Молодой человек согласился с разумным предложением Элинор, вскочил в седло. Элинор полуобернулась, чтобы дать ему поводья его коня, и в этот момент молодой человек внезапно обхватил ее одной рукой за плечи, а другой зажал ей рот, издав вопль охотника, преследующего дичь. Опешив от неожиданности, Элинор в первые секунды сидела в седле как парализованная, затем попыталась оказать сопротивление, но молодой человек был достаточно силен. Тогда она укусила его за руку, которой он зажимал ей рот, со всей силой гнева, охватившего ее. Одновременно она сбросила поводья так, чтобы обидчик не мог контролировать лошадь, и вонзила острые каблуки своих сапог в бока бедного животного, заставив его резко броситься вперед. Лошадь, оскорбленная громким криком прямо ей в ухо да еще двойным грузом, взбрыкнула и встала на дыбы. Ее желание избавиться от лишнего всадника совпадало с желанием самой Элинор. Укус Элинор вызвал только крик боли, но хватки молодой человек не ослабил. Элинор, в свою очередь, вместо того, чтобы инстинктивно наклониться вперед, буквально всем своим весом налегла назад. Юнец снова вскрикнул и уже начал соскальзывать, но держал ее крепко. Лошадь от толчка опустилась на передние ноги, всадники потеряли равновесие, а ноги Элинор вылетели из стремян. Стремясь освободиться, Элинор, не думая ни о чем другом, крутилась в седле, как уж на сковородке. Лошадь вновь стала на дыбы. На сей раз Элинор, при всем своем желании не могла наклониться вперед, и ее откинуло на обидчика. Тот, закричав, упал и потянул Элинор за собой.

Падение заставило его, наконец, разжать руки; он ударился о землю, девушка упала на него. Несмотря на миниатюрность, Элинор была крепкой молодой женщиной, и, хотя была почти оглушена падением, ей все же удалось вывернуться.

Она не была испугана. У нее не было врагов, ее смерть не была выгодна никому, кроме разве что самого короля, который получил бы ее земли. Единственное, что мог пожелать любой мужчина, – это получить ее обширные владения вместе с ней самой. Но чтобы получить и то и другое, – ей не должны причинять вреда. И никто не сможет слишком долго удерживать ее силой. Саймон примчится за ней во главе всех ее вассалов, и никакое убежище не выдержит осады такой разгневанной армии!

Элинор вскочила на ноги, рукой нащупывая кинжал. Вряд ли юнец осмелится воспользоваться своим, но Элинор ничто не мешало в сложившейся ситуации пустить его в ход, если наглец снова попытается облапить ее. У нее возникло желание убить его сразу, но он уже начал трепыхаться, пытаясь подняться.

В голове у Элинор появилась практичная мысль поймать лошадь, которая, испуганная всем происходившим, была уже довольно далеко и неслась во всю мочь. Элинор по-мужски, крепко выругалась. Успокоило ее то, что лошадь скакала в нужном направлении, и, Бог даст, учуяв своих собратьев в кавалькаде, присоединится к ним.

После мысли об этом Элинор вдруг охватил страх. Что, если Донна не нагонит кортеж, или никто не догадается, что это ее лошадь? Тогда Элинор не хватятся до самого Виндзорского замка. Может пройти даже несколько часов, пока обнаружится ее отсутствие: сначала все будут заняты поисками своих покоев, будут распаковывать вещи, расставлять мебель, готовить и подавать еду и так далее…

Разумеется, королеве будет не до диктовки писем, а так как у Элинор нет других обязанностей, то никто и не хватится ее. А за это время ее могут увезти и упрятать куда угодно!

И как Саймон может прийти на помощь, если он не знает, где она и с кем? В ужасе Элинор вдруг осознала, что она и сама не знает этого. Парень был чьим-то сквайром, она видела, как он сопровождал кого-то при дворе, но не могла вспомнить, кого. Теперь она поняла, почему! На нем была одежда без отличительных цветовых знаков его хозяина. Поэтому и лицо его казалось смутно знакомым: ведь обычно смотрят на хозяина, а не на слугу.

«Бежать!» – мелькнула у нее мысль. Но куда? Невозможно спрятаться в открытом поле, она ведь не заяц, который может найти нору в земле или схорониться в густых зарослях. До леса было слишком далеко. К тому же, как она будет бежать в тяжелой юбке для верховой езды? Но она бегала хорошо, так что это было не так уж сложно. Она сумеет удержать его на расстоянии с помощью кинжала. Но он наверняка действовал с кем-то. Охотничий клич, который так напугал ее лошадь, явно призывал тех, кто послал его, а, значит, скоро здесь будут и люди, и кони. Элинор проклинала себя за то, что сразу не перерезала ему глотку, но сожалеть об этом было поздно – момент был упущен. Он сидел на земле и тряс головой, и, хотя это было почти безнадежно, Элинор все-таки бросилась бежать, решив, что с другой стороны зарослей ее не будет видно хотя бы какое-то время. На бегу, она натянула головной платок на лицо, стараясь максимально защитить его от веток, и затем нырнула туда, где в зарослях виднелся просвет.

