– Si, я так и сказал шефу, что ты – настоящий профи, преданный делу. Ну ладно, ты звезданул этого парня, а он, в свою очередь, попытался вновь упрятать тебя в Холодильник, но ведь это совсем не будет мешать твоей работе.

– А в чем состоит задание?

– Судя по той минимальной информации, которую соблаговолил выдать Бэском, нам предстоит узнать, кто убил Уинтергилда.

– Какого черта, этим же занимается МАКН!

Гомес энергично потряс головой.

– Наш клиент считает почему-то, что наркоребята будут вести это расследование muy[2] медленно.

Джейк молча кивнул.

Впереди показался космопорт Большого Лос-Анджелеса; аэрокар пошел на снижение.

– Ты так и не объяснил мне, – напомнил Гомес, набирая программу посадки, – чего это ты такой кислый.

– По разным причинам. В том числе – из-за утренней поездки в школу к Дэну.

– Ну как, утрясаете потихоньку свои разногласия?

– Настолько потихоньку, что невооруженным глазом и не заметишь.

Улетающий на Луну лайнер взмыл вверх и огненной стрелой прочертил быстро темнеющее вечернее небо.

Пристроившееся на самом краю космопорта БЛА похоронное бюро «Вечный покой» напоминало английский коттедж девятнадцатого века – совсем как настоящая покатая соломенная крыша, деревянные (имитация) ставни и уйма плюща, облепившего каменные стены. Пластитраву газона мирно пощипывали четыре очень курчавые голографические овечки. Слева от похоронного бюро стояли три черно-серых автобуса.

Оставив свой аэрокар на стоянке для посетителей, Джейк с Гомесом направились к парадной двери коттеджа; имитированная щебенка весьма натурально похрустывала у них под ногами.

– Хоть ты и не особенно любил его, – предостерег Гомес, – постарайся все-таки поменьше смеяться во время панихиды.

Дверь открыл робот с крайне унылым лицом.

– Фамилия усопшего?

– Уинтергилд.

В маленьком фойе стоял сильный запах надгробных венков, из открытых динамиков непрерывно лилась траурная музыка.

Робот сверкал черной эмалью.

– Вам нужно в зал прощания номер три, джентльмены. – От неизбывной печали, звучавшей в его голосе, хотелось заплакать навзрыд. – Налево, пожалуйста.

В третьем зале было шесть рядов по шесть мест в каждом. Тринадцать мест занимали взятые напрокат андроиды как женского, так и мужского пола, одетые в соответствии с обстоятельствами. В первом ряду, слегка склонив голову, сидел худощавый, на вид лет сорока негр, а во втором – крепкого сложения блондин лет тридцати с небольшим.

– Плотный парень – это Ник Лефкорт, – тихо сказал напарнику Джейк, садясь в заднем ряду. – Он из местного отделения МАКН.

– А второй парень, – так же тихо ответил Гомес, садясь рядом, – Ганс Ганнер. Имеет какое-то отношение к тэк-отделу ооновского Международного агентства безопасности.

– Народу не больно густо.

– Наверное, очень многие разделяли твое отношение к Уинтергилду.

Печальная музыка заиграла громче. Сзади появились четыре черных эмалированных робота с наглухо закрытым гробом из горючего пластика. Пройдя по проходу вперед, они остановились, один из них открыл вделанную в стену позолоченную дверцу лазерной печи. Гроб засунули в топку, дверцу закрыли и заперли.

Ровно через тридцать секунд из отверстия чуть пониже дверцы выскочила прозрачная урна с пеплом, робот поймал ее и повернулся. Держа урну на вытянутых руках, он медленно двинулся к выходу, а за ним и трое остальных.

Андроиды зарыдали в голос.

Прорыдав секунд шестьдесят, они начали вставать и поодиночке покидать зал, все еще изредка всхлипывая.

Затем ушел и блондинистый агент местного отделения МАКН, проходя мимо Джейка, он коротко кивнул ему.

Ганс, выходивший последним, на мгновение замедлил шаг и бросил Гомесу на колени сверток. Затем исчез и он.

– У-ух, – чуть не взвыл Гомес. – Выбрал же, куда кинуть.

– Что это такое?

– Какая-то хреновина, которую, как сказал мне Бэском, нам надо принести в агентство и изучить.

Все еще морщась от боли, он встал.

– Так значит, наш клиент – Ганс? – спросил Джейк, вставая следом.

– Видимо, так, amigo.

– А что, он не мог просто переслать этот пакет нам в «Космос»?

– Конечно, мог, скорее всего, – согласился Гомес. – Но мне кажется, он будет чувствовать себя малость лучше, заставив тебя поприсутствовать на похоронах Уинтергилда.

Ухмыльнувшись, Джейк хлопнул Гомеса по спине.

– Спасибо, друг, – сказал он, выходя из зала.

Двое мужчин с превеликим энтузиазмом занимались любовью на парящей в воздухе овальной аэрокровати. Одним из них был худощавый негр. У его партнера, невысокого крепыша, на лысом загорелом черепе красовалась татуировка – распускающаяся роза.

Они метались и стонали, а тем временем часть нежно-бежевой стены, вплотную примыкающей к парящей над полом кровати, начала искриться. Затем искры сменились ярко-красным сиянием.

Видимо, любовники осознали наконец, что происходит. Громко завопив, чернокожий спрыгнул на пол. Второй мужчина сел, а затем перекатился по кровати и протянул руку к ночному столику.

Часть стены размером с дверь превратилась в сверкающую пыль и осела на пол.

Сквозь образовавшийся пролом в комнату вошла полная женщина, седая и очень просто одетая.

– ...Долбаный ублюдок... Курт Уинтергилд... не имеет права жить...

Голый мужчина отчаянно пытался открыть ящик столика.

– Мотай отсюда к чертовой матери, старая сука!

Женщина вытащила из своей объемистой сумки серебристый лазган[3] и неловко, почти не целясь, выстрелила.

Лысый выхватил наконец из ящика свой лазган. Но, прежде чем он сумел повернуться и прицелиться в продолжавшую бормотать женщину с остекленевшими, широко раскрытыми глазами, луч ее пистолета аккуратно срезал ему правую руку чуть пониже локтя.

Человек зашелся долгим криком, из культяпки ручьем хлынула кровь.

Седая женщина выстрелила еще раз.

На этот раз луч отхватил верхнюю треть лысого черепа вместе с цветочком.

Женщина строила какие-то гримасы и продолжала бормотать; ее рука упала как плеть и выпустила оружие.

– ...сукин сын... – сказала она в последний раз.

Ее стали бить судороги, из приоткрытого рта пузырями пошла пена. На немолодом, усталом лице промелькнуло выражение удивления и отчаяния, а затем женщина упала на залитый кровью пол. Кто-то не попавший в поле зрения камеры громко заплакал.

Затем все кончилось, изображение исчезло с экрана.

– Господи, – только и сказал Гомес.

– Да-а, – согласился Джейк.

Через секунду Гомес устроился поудобее в кресле и заговорил.

– Или Ганс, или Уинтергилд – кто-то из них, видимо, любил снимать на память постельные забавы. Думаю, нам очень повезло, что мы имеем изображение убийцы Уинтергилда.

– Отлично организованная операция – они даже использовали дезинтегратор, чтобы войти в спальню, – тихо добавил Джейк.

Его напарник ненадолго задумался.

– Думаю, эта милая старушка как раз то, что копы называют «зомби». – Да, она зомби, тут уж никаких сомнений. – Невидящими глазами Джейк смотрел на пустой экран.