концентрацию.

Если после этого я не нырну сразу же в шумный внешний мир, то подсознание продолжит работу над идеей, занимавшей мои мысли. Это очень важная фаза психологической жизни йога. А назавтра, в том же месте, в той же атмосфере покоя, я снова займусь концентрацией, и из множества идей, подобных совместно горящим светильникам, выберу одну в сделаю ее предметом очередной медитации.

2. Я располагаюсь в «Совершенной позе» в уголке своей комнаты (всегда одном и том же). Не моргая, фиксирую взгляд на каком-либо объекте — картине, статуе, распятии. Этот объект я запечатлеваю в своем сердце, вернее, я впускай его в себя и даю ему там утвердиться. Я закрываю глаза и снова вижу этот объект. Я формирую в своем мозгу яркий образ, на котором и буду затем концентрироваться.

Допустим, это распятие. Я концентрируюсь на идее «креста» и пытаюсь определить, с чем она связывается. С мукой? Да, но не просто с мукой, а с такой, которая принята намеренно, добровольно; эта мука возвышает, облагораживает.

От идеи страдания я перехожу к идее «Силы», «Энергии»— чтобы добровольно принять муку, нужны силы. Я думаю о мучениях, которые перенес сам—вполне конкретных случаях— и о том, проявил ли я при этом стойкость. Я думаю о том, как нужно вести себя в будущем — быт может, уже завтра; следует показать себя воистину сильным человеком.

Вы поняли, как надо действовать: берете идею, которую будете развивать, и от этой идеи (через нее) переходите к размышлениям о самосовершенствовании.

3. Я глубоко дышу и концентрирую внимание на воздухе, поступающем в мои легкие. Я вижу этот желанный воздух, чувствую, как он заполняет и обновляет все мое существо. С потоком крови, которую он очищает (при помощи удивительной двух круговой системы альвеолы легких служат тому свидетелями), воздух проникает в самые глубины моей жизни как человека и христианина, наращивает мои силы и расширяет сердце. Сконцентрировавшись на этом постоянно совершающемся процессе, я снова возвращаюсь к идее «жизни», «силы», «энергии». Легко видеть как, раз за разом концентрируясь на идее «силы», мы набираемся сил, энергии, уверенности в себе (через действие подсознания).

4. Время от времени я буду, так сказать, подвергать ревизии свою совесть, то есть стану выстраивать перед своим мысленным взором происшествия прошедшего дня, или какого-нибудь другого, особенно богатого событиями, которых я был участником. (Превосходная форма концентрации для монаха— еще раз прожить день принятия обетов, для мужа и жены — вспомнить день, когда они сказали перед алтарем «да». Священник, вновь переживая мысленно свое рукоположение, фиксирует взгляд на руках, принявших тогда ношу святости.) Или я представляю себе завтрашний день, чередой проведу в своем воображении намеченные на завтра занятия, дела милосердия, в которые нужно будет воистину вложить себя. «Я заранее согласен на все, что со мной произойдет» — эти замечательные слова принадлежат доктору Виттозу.

Несколько таких занятий — и жизнь, к моему удивлению, упростится. Если перед сном обдумать различные движения, которые придется правильно воспроизвести во время завтрашних занятий, то упражнения дадутся легче; подобным же образом, размышляя о будущих событиях, — тех, которые можно предвидеть, и тех, которые предвидеть нельзя, — я готовлюсь лицом к лицу встретить будущее, каково бы оно ни было, и действовать, сохраняя спокойствие.

Ясно, что истинную концентрацию, вначале активную, а затем пассивную, нельзя считать чисто интеллектуальным процессом: это не просто сосредоточение ума на какой-либо идее. В концентрации участвуют совместно все наличествующие в человеке силы; это соединение в человеке anima, animus и spiritus ради целенаправленных согласных действий.

Суть йоги: наблюдение, перенос и отождествление

За стадией простой концентрации, активной или пассивной, следуют другие упражнения, а вернее состояния, известные индийским йогам я представляющие собой промежуточные ступени на пути к феномену, известному под названием самадхи. В этом, экстатическом по своей природе, состоянии йоги отождествляют себя с объектом созерцания, то есть с самим Богом.

Хотя христианское созерцание по своей сути и природе отлично от самадхи, христианину, христианскому йогу никоим образом не возбраняется, подготавливая и настраивая себя перед созерцанием, прибегать к методам, которые родственны тем, что ведут самадхи. В шестом уроке (выше, стр. 82-83) я обрисовал нечто вроде метафизической психологии чистой молитвы и уподобил ее бездонной тишине, охватывающей человеческую душу. Такую тишину чистую пассивность — невозможно создать, вызвать на свет искусственно—это на разные лады повторяли мистики всех времен. Тем не менее, они предлагали способы молитвы и аскетические упражнения — йоговские по форме и христианские по духу.

Я намерен повторить упражнения, уже приведенные выше, но на этот раз усилив их духовную направленность.

1. Вместо того чтобы создавать в мозгу образ света, — например, света, который окружает меня со всех сторон, и от него переходить к источнику всякого света — я наблюдаю определенный светящийся предмет. Я зажигаю свечу и неотрывно смотрю на пламя, дыша глубоко и спокойно в том ритме, который я для себя выбрал. Минуту или две я гляжу не мигая, затем закрываю глаза и стараюсь увидеть пламя внутренним зрением. Через определенное время, поупражнявшись в наблюдении за пламенем то с открытыми, то с закрытыми глазами, я некоторым образом усваиваю эту форму света. Я должен обрести способность видеть свечу не вне себя, а внутри; горящей во мне. К примеру, я помещаю, переношу ее к себе в сердце и вижу, как она горит и освещает все его уголки, полные высоких помыслов, или как она греет и оживляет человеколюбивые чувства и порывы. В конце концов я отождествляю это пламя со своим сердцем и оно, в моем представлении, становится огнем, пылающим любовью, энергией, которая сжигает себя во имя ближних, пламенем, которое затеплила, а потом разожгла иная, вышняя сила.