Как только касаюсь его сладких губ и провожу руками по его непослушным волосам, то чувствую себя по-настоящему дома. И этот дом не из кирпичей и бетона, а в объятиях Круза.

Его поцелуи грубые, страстные. И заставляют кровь в моих венах мчаться быстрее.

Он прислоняет меня к одной из стен, дергая за одежду и притягивая к себе. Мы просто живем, дышим, делимся желанием, которое испытываем... друг к другу.

Когда он входит в меня, мое удовольствие неизмеримо, оно оставляет меня в ослепленном безумии эмоций. Ощущение его рук на моем теле, мягкость и твердость того, как он берет меня, позволяя моему телу поддаваться ему, посылает меня через край снова и снова. Я пытаюсь говорить, но мои слова звучат быстро и прерывисто:

– Как... ты... Боже, да, не останавливайся... ты попал в мой дом?

Круз кряхтит и стонет, продолжая пронзать меня, заставляя мою спину долбиться в гипсокартон позади меня.

– О, Боже... я ... я позвонил Кроу. У него был ключ. Я встретил его... Боже, Репка... Черт, как же хорошо!

Впиваюсь ногтями ему в плечи, пытаясь устоять, так как скачу на нем со всей силой и энергией, какая у меня есть.

– За что? – мое дыхание тяжелое и трудное, когда я задаю вопрос.

– Ко... Коф... Кофе. О, Боже, я близко. Держись, милая.

Он вливается в меня, все еще пульсируя, пока я отправлюсь в космос, вижу звезды, все виды оттенков. Вселенная взрывается.

Круз выходит из меня, и мы осторожно опускаемся, скользя друг за другом по стене.

Мы потные, улыбающиеся и удовлетворенные.

Я поворачиваюсь к нему:

– Ну, ты действительно с пользой проводишь выходной, – подмигиваю Крузу.

Он тянется к моей руке и целует ее:

– Я так скучал по тебе, что не думал, что смогу продержаться еще один день в разлуке. Прошел месяц, ты знаешь?

– Я прекрасно это знаю, поверь мне. А что с букетом репы?

Он пожимает плечами:

– Я же говорил, что цветы не дарю.

Типичный Круз.

– Как долго ты здесь пробудешь?

Он стоит, натягивая штаны, но не застегивая их, так что у меня есть отличный вид на звезды на каждом его бедре. Я прослеживаю их кончиками пальцев, изучая замысловатые детали. Он откидывает голову назад при моем прикосновении. Я склоняюсь чуть ближе, мое лицо всего в сантиметрах от чернил, которые нанесены на его гладкую кожу. Приближаюсь, чтобы лизнуть их. Кожа все еще теплая от наших прикосновений. Краем языка обвожу контур звезды.

– Что ты со мной делаешь, Репка?

Я смотрю на него из-под ресниц и улыбаюсь:

– Ты сказал мне, что не можешь дождаться, пока я попробую их, поэтому не теряю время твоего выходного.

Он перебирает пальцами мои волосы, пока я изучаю его тело, прокладывая губами свой путь наверх. Его плотная, горячая кожа чуть ли не обжигает мой рот.

Когда я достигаю его губ, то целую по-другому. Что-то еще таится в этом поцелуе, и то, как он реагирует на него, укрепляет меня в том, с чем я смирилась: я влюблена в Рафаэля Круза.

Как бы ни хотела провести следующие несколько часов в постели с Крузом и никогда не выпускать его из поля зрения, но также хочу, чтобы он встретился с мамой и папой. Кроу растрепал моей маме, что Круз устроил мне сюрприз, поэтому она захотела познакомиться с молодым человеком, который заполучил мое сердце. Круз сказал, что с нетерпением ждет этого.

В шесть мы добираемся до дома моих родителей, целуясь на каждом светофоре, со сплетенными пальцами на протяжении всей дороги. Когда подъезжаем к дому моих родителей, глаза Круза полны удивления от его размера. Я смотрю на него в попытке убедить, что это просто помещение.

Мы входим в дом, и мой десятилетний лабрадор Сэди приветствует нас, запрыгнув на Круза, что заставляет его засмеяться.

– Вниз, девочка, спускайся, – говорю, почесывая ее за ухом.

– Привет, милая, – улыбается мама, выходя из-за угла с фартуком на груди.

– Привет, мам. Я хочу познакомить тебя с... Хм... – я не знаю, что сказать или как назвать его. Круз, Рафаэль, но он идет на помощь.

Протягивает руку, чтобы поприветствовать ее:

– Парень Харлоу, Рафаэль, очень рад наконец-то познакомиться с Вами, миссис Ханнум.

Мой парень.

Черт возьми!

– Хорошо, Рафаэль, или лучше называть тебя Круз?

Мама подмигивает мне и Круз смеется:

– Да, мэм, все отлично.

– Тогда, Круз, мне тоже очень приятно с тобой познакомиться. Я много слышала о человеке, который делает мою Харлоу счастливой.

Я краснею, Круз берет мою руку, сжимает ее, поднимает к губам и целует:

– Это моя миссия, миссис Ханнум, и я планирую продолжать в том же духе, – он достает из-за спины маленький букет ромашек, ради которых заставил меня остановиться по пути сюда. Моя мама их обожает. – Это для Вас. Спасибо, что пригласили меня.

Мама вздыхает, а я закатываю глаза, когда Круз ухмыляется мне.

– О, мои любимые! Я выращивала их на ферме родителей. Большое спасибо, Круз. Проходите на кухню, ужин почти готов.

Мы следуем через гостиную на кухню, я поднимаюсь на цыпочки и шепчу ему в ухо:

– Я думала, что ты не даришь цветы.

