Автор: Ваннах Михаил

Ватикан, штаб крупнейшей христианской деноминации - Римско-Католической церкви, - через свой официальный орган, газету L’Osservatore Romano, обнародовал список новых смертных грехов. И событие это вызвало живой интерес светской прессы всего мира.

Почему - ведь вопрос-то чисто теологический? А теология (точнее - теологии, их - множество) - это дисциплина сугубо внутриконфессиональная, отличающаяся и от естественнонаучного, и от гуманитарного знания. Теология рассуждает о том, что было первопричиной возникновения Вселенной. О том, что творило Метагалактику и Землю, жизнь и разум. О том, что будет в самом отдаленном, эсхатологическом будущем.

А последнего еще нет, и его изучать невозможно. Возникновение Вселенной (не путать с более частным Big Bang!) - разовое событие, которое позитивные науки могут изучать только с точки зрения "Как", а не с точки зрения "Почему". Развитие материи вплоть до разумной (тут воля Творца считается богословами настолько слитой с законами природы, что выделить "божественную" составляющую той или иной силы невозможно) с начала XIX века не рассматривается серьезными теологами как аргумент в пользу веры. (Последний рецидив таких взглядов был у нацистской Имперской церкви епископа Мюллера).

Посмертная участь человека, о которой тоже учит теология? И ее не проверишь. То есть проверят-то всё, но информацию о результатах на Землю не передадут. Во всяком случае тем, кто не слишком злоупотребляет мухоморами или разбавленным стеклоочистителем.

И вообще - естественнонаучных аргументов в пользу веры не бывает. Равно как и таковых аргументов для опровержения ее.[Если только не полагать за веру взгляды, что ритуальное проползание под корнями священного пня излечивает радикулит, а размещение амулета в кабине аэроплана может благотворно влиять на статистику летных происшествий.] Иначе это была бы уже не вера, а знание.

Недавно один очень известный российский ученый сказал - церковники знают, что Бог придумал человека, а он (ученый) знает, что человек придумал Бога. Вот только церковники, во всяком случае те, кто пообразованней или похитрей, никогда так не скажут. Они сделают ударение, что верят, будто Бог придумал человека.

А вера человека - это его сугубо личное дело. Персональное мнение, которое кто-то разделяет, а кто-то нет. Чистая идея.

Но все равно - когда идея, даже самая абстрактная, овладевает массами, она становится силой. Силой, объективно существующей, то есть могущей и долженствующей быть рассмотренной с точки зрения позитивных наук. Когда-то Макс Вебер рассматривал влияние протестантской этики на дух капитализма. Сегодня в списках трудов нобелевских лауреатов по экономике мы увидим массу работ, посвященных психологическим факторам хозяйственной жизни.

И уж бесспорно, изменение теологической системы конфессией, насчитывающей больше миллиарда верующих, является весьма серьезным фактором социальной и экономической жизни и поводом обсудить его в светском журнале с точки зрения светских дисциплин. Ведь даже на проезде через центр Москвы - Третьего Рима, по версии Восточной церкви, - сказывается празднование ирландского Дня св. Патрика, правда, тесно переплетенное с почитанием более древнего персонажа - Джона Ячменное Зерно[Джон Ячменное Зерно - персонификация виски, см. балладу Роберта Бёрнса.]. А гигантский бизнес, замешенный на Дне св. Валентина, - это уже миллиарды и миллиарды долларов, не говоря о снижении производительности офисных работников после корпоративных вечеринок, - то есть имеется явный резон присмотреться к таким явлениям повнимательнее. Тем более что в новшествах Ватикана речь идет о современном хайтеке и современной Большой, глобальной экономике. О том, что затрагивает каждого и о чем может высказаться и тот, кто вне данной деноминации.

Дистопия, иначе какотопия или, что чаще употребляется в русскоязычной литературе, антиутопия, - это система взглядов на общество, противоположная утопии. Утопия была введена в английский как добавление к греческому корню фьрпт (место) английского префикса u. Он происходит от греческого пх (нет), тогда "утопия" значит "нигде" и, благодаря игре слов, может обозначать "eutopia" - "благое место".

В 1868 году английский экономист и логик Джон Стюарт Милль (John Stuart Mill, 1806-73) выступая в парламенте, сказал, что об утопиях говорят куда чаще, чем о дистопиях или какатопиях. Эти два слова образованы заменой префикса, определяющего благое место, на префиксы дху- или caco, означающие ненормальный, больной или плохой.

Проницательному британскому мыслителю уже тогда было ясно: хоть обычно и считают, что утопия слишком хороша для жизни, на самом деле она - слишком плоха. Действительно, уже в классических утопиях присутствовало все, что воплотилось в тоталитарных диктатурах ХХ века. Но пока-то был век девятнадцатый, и на опыте продемонстрировала свою несостоятельность только утопическая колония Роберта Оуэна на реке Вабах в Индиане. Причем Оуэн надеялся чисто на социальное, на организационное, выступал против передовых технологий[ Английский коммунист-утопист Роберт Оуэн (Robert Owen, 1771-1858) выступал против разделения труда, поскольку оно "ухудшает расу". Привет Адольфу Алоизовичу! Наци не случайно были еще и социалистами]. А век пара, а впоследствии электричества, выводил человечество в новое измерение - научно-технического прогресса. От которого ждали сначала улучшения жизни людей, а затем и изменения к лучшему самого человека. Об этом говорила ветвь научной фантастики, традиционно соотносимая с именем Жюля Верна. На это надеялись образованные круги того времени.

Итак - смертные грехи. В Библии они отсутствуют. Это - элемент теологии Римско-Католической церкви, введенный в VI веке папой Григорием I Двоесловом. Согласно его взглядам, к грехам, за которые непрощенный и нераскаявшийся человек попадает после смерти прямо в ад, относятся гордыня, зависть, обжорство, похоть, гнев, алчность и уныние. Наибольшую известность эта концепция получила после выхода в свет "Божественной комедии" Данте Алигьери. "Карты ада" были начертаны поэтическим пером великого флорентийца. Запомним - после работ епископа Рима Григория Беседовника[А он еще и Великий, и, по версии ряда конфессий, Святой].