─ Это весело! Я действительно рад, что приехал, Свэт Лана.

Я подхватываю свернутую газету и бросаю ему в голову. Но его маленькое прикосновение заставляет меня начать думать о всех тех неприличных вещах, которые я хотела бы с ним проделать, если бы мы не были разделены возрастом, моей работой или моей связью с  Pathways.

Мы разбросали большинство газет, и у Мози это хорошо получается. Оказывается, он не только сильный, но у него еще хорошо накаченные руки. Я передаю ему газеты с заднего сидения, а Лекси медленно, но верно ведет машину, пытаясь избежать остановок. Мы достаточно эффективная команда по разносу газет. Единственное, что напрягает, это когда его цель оказывается вне поля зрения из-за дождя, и мне приходится выпрыгивать из машины, чтобы положить газеты на крыльцо или в почтовый ящик. И я чувствую себя идиоткой, делая это.

─ Езжай быстрее, Лекс. Я хочу вернуться домой и лечь спать! ─ не могу поверить, что мои бедные родители делают это семь раз в неделю, это задание не из легких.

─ Почему этого нет в Лос-Анжелесе? ─ спрашивает Мози. ─ У меня бы прекрасно получалась эта работа.

─ Потому, что больше никто не читает бумажные газеты, люди просто просматривают их онлайн. ─ Мой брат рассуждает об исчезновении печатной продукции, в то время как усиливается дождь, переходящий в снег. Я уснула в машине, слушая бормочущие голоса Лекса и Мози. У меня странное чувство, словно у нас появился еще один член семьи. И возможно, у Лекса появился новый друг, с Мо он такой расслабленный. Никогда раньше я не видела его таким.  

Двумя днями позже состоялся жилищный суд, и нам было отказано в нашем ходатайстве. Нам дали два дня, чтобы освободить дом и перевезти родителей к моему дяде Виктору, к тому, чья фамилия Финч и к тому, с кем не ладит мой отец. Моя мама считает, что его жена тетя Кирстен слишком неестественная и что она не заботится о своих детях. Думаю, она каким-то образом пугает маму, заставляя ее чувствовать себя неадекватной и старомодной. 

Мы едим обед в дерьмовой закусочной в центре города, и все находятся в состоянии шока. Я вспоминаю времена, когда была маленькой и думала что у нас все хорошо. Мои родители работали как проклятые, но они души не чаяли в Алексее и мне, и у нас всегда было то, что мы хотели. Я  снова перемешиваю ложкой свой куриный суп с лапшой. Продолжаю добавлять крекеры, даже не пробуя его на вкус, и когда моя мама начинает плакать я уже не способна что-либо есть.

Папа успокаивает ее, нежно говоря что-то на русском, пока она рыдает на его плече в сильно изношенный темно коричневый кардиган с кожаными заплатками на локтях. Мози с нами, теснится за столом рядом с Лексом. Я сижу в самом конце стола, с почти свисающей со стула задницей. Смотрю на Мози и думаю о том, как странно, что он здесь. Он как паразит, но хороший, который подбадривает нас. Мне по-прежнему ненавистно то, что он так меня привлекает. Возможно, если бы я не была бы так увлечена им, мы могли бы его усыновить. Но кого я обманываю? Кто захочет стать членом такой семьи? У нас даже нет места, где жить, а будущее нашего финансового положения зависит от паршивого социального работника и ее непутевого младшего брата.

─ Послушайте все, ─ говорит Мози, привлекая всеобщее внимание. ─ Я делал это раньше. Это не так уж и плохо. Это называется, начать все заново. Я потерял дом, у меня ничего не было, но жизнь все равно продолжается.

─ Спасибо, Мози, за твои слова, ─ говорит мой папа, потянувшись через стол и похлопывая Мойзеса по плечу. Мои родители приняли его, словно он был их ребенком. С каких пор стало так легко пробраться в эту семью? Просто прокатиться на автобусе до Детройда, и затем вы становитесь одним из нас? Двадцать пять долгих лет я плачу по свои счетам, и не стану лгать, не мало из этих лет были хреновыми. Особенно те, где мне в одиночку пришлось отбиваться по всем счетам.

─ Начать все с нуля, ─ угрюмо говорю я. Я не в настроении веселиться. Я люблю свой дом. Я люблю свою семью. И я не понимаю, как могло все стать настолько фигово.

