Но льстить не мастер я и спину гнуть в кольцо…

Не думайте, что мы трудов не ценим ваших:

Нет, дельный журналист – полезное лицо!

В вас благодетелей мы часто видим наших,

Мы благодарны вам за честные труды,

Которых видимы полезные плоды,-

Вы развиваете охоту к просвещенью,

Вы примиряете нас с собственною ленью,

И вам всегда открыт охотно наш карман -

Нас опыт научил, что без статей журнальных

Осенних вечеров, дождливых и печальных,

Нам некуда девать! Невежества туман

Рассеялся давно; смягчило время нравы;

Разгульные пиры и грубые забавы

Времен невежества сменило чередой

Стремленье к знанию, искусствам благородным,

И редкий дворянин – конечно, молодой -

Теперь не предпочтет собакам превосходным

Журнал ваш… Для чего ж грошовый интерес

Над правдою берет в вас часто перевес?

К чему хвастливый тон, осенние раздоры,

Зацепки, выходки, улики, желчь и споры?

К чему самих себя так глупо унижать?

Поверьте, публика поймет и без навета,

Что хорошо у вас, что дурно у соседа,

Да, право, и труда большого нет понять!

Поверьте, всё пойдет и тихо и прекрасно,

Когда вы станете трудиться, господа,

Самостоятельно, разумно и согласно -

И процветете все на многие года!..

Прощайте! надоел я вам своим болтаньем;

Но если речь мою почтили вы вниманьем,

Готов я забрести, пожалуй, и опять…

<< Журналист >>

Весьма обяжете… Прощайте! буду ждать!

<1851,1874>

Что новый год, то новых дум,

Желаний и надежд

Исполнен легковерный ум

И Мудрых и невежд.

Лишь тот, кто под землей сокрыт,

Надежды в сердце не таит!..

Давно ли ликовал народ

И радовался мир,

Когда рождался прошлый год

При звуках чаш и лир?

И чье суровое чело

Лучом надежды не цвело?

Но меньше ль видел он могил,

Вражды и нищеты?

В нем каждый день убийцей был

Какой-нибудь мечты;

Не пощадил он никого

И не дал людям ничего!

При звуках тех же чаш и лир,

Обычной чередой

Бесстрастный гость вступает в мир

Бесстрастною стопой -

И в тех лишь нет надежды вновь,

В ком навсегда застыла кровь!

И благо!.. С чашами в руках

Да будет встречен гость,

Да разлетится горе в прах,

Да умирится злость -

И в обновленные сердца

Да снидет радость без конца!

Нас давит времени рука,

Нас изнуряет труд,

Всесилен случай, жизнь хрупка,

Живем мы для минут,

И то, что с жизни взято раз,

Не в силах рок отнять у нас!

Пускай кипит веселый рок

Мечтаний молодых -

Им предадимся всей душой…

А время скосит их?-

Что нужды! Снова в свой черед

В нас воскресит их новый год…

<1851>

"Смешно! нас веселит ручей, вдали журчащий,

И этот темный дуб, таинственно шумящий;

Нас тешит песнею задумчивой своей,

Как праздных юношей, вечерний соловей;

Далекий свод небес, усеянный звездами,

Нам кажется, простерт с любовию над нами;

Любуюсь месяцем, оглядывая даль,

Мы чувствуем в душе ту тихую печаль,

Что слаще радости… Откуда чувства эти?

Чем так довольны мы?.. Ведь мы уже не дети!

Ужель поденный труд наклонности к мечтам

Еще в нас не убил?.. И нам ли, беднякам,

На отвлеченные природой наслажденья

Свободы краткие истрачивать мгновенья?"

– Э! полно рассуждать! искать всему причин!

Деревня согнала с души давнишний сплин.

Забыта тяжкая, гнетущая работа,

Докучной бедности бессменная забота,-

И сердцу весело… И лучше поскорей

Судьбе воздать хвалу, что в нищете своей,

Лишенные даров довольства и свободы,

Мы живо чувствуем сокровища природы,

Которых сильные и сытые земли

Отнять у бедняков голодных не могли…

<1852>

Неизбежные напасти,

Бремя лет, трудов и зла

Унесли из нашей страсти

Много свету и тепла.

Сердце – времени послушно -

Бьется ровной чередой,

Расстаемся равнодушно,

Не торопимся домой.

Что таиться друг от друга?

Поседел я – видишь ты;

И в тебе, моя подруга,

Нету прежней красоты.

Что ж осталось в жизни нашей?

Ты молчишь… печальна ты…

Не случилось ли с Парашей -

Сохрани господь – беды?..

<1852>

Ах, были счастливые годы!

Жил шумно и весело я,

Имел я большие доходы,

Со мной пировали друзья;

Я с ними последним делился,

И не было дружбы нежней,

Но мой кошелек истощился -

И нет моих милых друзей!

Теперь у постели больного -

Как зимняя вьюга шумит -

В ночной своей кофте, сурово

Старуха-Забота сидит.

Скрипя, раздирает мне ухо

Ее табакерка порой.

Как страшно кивает старуха

Седою своей головой!

Случается, снова мне снится

То полное счастья житье,

И станет отраднее биться

Изнывшее сердце мое…

Вдруг скрип, раздирающий ухо,-

И мигом исчезла мечта!

Сморкается громко старуха,

Зевает и крестит уста.

<1851 или 1852>

Блажен незлобивый поэт,

В ком мало желчи, много чувства:

Ему так искренен привет

Друзей спокойного искусства;

Ему сочувствие в толпе,

Как ропот волн, ласкает ухо;

Он чужд сомнения в себе -

Сей пытки творческого духа;

Любя беспечность и покой,

Гнушаясь дерзкою сатирой,

Он прочно властвует толпой

С своей миролюбивой лирой.

Дивясь великому уму,

Его не гонят, не злословят,

И современники ему

При жизни памятник готовят…

Но нет пощады у судьбы

Тому, чей благородный гений

Стал обличителем толпы,

Ее страстей и заблуждений.

Питая ненавистью грудь,

Уста вооружив сатирой,

Проходит он тернистый путь

С своей карающею лирой.

Его преследуют хулы:

Он ловит звуки одобренья

Не в сладком ропоте хвалы,

А в диких криках озлобленья.

И веря и не веря вновь

Мечте высокого призванья,

Он проповедует любовь

Враждебным словом отрицанья,-

И каждый звук его речей

Плодит ему врагов суровых,

И умных и пустых людей,

Равно клеймить его готовых.

Со всех сторон его клянут

И, только труп его увидя,

Как много сделал он, поймут,

И как любил он – ненавидя!

<конец февраля 1852>