Он уверен в себе и абсолютно легкомыслен. А каким еще я ожидала, он будет? Он хронический нарушитель правил ─ именно это и способствовало нашему знакомству. Правонарушитель для социального работника. Мы не друзья.

Я отпиваю еще кофе и вытираю с губ остатки липкой выпечки, пока киваю ему как сумасшедшая.

─ Откуда вы знаете друг друга? ─ спрашивает Лекси, мотая головой между нами.

─ С работы, ─ говорю я, смотря на Мози. ─ Это мой брат Лекс.

─ Приятно познакомиться с тобой, ─ говорит Мози, перемещая рюкзак на другое плечо, пока жмет руку Лекси.

Лекси ошарашен, а я потеряла дар речи. Не говоря уже о том, что я чувствую, как от волнения могу намочить штаны.

─ Что ты делаешь в Мичигане? ─ спрашиваю я его, становясь подозрительной от его внезапного появления. Словно он следует за мной, потому что он секретный агент или правительственный шпион, посланный оценить меня и мою программу. Мы уже касались тайных тем, и он поклялся, что не был им. Но разве шпион скажет, что он шпион? Разве они не должны всегда отрицать это?

Может он кто-то сверхъестественный, какой-то пришелец, облаченный в тело человека, и когда он поцеловал меня, то имплантировал следящее устройство.  Я протягиваю ему свой кофе, кивая головой и тщательно рассматривая его. Он берет его у меня, выглядя сбитым с толку.

─ Выпей это! ─ говорю я.

И он делает небольшой глоток, в то время как я и Лекси наблюдаем за ним. Не знаю, чего я этим хочу добиться. Может он растает от контакта с горячей жидкостью или поменяет цвет или превратится в камень ─ каким-нибудь образом раскроет себя мне. Этот человек ─ загадка ─ не могу поверить, что он стоит напротив меня.  Но он просто облизывает свои прекрасные губы и улыбается…

Боже, Лана, на вкус он действительно ужасен.

Я забираю у него чашку и допиваю остатки, все еще ожидая некоего откровения, чтобы у этой сюрреалистической встречи появился хоть какой-то смысл. У него идеальный английский. Он так умен и красноречив. Он феноменальный художник и у него накаченное тело. Раньше, я никогда не встречала такого, как он в реальном мире, не говоря уже об эшелоне  испорченных подростков марширующих через мой офис. НИКОГДА такого, как он. Никогда такого, как Мози ─ даже отдаленно.

─ Это ты все устроил? ─ спрашиваю я, поворачиваясь к Лекси и щуря глаза. ─ Это что, шоу розыгрыш? Надо мной что, кто то прикалывается?

─ Ответь мне, Круз. Почему ты в Мичигане? 

─ Помнишь наш позавчерашний разговор, когда ты сказала, что я не могу поехать?

─ Да, ─ говорю я.

─ Я не думаю, что ты справишься одна. Так что, я просто не послушал тебя. Тем вечером я сел в автобус. Ехал три дня.

─ У меня есть семья, чтобы помочь мне. Если нам придется освободить дом, мы наймем грузчиков, ─ говорю я, с недоверием поглядывая на него. Но что я действительно думаю, это ─ какого черта? Кто-то сказал тебе сделать это?

─ Ладно, конечно, но теперь у тебя есть и я.

И я хочу его. Я хочу его. Я очень, очень хочу его. Но я не хочу, чтобы он знал это. Не говоря уже о том, что меня за это уволят. Я потеряю свою чертову работу ─ единственную в моей семье.

─ Ты проделал весь этот путь до Мичигана? Как ты собирался меня найти?

─ Как много здесь людей с именем Лана Финч?

Сглатываю. Потому что на самом деле это не мое имя. Это мое юридическое имя, но не то под которым меня знают моя семья и друзья. Он бы никогда не нашел меня.

Лекси смотрит полностью восхищенный нашей перебранкой.

─ У тебя есть место, где остановиться? Знает ли об этом твой инспектор ?

─ И да, и нет, ─ говорит он, вытаскивая сложенный листок бумаги. ─ Он подписал разрешение на неделю. Я сказал, что это нужно для общественных работ. Так что, это делает тебя «обществом», и я приехал в Мичиган обслужить тебя. ─ его улыбка возмутительна, одновременно великолепна и  кокетлива. Он снова закрывает свой рюкзак и стонет. Это вещь выглядит действительно тяжелой.

