— Варух митомор, Эмма. — произнёс этот мужчина.

Я в ауте. Я не верю в эти сказки. Потому молчу. Протянула руку, подобно Тиму, и наблюдала, как она проваливается в тело мужчины. Тела нет. Есть только образ, картинка. Всё, значит, точно глюк. Бывают же коллективные галлюцинации?

Наверное, должно пройти ещё немного времени, прежде чем я во всё это поверю. Но сейчас, даже сомневаясь в нормальности и реальности происходящего, решила не выделяться из общей массы и вести себя так, будто ничего неестественного не происходит.

— Сэр, передайте от меня Тиму и Кирванзесу спасибо.

— За что?

— Как за что? За то, что пошли мне на встречу.

— А мне?

— Сэр, и вам спасибо.

Рыжик повернулся к мужчинам и чего-то там протявкал.

Вау, Тим, ты поражаешь меня своими успехами! Ещё один оскал, обозначим его условно улыбкой.

— Значит, сэр, вы действительно знаете их язык?

— Я же так вчера и сказал.

— Просто я надеялась, — тем временем мы все сдвинулись с места и пошли, оставляя позади ненавистный песок и всё чаще встречающиеся камни, — что вы пошутили. Иначе, мне стыдно за те слова, которые вы заставили меня сказать Тиму.

— А-а, ты не расстраивайся: на счёт мачо — это действительно была шутка.

Я навострила ушки:

— Поясните, сэр.

— Ты ему сказала просто набор букв. Он ничего не понял.

— Но зачем? Сэр, зачем вы надо мной издеваетесь?

— Эмма, понимаешь... Я и сам не знаю, что со мной происходит. Я, вроде, всё тот же Дэвид, которым себя помню, но в то же время... бред какой-то.

— Не расстраивайтесь, сэр. Зато после вашего этого признания я действительно верю теперь в то, что вы — мой капитан.

— Спасибо, Эмма. Если я буду чудить, не обижайся. Помни, что я всегда на твоей стороне.

— Хорошо, сэр. Обещаю, сэр.

***

Эмма

На следующий день мы вышли из пустыни. Радости моей предела не было. Я прыгала, смеялась, кричала и... река... Тут была река! Тим смотрел на все мои ужимки и проявления радости озадаченно, но ничего не говорил.

Он вошёл в реку, обмылся и вышел. Он меня изнасиловал? Не помню. Может, я сама хотела? Не помню.

— Сэр, вы не могли бы передать Тиму и Кирванзесу мою просьбу отойти туда, за камни и деревья, — мне нужно помыться.

— Почему не сделаешь это, как он?

— Сэр, я, вроде, женщина. Я стесняюсь.

Чудо улетело и обсуждало что-то с мужчинами. Они оба кивнули и скрылись за жидкой растительностью, состоящей из трёх деревьев, и огромным валуном. Затем это чудо вернулось ко мне. Я стою, и он висит.

— Ну, что стоишь, Эмма? Раздевайся!

Ты б ещё язык высунул.

— Сэр, вас это тоже касается.

— Эмма, мне нечего снимать. Я и так весь как на ладони. Хочешь — смотри! — и пузиком ко мне развернулся.

О-о-о! Он с ума меня сведёт, этот безумный недокот!

— Сэр, я имела в виду, что вы тоже должны удалиться, пока я помоюсь. Пойдите или полетите, поболтайте о чём-нибудь мужском с теми двумя.

Мордашка рыжика скривилась, но он молча и обиженно развернулся и полетел туда, куда я попросила.

Быстро скинула одежду и нырнула в чистую, тёплую воду. Красота! Ещё бы мыло, шампунь и мочалку... Поплавав немного, я решила постирать, хоть и просто водой, свои вещи. Вылезла на берег, подняла их и снова вернулась в воду.

Так, где-то я просчиталась. Что мне теперь надеть? Ладно, буду натягивать мокрое. В конце концов, солнце тут светит дай Боже, высохнет всё на мне быстро.

— Мальчики, я всё.

Заглянув за валун, увидела умилительную картину: все трое сидели лицом друг к другу и мирно беседовали. Эх, знать бы ещё, что за планы Барбароссы они там обсуждают. Все трое повернули головы ко мне. У всех троих раскрылись рты. В глаза мне никто не хотел смотреть. Все смотрели чуть ниже. Да, вот в чём я просчиталась: мокрая светлая футболка очень неприлично обтянула мою грудь, соски агрессивно топорщились, намекая всем присутствующим на то, что я женщина и да, дура редкая. Кто меня умной назовёт? Явиться в таком виде трём мужикам! И пусть один из них кот, второй не имеет тела, но третий-то, третий — тот, кто недавно...