Он целует мой лоб и отвечает:

– Мамы – исключение. Для тебя это репа, Репка.

Я хлопаю его рукой.

Кроу возвращается домой из кампуса и садится с нами ужинать. Папа все еще в офисе, но скоро вернется. Мама расспрашивает Круза о новой работе и о том, как мы познакомились. Мы оба смеемся над этим вопросом, и она не понимает почему, но Кроу проводит пальцем вниз по горлу, пока мама не смотрит. Мы слышим, как входит папа.

– Эй, команда, я дома, – он идет прямо к маме, подсаживается к ней и гладит по волосам, жест, как у Круза по отношению ко мне. – Как прошел твой день, дорогая?

– Отлично, двое из трех отпрысков здесь, и у нас гость, Джо.

Мой отец сразу не заметил Круза, сидящего рядом со мной в кресле Греты. Он был слишком поглощен встречей с мамой. Боже, их любовь восхищает меня.

Круз встает еще до того, как мой отец подходит к месту, где мы сидим. Как и с моей мамой, он протягивает руку:

– Мистер Ханнум, приятно познакомиться. Рафаэль Круз.

Папа пожимает руку, тщательно, рассматривая Круза:

– Морской пехотинец, верно?

– Да, сэр. АКМП.

– Авиационный корпус морской пехоты. Очень впечатляет, мистер Круз. Спасибо за Вашу службу.

– Это мой долг, сэр.

Мое лицо болит от улыбки. Все это так неожиданно. Кроу смотрит на меня из-за стола, поднимая большой палец вверх.

Во время ужина папа спрашивает Круза о том, где он воевал и еще несколько вещей о его службе, которые я уже знаю. Мама в восторге. Папа впечатлен, а Круз расслаблен, держа меня за руку под столом, бросая на меня взгляды во время десерта, спрашивая папу о том, как это быть адвокатом. Пока они болтают, я помогаю маме с посудой. Круз спрашивает у нее, нужна ли ей помощь, но она говорит, что он гость, а гости не убирают. Если бы бабушка была здесь, она бы напялила на него униформу дворецкого и запрягла работой. Она не будет так впечатлена им, как мои родители, и это меня немного беспокоит.

Я смотрю на часы и понимаю, что уже почти девять, а Круз в трех часах езды от Сэнди Коув. Мой желудок сжимается, я отвратительно себя чувствую, потому что наше время приближается к концу

Мы прощаемся с родителями. Они приглашают его на свадьбу Греты.

Мы молча едем обратно. Ненавижу это. Серьезно.

– Черт возьми! – он кричит и сворачивает на обочину дороги. Руками проводит по волосам.

– Ты спятил? – кричу на него.

– Сегодня мы занимались сексом три раза и не предохранялись! Как я позволил этому случиться? Пожалуйста, скажи мне, что ты на таблетках или типа того?

Я озадачена его словами, но он не знает правды. Подходящее ли время рассказать ему? Впущу ли я его во тьму, которая мучает меня последние два года?

Да, потому что я люблю его, и он имеет право знать.

– Нет, я не на противозачаточных, – огрызаюсь, но сразу сожалею, что сказала это в таком тоне.

Тщательно встряхнув волосы, он открывает и закрывает рот, пытаясь понять, что произошло:

– О, Боже мой, Харлоу. У нас могут быть большие неприятности.

Мои мысли возвращаются к моменту, который я ненавижу. Хорошо скрывала все, но он выглядит обеспокоенным. Мне нужно выйти из тьмы, прежде чем она полностью поглотит меня. Я должна быть сильной, чтобы не вернуться туда, где больше не хочу быть. Это было до доктора Гольдберга, это было до Круза, моей терапии, моей единственной надежды.

– Нет, не будут, я не могу забеременеть.

– Да, да, можешь. Господи, Репка, я кончал в тебя три раза, точно еще нельзя ничего сказать. Ты прекрасно могла бы забеременеть.

Я чувствую напряжение от его слов, потому что это неправда. Невозможность всего этого вызывает у меня панику. Качаюсь туда-сюда на своем сиденье, кусаю губы, сдерживая готовые вырваться слезы.

Я не слышу, как кричу, но понимаю, что делаю это. Первый раз за очень долгое время произношу эти слова вслух.

– Я никогда не смогу забеременеть! Никогда, никогда! Этого никогда не произойдет. У меня был долбаный аборт, я чуть не умерла, истекая кровью, поэтому мне провели частичную гистерэктомию. Мне почти двадцать три года, и я буду помнить об этом всю свою жизнь, это будет влиять на меня до тех пор, пока я жива. Ты теперь, черт возьми, счастлив, когда знаешь?! Ты, твою мать, счастлив?

Мои слезы превращаются в рыдания, я так боюсь посмотреть на Круза, мне так стыдно за свои поступки, последствия которых привели меня сюда. Я прислоняю голову к прохладному окну и прошу отвезти меня домой. Он ни слова не говорит, просто отъезжает от дороги. Когда мы добираемся до двери моего дома, я чувствую себя немного спокойнее, готовая рассказать ему всю историю, если он захочет. Я влюблена в него, и он должен принять то, что случилось со мной, или оставить меня. В любом случае, я боюсь потерять его.

Вздыхаю и смотрю на него. Он таращится прямо на дорогу перед собой, руки на коленях.

– Я не хочу, чтобы ты ушел сегодня вечером вот так. Если хочешь узнать историю, я расскажу, и ты сможешь сформировать свое собственное мнение. Это то, что есть, Круз, и я не могу вернуться и изменить то, что произошло. Мне понадобилось много времени, чтобы пережить все.