Только как вывести чертовку на откровенный разговор? Раньше я думал, что она мне полностью доверяет, теперь же стал в этом сомневаться. Откроется ли? Ведь там, возможно, до измены дошло. А что знают двое, то знают все, - наверное, поэтому, Ксюха и молчит, как партизан. Спасать их с Мишкой брак я пытаться не стану, - этим он сам должен заниматься. И, если Ксения ищет что-то на стороне, значит, Михаил сам виноват.

Но поговорить я с ней обязан. Душу из неё вытрясу, но узнаю что к чему.

- Оксана, перестань смотреть на меня испуганными глазами! Рассказывай немедленно, что там у вас произошло?

- Я не понимаю, о чём ты? – Видно было насколько этот разговор ей неприятен.  Точнее неприятен сам факт того, что Михаил втянул меня в их семейные неурядицы. – Что он тебе наболтал?

- Наболтал? Ксения, ну ты даёшь! Он просто беспокоится за тебя. Послушай, девочка моя. -  Мы остановились, я взял её лицо своими ладонями, посмотрел ей прямо в глаза. Таких чистых искренних глаз я ни у кого в жизни своей не видел. На народ, гуляющий по набережной, я внимание обращать перестал.   – Ты можешь мне рассказать абсолютно всё!

- Не могу! – Почти выкрикнула она, вырвалась из моих рук и побежала к своей машине. Уже возле неё она повернулась ко мне, я как раз подошёл вслед за ней, в глазах увидел слёзы. А ещё отчаяние. – Прости меня! Но я не хочу говорить с тобой о моих чувствах.

Она села в автомобиль и уехала. А я стоял, как дурак, глядя  ей вслед, и впервые за эти годы испугался того, что я её потерял. Или могу потерять, если сейчас же не заставлю её вновь довериться мне. Иначе она замкнётся, привыкнет, что от меня можно держаться на расстоянии, и потом вернуть её близость будет очень нелегко. Поэтому я сел в свой автомобиль и помчался следом. На прямой широкой автостраде набережной догнать её было проще простого. Я посигналил ей, чтобы предупредить, что я рядом и не испугать последующими действиями. Потом пошёл на обгон и притормозил спереди, не давая ей возможности свободно двигаться  вперёд. Добился того, что она остановилась. Перебрался к ней в салон. Застал её всю в слезах, тушь растеклась по щекам чёрными реками, но всё равно для меня не было в мире лица прекраснее этого.

Притянул молча её к себе, обнял и просто успокаивал. Ничего не говоря, лишь поглаживая спину, украдкой целуя волосы. Давал ей понять, что я всегда буду рядом.

- Я всегда буду рядом, что бы ты ни сделала, слышишь? Можешь ничего не бояться и ничего не стесняться! – Чувствовал, как у меня на плече Ксения отрицательно качает головой, как будто сама себя уговаривая не сдаваться и не открываться мне. Я понял, что сейчас она не готова делиться со мной, поэтому перестал настаивать. И мы просто сидели. Ксения уже успокоилась и, вытерев слёзы и растёкшуюся тушь, вновь нырнула ко мне в объятия. Обняла в ответ и пальчиками выписывала какие-то узоры у меня на спине.

На время мы внимания не обращали, но, наверное, его прошло не мало, потому что уже начало темнеть, а темнеет летом поздно. Тишину нарушил звонок её мобильного. Звонил Михаил. Ксения, увидев имя мужа на дисплее, не сразу нажала «ответить», - сомневалась.

- Наверное, мне пора домой, - сказала она мне.  - Мишка не отстанет.

И подняла трубку.

- Я скоро буду дома. – Слышно было, как Михаил спрашивал, где она сейчас находится и с кем, но Ксения не стала отвечать на эти вопросы, вместо этого сухо – Миш, у меня нет никакого желания разговаривать сейчас. Я скоро буду дома, тогда и поговорим.

Сбросила звонок и улыбнулась мне. А затем она сделала то, чего я никак не мог от неё ожидать, - она приблизилась ко мне и прикоснулась губами к моим губам. Её губы были такими мягкими, податливыми, а язычок, которым она попыталась, лизнув мои губы, проникнуть в мой рот, - таким сладким, что я не сдержался. Обхватил её руками крепко-крепко, как будто боялся, что она сейчас исчезнет, и целовал свою девочку в ответ на её ласку страстно, неистово. Никаких мыслей в голове, только вырвавшееся на волю годами подавляемое желание.  Опомнился, лишь, когда услышал наш общий стон и почувствовал её руку, пытающуюся не пустить мои пальцы в святая-святых её тела.

