— Ты с ней-ей-этим спал?

— Да. Но, Эмма, я ведь ещё не знал тебя!

И всё, я, как и Зирра, упала в обморок. Не думаю, что кроме Тима, кто-то засуетился вокруг меня.

***

Ашмернот подхватил Эмму на руки, не дав ей упасть на пол. «Наверняка она поразилась красоте Зирры, а сильнее всего её обидело то, что я уже был с прежней невестой в самых близких отношениях. Конечно, с такой красавицей, как Зирра, сложно соперничать, но я же уже говорил, что моя жизнь отныне связана будет только с ней», — все эти мысли молнией пронеслись у Аша в голове, пока он подхватывал свою женщину на руки.

— Я разрешаю положить её в одной из комнат дворца, пока она наша гостья. Но я запрещаю тебе и думать о том, что ты нам сказал. — спокойно, но слишком самоуверенно произнёс Шиа Мегмо.

— Мне плевать, что ты там разрешаешь, а что нет. — в тон ему ответил Ашмернот. — Эмма будет жить только в моих покоях. И я сам решаю, с кем мне дальше быть.

Шиа испытал непреодолимое желание заехать сыну подзатыльник, но тут же осёкся: «Он понял! — подумал Шиа. — Мой младший сын — единственный из всех, кто понял урок. Он познал любовь, он научился любить и защищать то, что дорого! Это моя вина, что так случилось с Зиррой».

— Отнеси её, — уже чуть более спокойно сказал отец сыну, — и возвращайся в мой кабинет.

Плечи Шиа поникли, и он, немного ссутулившись, пошёл к двери. Открыв её, Правитель пропустил младшего сына с его ношей, затем вышел сам. Придворные перешёптывались, никто не знал, что теперь будет, и все спешили высказать свои предположения по поводу дальнейшего развития событий. Лишь один рыжеволосый гигант догадался поднять несчастную Зирру и понести в её собственные покои.

Аш бережно уложил Эмму на свою роскошную широкую постель. В его комнате все три года поддерживали порядок преданные слуги семьи, ежедневно ожидая возвращения этого самого неугомонного отпрыска фамилии. Глядя на Эмму, Аш пожалел лишь о двух вещах: о том, что не предупредил её раньше, какая Зирра красавица, и о том, что так и не решился произнести вслух Эмме слова любви. Конечно, он говорил ей о том, что только с ней хочет видеть своё будущее, но это ведь немного не то, правда? Ох, мужчины! Такие смелые вы в бою и такие нерешительные, когда дело касается признаний!

Он решил не уходить, пока Эмма не придёт в себя. Мало ли, что взбредёт в её глупую головку? Его любовь открыла глаза уже через несколько минут и, найдя мужчину взглядом, так и лежала, ничего не говоря. Тогда Аш, сидевший на постели рядом с ней, начал разговор сам:

— Ты испугалась?

— Да.

— Пока ты лежала тут, я подумал, что мне стоило сказать это раньше. Но я могу сделать это лишь сейчас, ведь над временем я не властен. Эмма, я люблю тебя! Я не вижу Зирру рядом с собой. Только ты!

Женщина измученно улыбнулась и дотронулась рукой до щеки мужчины.

— Мне просто сложно принять то, что тут у вас ... эм... происходит. Понимаешь, просто она... Тим, она твоя сестра? Или брат?

Аш удивлённо приподнял брови.

— Ни то и ни другое.

— Но как? Как тогда она — твоя точная копия? И как вообще вы все тут такие одинаковые? Вы клоны?

— Кто? — Ашмернот понял, что, хоть они и говорят теперь на одном языке, но понятия и категории мыслеобразов у них всё же ещё не совсем одни на двоих.

— Тим, объясни мне, как вы с Зиррой могли быть женихом и невестой, если у вас одни и те же родители.

— У нас разные родители.

— Как это?

Аш вздохнул. Не любил он долгих пояснений, но ради того, чтоб успокоить Эмму и прогнать из её головы все дурные мысли, он готов был припомнить все подробности легенды.