─ Я остановлюсь в приюте или где-нибудь еще. Раньше я находил место для сна, когда находился в бегах. Справедливо если я помогу тебе, Лана. Ты уже во многом помогла мне.

Его слова пьянят, и мое сердце набухает, как что-то в духовке  Pillsbury в момент замедленной съемки. И это что-то ощущается, как гордость.

─ Мози, мне платят, чтобы я помогала тебе. Это то, чем я занимаюсь на работе.

Он смотрит в пол и сдвигает ноги. Кивает головой, снимает шапочку, и его волосы каскадом рассыпаются вокруг его лица. Я вовремя поднимаю взгляд, чтобы увидеть реакцию Лекси. Волосы произвели на него впечатление, я знала, что так и будет. Раньше Лекс и я слушали музыку групп, солисты которых носили длинные волосы. Мы повторяли за ними, встряхивая волосами, даже учитывая, что у нас никогда не было таких волос и причин так себя вести. 

─ Ты можешь пожить у нас. До тех пор, пока у нас есть дом, что может не продлиться надолго. Мы судимся с банком по этому поводу, а они хотят выселить нас, ─ ни с того ни с сего говорит Лекс. Мой брат, который никогда не подает голос, из которого я всю жизнь вытягиваю слова. Который вместо слов пожимает плечами и в ответ просто смотрит на тебя, сказал целое чертово предложение Мози. Стоить заметить, очень впечатляющее.

Черт! Спасибо братик мудак. Но в тоже время действительно СПАСИБО. Я бы сама никогда не осмелилась пригласить его.

Я одеваю куртку моей бабушки, которая однозначно старомодная, а я ужасно уставшая от перелета и ночных сборов. Но каким-то образом с Мози я не стесняюсь своего внешнего вида, своего странного брата, его ржавой машины или своих сумасшедших родителей и приезда в захудалый дом. Уверена, он видел и хуже, и вероятно видел что-то получше, но в первые в своей грёбаной жизни, я чувствую, что рядом с этим человеком могу расслабиться. Может это из-за его легкости в общении с Лексом, или возможно, потому, что нарушив все правила, он пересек всю страну, чтобы быть рядом со мной. Или возможно, это потому, что он так горяч, и если я попытаюсь не расслабляться, стресс от его жара заставит прыгать мои проклятые гормоны. 

Втроем мы сделали бутерброды с арахисовым маслом и джемом и, попивая молоко, сидим на нашей семейной кухне. Мы шепчемся, облизывая пальцы и наблюдаем за восходом солнца на нашем заднем дворе со ржавым высоким столбом и провисающей старой веревкой для белья. Такое ощущение, что за несколько часов проведенных вместе, Лекси и Мози стали лучшими друзьями. И это еще более странно, нежели необычно, потому что у моего брата никогда не было никаких друзей. 

Я барабаню пальцами и дергаю кутикулы, беспокоясь, что мои родители проснуться и о том, что, черт возьми, мы им скажем. Эти двое смеются и разговаривают о видео играх, словно знают друг друга много лет. 

─ Как ты думаешь, что если мы скажем маме и папе, что Мози твой друг? ─ я стараюсь говорить спокойно, а затем наливаю немного молока, компенсируя это.

Это привлекает внимание обоих и, прекратив разговаривать, они смотрят на меня, пытаясь понять, что я задумала.

─ Мама и папа могут не правильно понять, если подумают, что ты приехал со мной. Возможно, ты мог бы быть школьным другом Лекси? Мне так будет легче.

─ Конечно, ─ говорит Мози с легким намеком на улыбку.

─ На самом деле, я никогда раньше не приводила кого-нибудь домой, ─ наконец говорю я, чтобы прояснить, что именно я имею в виду. Унизительно говорить об этом, ни только потому что это правда, но и потому что заставляет нас признать, что проделанный Мози долгий путь, что-то значит. ─ То есть, не то, чтобы я привела тебя, но мы все же должны что-то сказать.

Лекси формально кивает мне, а Мози просто улыбается.

─ Лекс, мы с тобой любовники в колледже или же просто коллеги по учебе? ─ спрашивает он, играючи похлопывая его по спине.