- Не надо. – Прошептала Оксана, чуть отстранив своё лицо от моего. Но я не увидел в её взгляде сожаления о случившемся. – Мне лучше сейчас уехать.

Я послушно вышел из её авто и наблюдал, как она трогается с места и уносится домой. В этот момент я готов был бороться со всем миром, лишь бы отстоять своё право быть с ней. Мой мир перевернулся и уже никакие предрассудки и моральные устои общества не были способны удержать меня от желания секса с ней. Больше всего на свете мне в этот миг хотелось чувствовать себя внутри неё, смотреть при этом ей в глаза, чувствовать её ладони на своей спине и двигаться, двигаться, двигаться.

Глава 15

Ксюша

Пока ехала домой, гнала от себя мысли о том, как буду смотреть Мишке в глаза. Вместо этого ещё и ещё раз прокручивала в голове последние пол часа. Губы жгло, внизу живота неудовлетворённое желание сводило мышцы судорогой так, что думать ни о чём, кроме рук и губ Руслана я не могла.

Уже зайдя в квартиру и взглянув на мужа, почувствовала себя последней мерзавкой. Да, мне стало противно. Но не от того, что дала, наконец, себе волю с Русланом, а от того, что я так малодушно цеплялась за отношения с Мишей, не давая ему того, чего он заслуживал – своей любви.

Этому нужно положить конец! Мишка ещё может найти ту женщину, с которой будет счастлив, ту, что сможет подарить ему детей, которых я не хочу. Я просто не имею права использовать этого мужчину и дальше, обманывая его. После того, что сегодня случилось, мне и в самом деле казалось, что я обманываю Мишку уже много лет.

Поэтому я практически с порога попросила у Мишки прощения, сказала, что он не прав в том, что у меня кто-то появился, и не нужно было впутывать сюда моего отца. И сказала, что я хочу развестись. Да, это потому, что я и сама заметила, что мои чувства уже не те. Нет, я не верю, что их можно воскресить. Нет, я не хочу давать тебе ложную надежду на то, что мы сможем спасти наш брак. Потому что ты не знаешь, но знаю я, что все эти годы я любила одновременно двоих, но пора сделать выбор и он не в твою пользу, нет. Только ты об этом знать не должен. Я не могу вот так взять и убить тебя этой новостью.

Но мой муж решил, что чем громче он будет на меня орать, тем вернее я передумаю. И сегодня я впервые услышала от него самые нелицеприятные эпитеты в свою сторону. Он, видимо, не знал, что слова «сука» и «дрянь», приправленные смачными прилагательными, не способствуют смягчению женского сердца.

- Как же я раньше-то не понял, что ты лишь использовала меня?! Терпела меня, пока я был нужен, пока училась, и у тебя не было своих денег! А теперь, как только у тебя появилась зарплата, ты что? – почувствовала себя независимой? – Мишка всё больше и больше разъярялся, но возразить мне ему было нечего, хоть и до боли обидно было слышать эти слова. Никогда я не думала о том, что использую его, никогда не стремилась в эти отношения из корысти. До последнего старалась быть ему хорошей женой, но разве я виновата, что любовь к нему умерла?! Разве я виновата, что нельзя своему сердцу приказать не любить того человека, которого любить «неудобно»?

– Решила, что хватит раздвигать передо мной ноги? Отработала уже? Тварь! Продажная сука!

Мишка продолжал всё громче и громче посвящать соседей в глубины моей внутренней сути, а у меня не было сил оправдываться. Да, видеть одну и ту же ситуацию можно по-разному. С одной стороны, я была несчастным ребёнком, для которого судьбой был послан Мишка, как спасательный круг. И этот свой круг все эти годы я с благодарностью берегла и лелеяла. С другой стороны, эта же ситуация выглядела в точности так, как её мне сейчас описывал Мишка.

Чувство вины перед ним всё увереннее и увереннее подбрасывало мне мысли о том, что нужно броситься Мишке в ноги и просить прощения, клясться в вечной любви и говорить, что я дура, только пусть позволит мне остаться с собой. Но душа кричала, что она больше не может лгать и притворяться. Душа кричала, что она готова остаться одна, если личность не решится на смелый поступок, лишь бы только больше не врать и не заставлять себя отдаваться тому, кого сейчас я воспринимала не иначе, как нелюбимого.  И я выбрала сторону души.