Глаза влюбленного внимательны. Поэтому, хотя Иэн де Випон держался рядом со своим хозяином, как того требовали его обязанности, он практически ни на минуту не выпускал Элинор из вида. Он знал, куда она отъехала, с кем говорила, как долго она отсутствовала, когда отправилась поговорить с Бьорном. Даже на большом расстоянии он различал серую лошадь и всадницу в зеленом наряде, когда была затеяна охота на зайца. И поэтому Иэн сразу понял, что Элинор не было среди смеющихся охотников, когда они вернулись после небольшого приключения.

Мгновение он колебался, уставившись напряженно вдаль, надеясь, что Элинор просто не торопится. Еще мгновение он ждал, боясь без нужды навлечь на нее неприятности. Наконец, он упрекнул себя: леди Элинор не такая, как леди Гринсливз. Она не станет пользоваться канавой или обочиной дороги, чтобы удовлетворить свою похоть, как какая-нибудь шлюха. А вдруг она упала, и никто не заметил этого?

– Милорд, – окликнул он Саймона.

– Да? – Саймон придержал лошадь, чтобы Иэн поравнялся с ним.

– Милорд, – Иэн напряженно сглотнул.– Леди Элинор пропала.

– Пропала? Что с того? Без сомнения, она отстала, чтобы поговорить с Изабель или…

– Нет, милорд. Она поехала поговорить с Бьорном Фишерманом, потом была с теми, кто охотился на зайца, все вернулись, а ее нет!

– Ты уверен?

– Да, сэр, абсолютно.

Саймон хотел, было порезче спросить Иэна, как это ему удалось следить за девушкой в этой толпе верховых, но он увидел напряженное – и такое узнаваемое – выражение глаз юноши.

Саймон почувствовал себя неловко. Элинор, конечно, может прийти в ярость, но она не глупа. Она отъехала от кортежа не одна – в этом Иэн был прав – и вернулась бы с остальными. Саймон опустил забрало шлема, выхватил меч и протянул руку, чтобы взять копье у Иэна.

– Я собственноручно убью эту девицу, если она отстала, чтобы пособирать цветочки! – прорычал он.– Скажи Бьорну, чтобы он собрал своих людей и догонял меня! В каком направлении она уехала?

Иэн указал. Саймон вонзил шпоры в бока лошади и ринулся через поля. Поля только кое-где разделяла живая изгородь, и сначала Саймон ничего не заметил. Однако у него комок застрял в горле и сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда слева, в стороне от дороги он увидел серую лошадь без всадницы, спотыкавшуюся время от времени об отпущенные поводья. Он сразу же повернул коня, и Донна подошла ближе, издав приветственное ржание, так как пустое седло и брошенные поводья пугали ее. Саймон заметил, что лошадь вся блестела от пота, но не была взмыленной. Это значит, что Элинор была где-то неподалеку. Но где? Как найти ее – хрупкое создание в зеленом платье, лежащее в зеленой траве?

А это создание тем временем продиралось сквозь густые заросли. Ее платок изорвался в клочья, на платье появились прорехи, лицо и руки были сплошь покрыты царапинами, из которых сочилась кровь. Несмотря на боль, она лихорадочно размышляла, стоит ли ей оставаться в кустарнике. Если она будет двигаться дальше, шум веток выдаст ее, а если останется на месте, ее преследователи настигнут ее за несколько минут. Запутавшись в кустах ежевики, она не сможет даже воспользоваться кинжалом. Тут Элинор услышала повторный клич своего обидчика и, обернувшись, увидела, как из леса появились всадники. В панике ее блуждающий взор заметил то, что было до того спрятано за кустарником: низенькую пастушескую хижину. Нельзя было назвать это безопасным укрытием, но там должна быть хотя бы дверь, которую при желании можно забаррикадировать и тем самым задержать на какое-то время нападавших. Конечно, через несколько минут дюжие всадники выломают дверь, и все ее усилия окажутся тщетными, но кто знает! А вдруг кто-нибудь уже заметил ее лошадь без всадницы! Элинор подхватила юбки и помчалась. Она слышала, как сквайр продирается сквозь кустарник следом за ней. Впереди приближались всадники, издавая охотничий клич. Да, неплохо придумано. Даже если ветер донесет эти крики в сторону королевской кавалькады, это не привлечет внимания. Любой мелкий барон будет издавать такие крики, увлеченный охотой или собирая друзей.