Как уже упоминалось, в некоторых случаях бизнесмены сознательно идут на заключение ничтожных сделок, пытаясь таким образом решить свои текущие проблемы. Однако, предпринимая этот шаг, нужно ясно понимать, к каким последствиям он может привести.

Для того чтобы ничтожная сделка была признана недействительной, судебное решение не требуется. Можно сразу требовать через суд применить последствия недействительной сделки – то есть вернуть ситуацию в исходное положение и возместить ущерб потерпевшей стороне. Как установлено гражданским законодательством, это может сделать любое заинтересованное лицо. Причем срок исковой давности, в течение которого можно восстановить права, нарушенные ничтожной сделкой, очень велик – целых 10 лет с начала ее исполнения. Это сделано для того, чтобы было достаточно времени для обнаружения и бесспорного доказательства ничтожности сделки. Ведь большинство таких притворных договоров опасны для общества и добросовестных предпринимателей.

Если суд согласится с тем, что сделка является ничтожной, то ее последствия – без вариантов – будут отменены с самого момента подписания договора. Поэтому предприятие, подписывающее фиктивное соглашение, серьезно рискует.

Законодательством предусмотрены два принципиально возможных сценария развития событий после признания сделки недействительной: двусторонняя или односторонняя реституция (см. «Словарь»).

Скажем, при двусторонней реституции покупатель возвращает продавцу товар, а продавец покупателю – деньги. После этого первый волен искать другого продавца, а второй – другого покупателя. Но так бывает нечасто. Не исключено, что товар уже продан. Тогда возврату подлежит денежный эквивалент имущества, полученного покупателем. Точно так же деньгами компенсируется ухудшение или улучшение имущества (например, если возвращаемый автомобиль попал в аварию или арендатор успел провести в освобождаемом помещении хороший ремонт).

Надо отметить, что в случае если доказано, что одна из сторон сознательно обманула или намеренно ввела в заблуждение своего контрагента, виноватая сторона должна, помимо возврата имущества по реституции, дополнительно компенсировать ущерб пострадавшему. В качестве примера приведем постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 17 апреля 2002 года № КГ-А40/4098-02. Фирма «Стар-град» заключила с ЗАО «Консалтинговое агентство Экспомир» договор о размещении своей рекламы в периодическом печатном издании. Исполнитель рекламу разместил, но издание для этого выбрал странное: журнал «Экспомир+» даже не был зарегистрирован в Госкомпечати РФ. Суд согласился, что ответчик умышленно ввел истца в заблуждение относительно качества своих рекламно-информационных услуг, и признал сделку недействительной.

В случаях, когда сделка становится недействительной вследствие особой злонамеренности одного или обоих участников, применяется односторонняя (конфискационная) реституция. При этом имущество, переданное по сделке, получает обратно только сторона, действовавшая добросовестно. Если, заключая ничтожную сделку, обе стороны прекрасно понимали противозаконность своих действий, то предмет такой сделки изымается у обеих в пользу бюджета. Закон рассматривает эту меру, с одной стороны, как санкцию, а с другой – как компенсацию дополнительных расходов государства на борьбу с противозаконными или антиобщественными явлениями в предпринимательской деятельности и финансово-хозяйственной жизни страны.

Именно односторонней реституцией может, между прочим, закончиться неосторожная попытка предприятия сэкономить на уплате налогов путем «обналички».

Правда, следует признать, что доказать обоюдный умысел – довольно сложная задача. Суды требуют действительно бесспорных доказательств как мнимости такой сделки, так и противоправности действий сторон, а также наличия их осведомленности в действительном характере договора.

Скажем, в деле против ОАО «Уфимский НПЗ» и ЗАО «Борт-М» налоговой инспекции удалось доказать, что в реальности ЗАО «взяло в аренду» у ОАО оборудование не для производства бензина, а чтобы вывести из-под налогообложения часть оборотов нефтеперерабатывающего завода (постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 19 марта 2003года№КГ-А41/1300-03). Решающим аргументом стало то, что НПЗ как работал на «сданном в аренду» оборудовании, так и продолжал на нем работать после заключения договора.

А вот в другом случае налоговикам не повезло. ООО «ВДНХ-Регион» и ООО «Торгтехальянс» заключили договор о вывозе мусора и уборке территории выставочного комплекса. Договор налоговой инспекции не понравился, и она подала иск, утверждая, что истинным намерением заказчика было только одно – занизить причитающиеся к уплате налоги. Однако документально подтвердить нарушение закона не удалось: стороны хорошо позаботились об оформлении актов выполненных работ, да и фактически уборка мусора после праздничных мероприятий и выходных дней осуществлялась (неважно, чьими силами). Поэтому Федеральный арбитражный суд Московского округа (постановление от 8 апреля 2003 года№КГ-А40/1832-03) налоговикам в иске отказал.

В связи с изложенным нельзя не затронуть вопрос о взаимоотношениях предприятий с налоговыми органами, возникающих по поводу недействительности сделок. В начале 90-х годов налоговики очень любили признавать сделки недействительными в связи с различными противоправными деяниями. Все деньги и другое имущество, полученное обоими участниками таких сделок, изымались в бюджет, а суммы, уплаченные по таким договорам, исключались из затрат, в результате чего начислялись еще и штрафные санкции. Закон «Об основах налоговой системы в Российской Федерации» в то время предоставлял налоговым инспекциям право подавать в суды иски о признании сделок недействительными.

Однако законодательство, действующее в настоящее время, сильно ограничивает возможности налоговиков почувствовать себя вершителями судеб предпринимателей. В статье 31 Налогового кодекса России (НК РФ), где установлены права налоговых органов, ничего не сказано о предъявлении в суд исков о признании недействительными сделок. И хотя пункт 11 статьи 7 Закона РФ «О налоговых органах Российской Федерации» от 21 марта 1991 года, в котором это право предусмотрено, до сих пор не отменен, суды, как правило, склоняются к тому, что он противоречит НК РФ и не подлежит применению.

Например, такую позицию занял Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа (постановление от 28 ноября 2002 года № АЗЗ-7777/02-С1-Ф02-3488/02-С2). Истец – налоговая инспекция – заявлял, что оспариваемая сделка ничтожна, поскольку компаний, у которых ответчик приобрел товары, на свете не существует. Однако, несмотря на очевидную доказуемость подобного утверждения, суд не пожелал рассматривать дело, указав на отсутствие у налоговых органов права подавать подобные иски.