Эту примитивную игру впоследствии вытеснили известные ныне городки, которые в литературе встречаются и под старыми названиями РЮХИ и ЧУШКИ. У Л. Толстого читаем: «На расчищенной площадке была устроена нами игра в городки, или чушки».

Нередко у классиков можно прочитать о том, как ребята гоняют по улице КУБАРЬ. Это примерно то же самое, что современный волчок. Соревновались в том, у кого кубарь прокрутится дольше. Отсюда и выражение «кубарем скатиться».

Увлеченно играли в ГОРЕЛКИ; их еще хорошо помнит старшее поколение. «Горящий», выделенный по считалке, обязан был водить. Играющие становились в ряд по двое, парень с девушкой. После стишка «Гори, гори, ясно, чтобы не погасло…» и т.д. задняя пара разбегалась до определенной черты и уже вдвоем возвращалась обратно, «горящий» должен был поймать одного из них до соединения в пару. Если не удавалось, продолжал «гореть», удавалось — его заменял пойманный. В горелки играет Алексей Берестов в «Барышне-крестьянке» с крепостными девушками, Лопухов в «Что делать?» Чернышевского со швеями, молодежь в «Жизни Матвея Кожемякина» Горького. Но особенно подробно, поэтично и проникновенно описаны горелки в «Воскресении» Л. Толстого, где во время этой игры пробуждается чувство между Нехлюдовым и Катюшей.

«Какое приятное занятие эти танцы!» — с этой фразы Липочки начинается комедия Островского «Свои люди — сочтемся!». В самом деле, танцы с глубокой древности у всех народов — одно из любимейших общественных развлечений. Какие только танцы не сменились с течением веков! Некоторые старинные дожили до наших дней — например, бессмертный вальс, другие продолжают радовать нас в концертах, балетах и операх, став музыкально-хореографической классикой, третьи совершенно забыты, вроде знаменитого некогда ГРОСФАТЕРА (по-немецки «дедушка»), который танцуют на балу (тогда говорили «на бале») у Ростовых в «Войне и мире». А кто помнит такие танцы, как МАТРАДУР, МОНИМАСК, КУРАНТ или «ДАНИЛО КУПОР»? Этих названий даже ни в одном словаре не найдешь, упоминаются они лишь в старых повестях и романах.

Назовем лишь те бальные танцы, которые особенно часто встречаются в классических произведениях. Тут первое место, пожалуй, принадлежит бравурной МАЗУРКЕ, вошедшей в моду в начале XIX века. Умение танцевать мазурку считалось в светском обществе обязательным. В числе достоинств Онегина было и то, что он смолоду «легко мазурку танцевал». Пушкин посвятил мазурке целую строфу в «Евгении Онегине». Томский в «Пиковой даме» танцевал с Лизой «бесконечную мазурку». О полковнике Скалозубе в «Горе от ума» Чацким сказано: «созвездие маневров и мазурки».

КОТИЛЬОН объединял в себе фигуры вальса, мазурки и польки, являя собой танец в какой-то степени импровизационный: задавала тон и определяла фигуры первая пара, кавалер даже командовал оркестром. Котильон танцевали «до упаду». «…Поэт конца мазурки ждет /И в котильон ее зовет… И бесконечный котильон / Ее томил, как тяжкий сон». Речь идет о Ленском и Ольге Лариной.

На балу у губернатора «посреди котильона Ноздрев сел на пол и стал хватать за полы танцующих».

ВАЛЬС достиг апогея своей популярности к середине XIX века, но появился в его начале. «Однообразный и безумный, / Как вихорь жизни молодой, / Кружится вальса вихорь шумный…» — так определил его Пушкин.

Балы по традиции начинались ПОЛОНЕЗОМ (что значит польский) — степенно-торжественным танцем, в котором пары вначале шли длинной вереницей. Только к нашему веку полонез как зачин бала уступил свое место вальсу.

Популярной была КАДРИЛЬ (от французского слова, означающего «четверка»), в которой пары располагались четверками, одна против другой. Предшественником кадрили был КОНТРДАНС, танцевали его еще в петровские времена. На кадриль был похож ЭКОСЕЗ (буквально «шотландский»), в отличие от кадрили быстро вышедший из моды. В 1840-х годах повсюду затанцевали легкую и стремительную ПОЛЬКУ — танец не польского, как можно принять по названию, а чешского происхождения. Появился даже глагол «ПОЛЬКИРОВАТЬ» — наподобие «вальсировать». Польку танцуют в рассказе Л. Толстого «После бала».