— Когда-то давным-давно, настолько давно, что я даже года того не помню, мужчины и женщины были разные. Я не знаю, как выглядели женщины того времени, ведь прошло уже много-много сотен, а может, и тысяч лет, и у нас не сохранилось ни портретов их, ни описаний. Только эта легенда и слава моего предка, получившего имя Дистрог Мудрый. Во времена его молодости на планете было очень, очень неспокойно: то тут, то там вспыхивали жестокие, кровопролитные войны, и многие народы даже не понимали — с чего начинаются вражда и убийства. Просто одно деление шло с огнём и мечом на другое. Но неспокойно было не только в отношениях разных делений. Внутри семей, городов и дворцов также царила вражда, насилие, измены и братоубийства. Дошло до того, что с каждым днём жителей планеты становилось всё меньше и меньше. Никто из тогдашних Правителей делений не мог предложить выхода из затяжных войн, да и они сами часто были подвержены злым помыслам. И на Всеобщих Собраниях им не удавалось прийти к миру и согласию. И тогда Правитель Сильных, Дистрог, объявил, что он уйдёт в пустынную и безжизненную Половину, чтобы там, наедине с небом, землёй и собой найти решение проблемы. И он ушёл. Пока его не было долгих несколько лет, на этой Половине ничего не изменилось в лучшую сторону, стало лишь ещё хуже. Постоянные распри между соседями, разборки внутри семей постепенно набирали обороты, и женщин оставалось всё больше, поскольку они-то не брали в руки оружие, а мужчин всё меньше, ведь именно им и приходилось доводить начатые ссоры до логического конца оружием. За годы одиночества и раздумий Дистрог смог найти ответ: во всём виноваты женщины! Именно так! Это они подстрекали мужей к зависти, к власти. Это им не хватало денег или драгоценностей, им хотелось дом, больший, чем у соседей и тому подобное. А те женщины, которые занимали самые высокие положения в делениях, конечно, не спорили с ближайшими соседями, им хотелось утереть нос жёнам Правителей других делений. Отсюда и пошло так много войн и смертей. Вернувшись, Дистрог рассказал всем в нашем делении, а затем и на Всеобщем Совете, что всё зло в мире — от женщин. Правители с ним согласились, и все вместе они решили, нет-нет, не делай такие перепуганные глаза, никто женщин не убивал. С ними просто перестали сношаться до тех пор, пока они все не состарились и не вымерли, не оставив за собой потомства. Хочешь спросить, почему не вымерли мужчины? Это тоже было откровением Дистрога. Он понял, что если бы на свете не было женщин, а партнёрами мужчин были бы, как бы не мужчины, но ...м-м-м... как бы тебе объяснить? Смотри, Зирра — она точно такая же, как я, внешне, потому что сделана из меня. Разница только в том, что у неё другие половые органы. Ты же понимаешь для чего, так? Но по характеру она — нечто среднее между мужчиной, то есть мной, и женской особью: в её убеждениях удовлетворять мои страсти и желания, но при этом она сама себя обеспечивает, не парит мне мозги нытьём «купи то, купи это» или «почему Варизе Тупирасвут уже купил скакуна, а ты мне ещё нет?», ну и так далее. Зирра и меня, и себя может защитить на поле боя или в тёмной подворотне, так что никогда не останется в обиде, если я уйду с нудной вечеринки раньше, чем она. Поняла?

Эмма кивнула. Слов у неё не было. Хотя нет, их всё-таки было несколько, и из них она сложила вопрос:

— А как же ты решился на меня? Мне почему-то кажется, что я больше похожа на тех, других, которых ваш Мудрый злом обозвал. По характеру так точно.

— Именно это мне в тебе и нравится. С Зиррой скучно. Это то же самое, что спать с самим собой.

— Неужели?

— Да. Эмма, не перебивай!

— Всё, молчу.

— Ну вот, опять. Мне к отцу нужно, а если ты всё время будешь меня сбивать, я до вечера не расскажу тебе легенду.

-Я же сказала: я молчу. Продолжай.

— А кто только что сказал: «Я молчу, продолжай?»

— Я сказала.

— Вот поэтому я и говорю: не перебивай.

Эмма кивнула, решив, что благоразумнее будет сейчас рот не открывать.

— Так вот, Дистрог предложил использовать для размножения и продолжения рода самок и самцов гермиков. Это такие существа, они словно животные, только очень странные. Понимаешь, они есть мужского и женского рода. Но самки всегда воспроизводят самок, а самцы всегда воспроизводят самцов.

Эмма хотела высказать предположение о гермафродитах, но побоялась. А Аш продолжал: