— Мой лорд, вы, с позволения сказать, дурак! — раздался резкий скрипучий голос Веспера. — Мало того, что вы неправильно прочитали заклинание Огненной стрелы, вы совершенно не понимаете его сути и, следовательно, не там концентрируете энергию. Разряд возникает не в руке, а на расстоянии, иначе все колдуны остались бы без рук.

К удивлению Ситы, дядя не только стерпел это неслыханное оскорбление и не убил наглеца на месте, но виновато склонил голову, как последний двоечник, и с досадой сказал Весперу:

— Ну что же мне делать, не дается мне проклятая магия! Даже самое простое проклятие на врага я накладываю с трудом, что уж говорить о молнии. Лучше бы то время, которое мы теряем за этими бесполезными тренировками, я потратил на фехтование.

— Лорд Килбурн, в вас говорит злость, но в душе вы отлично знаете, что не правы, — многозначительно произнес Веспер. — Если не сработает наш план, у вас не останется шансов в войне с королем варваров. Последние сведения разведки говорят, что ему удалось набрать в армию троллей. У нас не так уж много времени. Вы уже поняли, что бесполезно копить войска — разве не так? Нужно особое средство…

— Ладно, попробуем еще раз, — угрюмо согласился старый лорд. Снова раздалось бормотание, потом выпад рукой… яркая вспышка, послышался громкий треск, и запахло паленым — чучело горело с одного бока.

— Уже гораздо лучше, — одобрительно заметил Веспер.

Голоса слились в невнятный гул, и Сита отошла от окна. Ложась в постель, она размышляла о том, что видела и слышала за этот богатый новостями день. «Забавные вещи творятся в замке дядюшки! Похоже, этот приблудный чародей забрал здесь большую власть… Дядя учится магии на старости лет — это неспроста! Интересно, о каком плане они говорили? Фалагар — вот чудо из чудес при дворе короля Эофола…» И Сита уснула.

Несколько дней спустя жара и духота разбудили посреди ночи молодого короля варваров Джобара в одном из его пограничных фортов. Обливаясь потом, он нашарил в кромешной тьме стражника — гоблина и пнул его ногой. «Разбуди ребят, пусть разберут проклятую крышу», — приказал он. Когда легкая крыша, сделанная из натянутых на деревянный каркас шкур животных, была снята, и повеял свежий ветерок, Джобар с облегчением улегся обратно на постель, разглядывая яркие звезды пустыни над головой.

Форт охранял дальний западный рубеж, проходивший по окраинам обитаемых земель. Днем с западной стены были видны только бесконечные пески, да налетал порывами раскаленный ветер. Там не было ни враждебных племен, ни диких зверей, и, тем не менее, место считалось беспокойным. Гарнизон форта приходилось обновлять почти каждую неделю, отправляя в тыл убитых и раненых. В этих безлюдных песках кишмя кишела различная нежить, которая не позволяла исследовать пустыню, а последнее время и вовсе норовила проникнуть вглубь владений Джобара.

«Если бы я смог навербовать их к себе, — лениво фантазировал Джобар в полудреме, — я стал бы некромантом и не поморщился. От гоблинов толк только один — бегают быстро, а заставь их держать оборону — трясутся, ноют и мрут как мухи. То ли дело зомби! Тот же самый дохлый гоблин, когда он невесть как оживает в этих заколдованных барханах, дерется против меня же в десять раз лучше… А во не сделать ли так: посылаю в пустыню отрядец, они там помрут, станут зомби, а я приму их обратно! Так ведь не пойдут, — с сожалением решил варвар, — что посулить зомби? Денег им не надо, разве что свежей крови… И что за паразит сидит там в барханах и шлет против меня всю эту нечисть? Не может быть, чтобы она лезла сама».

В принципе, Джобар знал, в чем дело: совсем недалеко от форта находился так называемый «город мертвых». В хорошую погоду со стен крепости можно было разглядеть на горизонте полузанесенные песком остатки крепости и огромного количества дворцов, домов, башен… Такие города изредка встречались в самой глубине пустынь и обычно в них жили только змеи и скорпионы. Но случалось, города мертвых становились рассадниками зла: мертвецы поднимались с древних кладбищ, разбуженные чьей-то злой волей, и наводили ужас на окружающие земли. Путники, забредшие в такой город, исчезали, а затем появлялись в новом жутком обличье. Хуже всего, если в такой город попадал князь или военачальник — мертвецы обретали могучего предводителя, перед которым бежало все живое.

Джобар знал об этом и оттого не торопился с карательным рейдом, предпочитая иметь дело с передовыми отрядами противника, сидя в хорошо защищенной крепости. Мертвецов он не боялся, поскольку не боялся вообще ничего на свете, но представлял все трудности борьбы с ними. Зомби падали, только изрубленные на куски, никогда не отступали и бились до последнего, в отличие от гоблинов, которым были присущи все слабости живых существ, в первую очередь трусость и усталость. Джобар тщетно пытался усилить войско: набирал гоблинов целыми деревнями, привлекал подразделения огров и троллей, разводил дрессированных боевых волков-людоедов, и все напрасно. Война на границе становилась затяжной.

«И что за наследство оставил мне папаша, — горестно раздумывал юный король, — дохляки с каждым годом все наглее, что и понятно — каждый убитый на их земле, если его вовремя не сжечь, переходит в их число. Сильные злые чары идут из этого города! А тут еще Килбурн, разорви его волколак, зарится на мои земли. Хоть бы он себе ноги поломал, я передохнул бы немного. Как тяжко вести войну на два фронта! Нет, нужно какое-то сильное средство, чтобы их всех быстро и без потерь — раз! Может, привлечь в войско циклопов?» Подобная мысль не раз приходила в голову королю варваров, но осуществить ее пока не удавалось. На южной границе его земель издавна жило немногочисленное племя циклопов. Проклятые твари отличались редкостной свирепостью и убивали всех, кто к ним приближался. — Обратить их ярость в нужное русло нечего было и думать.

Звезды юга ярко горели в высоком небе. Джобар дремал, и сквозь сон слушал привычные звуки ночного форта и пустыни: шелест ветра, звяканье оружия и сонные разговоры в караулке, похрапывание наблюдателя на северной вышке («завтра в разведку гада!»), тихие шаги часовых вдоль стен. Издалека, на грани слуха, возник еще один звук — новый, необычный. Джобар внезапно подскочил, как ужаленный — звук доносился извне, со стороны пустыни. «Атака!» — мелькнула первая мысль, но король тут же отказался от нее. Звук приближался и походил на быстрые шаги по песку, почти бег, но принадлежал он одному существу. «Лазутчик, что ли, или перебежчик», — подумал было Джобар, выходя во двор. «Стой, кто идет?!» — раздался испуганный окрик с северной стены. «Свой, — сразу же отозвался хриплый, запыхавшийся голос. — Открывайте скорее, важные вести для короля!»

Со стены скинули веревочную лестницу, и вскоре в свете факелов показался измученный, запыленный скороход — гоблин. Руки и ноги у него тряслись не то от усталости, не то от страха. «Ну здесь и места! — пожаловался он одному из часовых, лязгая зубами, — думал, умру от страха! Всю дорогу такое ощущение, что за спиной кто-то идет. Оглянусь — никого!» В ответ на эти слова часовой молча развернул его лицом к пламени и заглянул в глаза. Подержав его так некоторое время, часовой хладнокровно спихнул скорохода со стены внутрь крепости и громко крикнул: «Порядок, это не зомби!»

Во дворе, недалеко от могучих ворот, горел костер. Там скорохода уже поджидал Джобар. «Выкладывай новости!» — скомандовал он нетерпеливо. Гоблин преклонил колени и выпалил:

— На северной границе замечено крупное движение войск. Лазутчики докладывают, что внутри страны Килбурн перебрасывает армии к югу.

— Ага, все-таки война, — хищно пробормотал Джобар. — Старый волколак показал свой оскал… Что-нибудь еще?

— Гоблины — рыболовы видели группу из двадцати рыцарей, которая проникла на нейтральные болота возле Восточного побережья.

— Ерунда, опять браконьеры, — отмахнулся Джобар, но гоблин перебил его, прошептав что-то на ухо. Варвар нахмурился, жестом отпустил гонца и глубоко задумался. «А может, никакой войны и не будет», — пробормотал он и вскочил на ноги.