─ Свежий старт! ─ говорит Мози, улыбаясь, и я бросаю на него раздраженный взгляд. Мне бы хотелось, чтобы его ободрительная задница заткнулась ко всем чертям.

─ Мама и папа, Лана и я обсуждали, как все надо будет  сделать. Пап, для мамы будет очень тяжело эмоционально, видеть, как вывозят ее вещи.

Мой папа кивает в знак согласия и затем массирует свой лоб. Все эти переговоры продолжаются в течении нескольких лет, и теперь внезапно угроза стала такой реальной. Теперь это окончательное решение. Наш дом быстренько выставят на продажу, но скорее всего, его снесут, а земельный участок продадут, потому что наш дом в плохом состоянии.

─ Ты и мама упакуете сегодня самое необходимое. Пометьте все, что вы хотите отправить в хранилище, а завтра мы обо всем позаботимся. Там, где мы остановимся, не будет много места для нашей мебели, так что, большинство мебели придется выкинуть.

Алексей надеется, что мама не поймет сказанного им, но она понимает и снова начинает рыдать.

Мози берет маму за руку и я практически падаю со своего места. Она с такой душой смотрит на него, пока он вытирает ее слезы.

─ Миссис Финч, они не заберут ничего из того, что вы не хотели бы отдать. ─ Его жест окутан нежностью, но его стремление присвоить все, что принадлежит мне, распыляет мой и так готовящейся взорваться разум. Как всего лишь за несколько дней, вы можете внедриться в чью то семью? Успокаивать мою мать ─ его миссия? Легкость его поведения сводит меня с ума. Теперь он очаровал всех и они слушают его, и это мне кажется абсолютно нечестно.

Я отталкиваю от себя свой суп и резко встаю.

─ Я подожду в машине, ─ говорю я, бросая немного наличных на стол.

Я выбегаю из закусочной и направляюсь к машине. Топаю ногой, когда осознаю, что ключи от машины у Лекса, и что на улице холоднее, чем я думала. Я прислоняюсь к машине, пытаясь встать, где светит солнце. Мне нужно немного личного пространства между мной и ним, пока он не свел меня с ума.

Искоса смотрю на слабое солнце и улыбаюсь. Помню, когда была подростком, и, взяв полотенце, пошла на задний двор, пытаясь получить загар на свою блеклую сибирскую кожу, а мой папа вышел во двор, чтобы немного поработать. Мне должно быть было около тринадцати лет.

─ Светлана, почему ты здесь лежишь? ─ спросил он с неподдельным любопытством.

─ Чтобы загореть, папа. Знаешь, чтобы стать бронзовой. Как девочка с пляжа ─ как барби из Малибу.

Именно тогда мой папа объяснил мне, как русские могут загорать стоя. И тогда все встало на место.

─ Тебе не придется поворачиваться вокруг, словно сандвич на гриле, ─ помню, как он сказал мне это.

Я улыбнулась слабому солнцу, согретая воспоминаниями. Папа всегда стоял на пляже или на озере. Сладость этих воспоминаний жалила еще сильнее. Прощай задний двор. Прощайте все воспоминания.

Я открыла глаза, когда почувствовала перед ними тень. Мози Круз закрывал собой солнце и все в моем личном пространстве.

─ Ты очень смелый, если решил последовать за мной сюда, ─ говорю я, указывая на него пальцем. ─ Похищаешь мою семью, пытаешься справиться с кризисной ситуацией! ─ я скрещиваю руки и смотрю на него. ─ Это моя работа. И говоря о работе, то, что ты здесь может лишить меня моей работы. Я поддерживаю свою семью Мози, поедая чертову лапшу на обед, пакуя тосты на завтрак каждое утро и совсем НИКОГДА не ходят в кино! 

Слезы текут по моему лицу, а я даже не могу вспомнить, когда плакала в последний раз. Я невосприимчива к драмам, особенно учитывая, что ежедневно сталкиваюсь с ними на работе и пытаюсь решить их.

─ Мне жаль, Лана. Ты бы предпочла, чтобы я уехал?

Он выглядит таким милым, когда говорит это, появившаяся тревога заслоняет его прекрасное лицо.

─ Я хотел помочь тебе, но если я не помогаю, я уеду.