Чёрт! Пока кот и Кирванзес сидели, Тим вскочил и подошёл ближе ко мне. Я в страхе затаила дыхание. Я испугалась. Но он ничего не делал, просто стоял рядом и смотрел на мою мокрую, обтянутую тонкой тканью грудь. Пару раз его правая рука непроизвольно дёргалась.

— Тим, ты что, сисек никогда не видел?

— Очевидно, никогда. — сказал Войнс, подлетев к нам.

— Капитан, вы могли бы передать ему, что мне страшно, когда он на меня так пялится?

— Дижверт минот примодыкарчерес. Химортхет.

Тим сглотнул и куда-то ушёл. Недалеко. Его было видно. Он нашёл какую-то насыпь на земле, а я уже знала, что в таких обитают подземные твари, зарылся в неё рукой, затем выхватил свой длинный кинжал. Что-то выкрикнул. Достал из ямы за мерзкий отросток на голове уродливую тварь. Заколол её. Как и в прошлый раз, наполнил ею свою флягу, отрезал кусок мяса. Предложил мне.

— Нет, Тим, спасибо. — покачала я головой. — Пока у меня есть что кушать, я, пожалуй, не стану рисковать.

Войнс перевёл мне, что мужчины решили сегодня путь не продолжать, ведь уже через пару часов сядет солнце. Лучше заночевать у реки. Тим принял свою любимую позу лотоса и о чём-то говорил с Кирванзесом. Кот летал бесцельно и беспорядочно, но все мы тут... Я сидела отдельно от мужчин, ближе к воде и думала. О чём? Да обо всём понемногу и ни о чём конкретном. Вглядываясь в воду, заметила маленьких, полупрозрачных существ. Форма их была обтекаемой, слегка они мне напоминали наших рыб. Когда я кинулась чуть раньше купаться, я их не заметила. От радости, наверное.

Наконец, когда стемнело, я подошла к валуну и улеглась прямо на землю. А что? По-другому тут никак, это я уже поняла. Под голову подложила руку, вспомнив загадку из старого советского фильма: что мягче всего на свете, помните? Закрыла глаза. Впала в дрёму, из которой меня вырвали чьи-то прикосновения. Сначала я испугалась. Что за хрень тут, и где мои воины, готовые жизнь за меня отдать? Потом поняла, что хренью является Тим. Одной рукой он закрыл мне рот, вторую подсунул мне под голову вместо моей и запустил её в вырез футболки, обхватив грубой ладонью одну мою грудь. Его пах и твёрдое достоинство вжались в мою попу, и он застыл. Раздевать меня или раздеваться сам Тим не стал. Просто прижал меня крепко и плотно к себе, и заснул.

Он-то заснул, а я всё ещё напуганная. То, что он вызывает в моей голове пошлые мысли и картинки, это одно. Об этом никто не знает. Это вообще нормально, что у женщин, как и у мужчин, бывают свои грязные фантазии. Но в реальности мне совсем не хочется стать объектом его страстей, тем более, что грубость и сила — его второе я. Поблагодарила мысленно гормональные уколы, которые мне кололи перед вылетом. По крайней мере, даже если это случится снова, не рожу помесь бульдога с носорогом. С другой стороны, думала я, а что это он сегодня так, а? Вариантов два: первый — он понял свою ошибку, понял, что я хрупкая и нежная женщина, и решил искупить свою вину, проявляя терпение и заботу; второй — его напрягает присутствие посторонних, как и я, он просто стесняется заниматься сексом при свидетелях. Возможно, есть и другие варианты, но кто же их инопланетные мысли знает?

***

Непонятный зверь не проявлял никаких признаков агрессии, зато Ашмернот оценил его пользу: теперь он может через него общаться с женщиной. Кирванзеса вся эта ситуация забавляла, особенно растерянное выражение лица Эммы, когда он проявился для неё. Старый воин сказал Ашу, что она странная и не похожа на их женщин. То есть похожа, но очень мало. Старый воин сказал Ашу, что представил сейчас рядом свою Арейну, и Эмма той проигрывает по всем показателям.

Ашмернот передёрнул плечами. Его это абсолютно не волновало. Плевать он хотел и на Арейну, и на предпочтения Кирванзеса, на Эмму тоже. Всё, что его интересует — для чего она тут. Если бы он точно знал, что она никакого отношения к его уроку не имеет, оставил бы её и двигался бы вдвое быстрее.