В некоторых танцах, чаще всего в мазурке, было принято выбирать партнера не прямо, а «по псевдониму»: к молодому человеку подводили двух дам, заранее избравших себе какое-либо условное название — предмет или качество. Молодой человек должен был выбрать одно из них, носительница которого становилась его партнершей. То же делали два молодых человека, а выбирала дама. Такой способ выбора партнера иногда назывался ИГРОЙ В КАЧЕСТВА, он описан в «Пиковой даме» Пушкина, в «Детстве» и «После бала» Л. Толстого, в «Мелочах жизни» Салтыкова-Щедрина.

Под какое музыкальное сопровождение танцевали и пели?

В богатых домах и разного рода «собраниях», то есть клубах, нанимали оркестр, обычно же играло ФОРТЕПИАНО. В «Горе от ума» София приглашает Скалозуба на вечер: «Пораньше: съедутся домашние друзья / Потанцевать под фортепияно…»

В наше время фортепиано — собирательное название струнных клавишных инструментов, имеющих две разновидности — рояль и пианино. В старину фортепьяно, или, как часто говорили, фортепианами (во множественном числе), назывался конкретный инструмент, имевший разные формы: прямоугольную — так называемое «столовое фортепьяно» или «крыловидную», из которой постепенно развился современный рояль. Предшественником фортепиано был КЛАВИКОРД, или КЛАВИКОРДЫ.

Клавикорд выглядел довольно изящно: стол на четырех высоких ножках с клавиатурой и струнами, который закрывался крышкой. Арина Васильевна, мать Базарова («Отцы и дети» Тургенева), в молодости играла на клавикордах. В «Войне и мире» после обеда у Ростовых Наташа поет под клавикорды; в Лысых Горах на клавикордах играет княжна Марья Болконская; владеет игрой на этом инструменте и Пьер Безухов.

Про Евгения Онегина говорится:

Клавикорды вышли из моды к началу XIX века. Историки полагают, что клавикордами по инерции часто продолжали называть сменившее их фортепьяно.

Иногда фортепьяно называлось в России по-немецки — КЛАВИРОМ.

Одно из лицейских стихотворений Пушкина «Слово милой» начинается так: «Я Лилу слушал у клавира…»

К середине XIX веке в России стало распространяться столь знакомое нам и удобное своей компактностью ПИАНИНО: вначале слово имело мужской род: Варвара Петровна Лаврецкая в «Дворянском гнезде» приобрела в Париже «прелестный пианино». Фортепьяно же крыловидной формы, на трех ножках все чаще стали называть рояль, поначалу в женском роде: она сидела за роялью и т.п.

Играющих на этих разновидностях фортепьяно называли ФОРТЕПИАНИСТ, ФОРТЕПИАНЩИК и даже ПЬЯНИСТ — последнее слово нередко произносят комические персонажи у Чехова. К счастью, эти тяжеловесные и некрасивые слова заменились нынешним термином «пианист».

Недолго удержался такой инструмент, как ФИСГАРМОНИЯ — домашний орган, по форме сходный с пианино, с аналогичной клавиатурой, но без струн — звук извлекался нагнетанием воздуха, через ножные педали из разных трубочек. На фисгармонии «что-то торжественное и мрачное» играет Юрин в «Жизни Клима Самгина» Горького. Владельцы квартир и особняков, где имелось пианино или рояль, приглашали на танцевальные вечера за плату ТАПЕРА — профессионального музыканта или студента. Трогательную историю подростка-тапера, выросшего в знаменитого музыканта, рассказал нам Куприн в рассказе «Тапер». Но в частных домах, до изобретения граммофона, танцевали и под разного рода заводные «музыкальные ящики» с меняющимися дисками или валиками. О разновидностях такого рода «ящиков» — МОНОПАНЕ и АРИСТОНЕ — можно прочитать в некоторых рассказах Бунина и Куприна.

На больших балах избирался РАСПОРЯДИТЕЛЬ ТАНЦАМИ, или «ДИРИЖЕР», руководивший порядком танцев, назначавший фигуры в них, собиравший танцующих в «гран-рон» (большой общий круг), дававший указания оркестру и т.п. Для этого нужен был определенный опыт и умение, а также некоторое знание французского языка, так как указания было принято произносить по-французски.