За десять дней, прошедших с того момента, когда Петя был готов выпрыгнуть в окно с восьмого этажа травматологического отделения вслед за выброшенным телевизором, доллар заметно подрос. Валюта прибавляла в цене так стабильно, что даже у пессимистичного в этом отношении Пети появилась надежда, что уже скоро они смогут с Толиком не только вернуть кредит банку, но и начать какое-нибудь новое дело. Неудача с газовым проектом, конечно, сильно подкосила обоих друзей, истративших на него все свои сбережения. Но, вернув кредит банку с положенными процентами, Петя с Толиком вполне законно рассчитывали на получение еще одного займа, так как их кредитная история не будет замарана. И они не только с нетерпением ждали, когда доллар дорастет до обещанных тридцати пяти рублей, но и искали уже, какое им теперь открыть дело. Желание заработать вновь все утраченные накопления было велико у обоих.

Петю уже выписали из больницы, так как его нога начала правильно срастаться. И хоть она была все еще загипсована почти до бедра, Петя уже мог ходить по дому на костылях, а не ездить по больнице на инвалидном кресле. Конечно, до полного выздоровления и снятия гипса было еще далеко, но он не считал эти неудобства большой помехой в бизнесе. Тем более что в будущей фирме он собирался быть как минимум директором, и нога ему в принципе была не очень-то и нужна.

Сейчас он ковылял на костылях по кухне от стола к столу, помешивая жарящуюся картошку на газовой плите и нарезая салат на столе. На его ухе висел наушник от телефона, что позволяло ему спокойно разговаривать по телефону с Толиком, не отвлекаясь от приготовления пищи. За его спиной по телевизору шли новости о перспективах газовой проблемы, но Петя уже не обращал на это внимания, лишь изредка поглядывая на экран. Перекидной календарь теперь стоял на холодильнике, и на нем была дата 31 января 2009 года.

— Жаль, что сегодня суббота, да, Толь?! — бодрым голосом говорил Петя. — Баксы так и останутся по тридцать четыре до понедельника. А так бы сёдня еще поднялись. Скоро рассчитаемся уже, да? Да не говори, тьфу-тьфу-тьфу, — сплюнул Петя через плечо и постучал по нарезной доске. — Не дай бог. Да я поесть собрался, моя пошла вон помидоров купить или огурчиков. Заезжай ко мне на обед. А где ты? А-а, в пробке стоишь. Ну ты хоть, пока стоишь там, думаешь, что еще открыть можно? У меня уже мыслей никаких нет больше, честное слово. Такую идею загубили, козлы, — немного нервно проговорил он и посмотрел на маленький кухонный телевизор, по которому как раз говорили о газовой ситуации. — Газ — самый прибыльный бизнес, даже лучше нефти. Видал вон, как она прыгает в цене туда-сюда? А на газе бы мы щас поднялись ой-е-ей. Блин, прям сердце кровью обливается. Ну а у тебя че, нет никаких идей больше?

Юля подошла на улице к сидевшим со своим товаром бабушкам и озабоченно посмотрела на то пустующее место, где торговала ее постоянная в последнее время поставщица домашних солений. Сидевшая рядом старушка, у которой Юля не так давно отказалась покупать помидоры по причине их «неприятного» происхождения, позвала ее.

— Вот, возьми у меня, дочка, — говорила она, показывая банки с помидорами и огурцами. — Хорошие у меня, сама вырастила.

Юля брезгливо посмотрела на домашнюю продукцию в ее руках и недовольно сказала.

— Это те, которые на гамне выросли?! Нет уж, спасибо.

— Нет-нет, это уже другие, — поспешила сказать старушка, потому что непонимающая в этом покупательница уже начала отворачиваться. — Те я продала уже. Эти другие.

Юля повернулась опять к ней. Больше из бабушек никто не продавал таких солений, и она недоверчиво спросила.

— Точно? А понюхать можно?

— Ну так это ж открывать надо, — развела руки старушка. — Как же я потом?

Юля опять начала отворачиваться, и старушка поспешила добавить:

— Подожди-подожди, я открою, — запричитала она. — Ты если попробуешь, сразу купишь, тебе понравится. Щас я…

Она полезла в сумку и, достав из нее специальный инструмент, стала открывать банку. Юля подошла поближе и внимательно посмотрела на помидоры, как будто пытаясь определить, на чем они действительно выросли. А когда бабушка открыла литровую банку и протянула ее, Юля быстро достала из кармана перчатки и одела их. Она взяла банку так осторожно, как будто та могла взорваться от резких движений. И подносила ее к носу с такой брезгливостью, как будто она было полна жидкого поноса. Но, принюхавшись сначала издалека и не почуяв никакого неприятного запаха, Юля посмотрела на бабушку.

— Точно не на гамне выросли? — все еще с недоверием спросила она и осторожно поднесла свой красивый носик поближе к банке.

— Да нет, конечно, дочка, — уверила ее бабушка. — Ты что, сама не чувствуешь? Или нос заложен?

Юля опять взглянула на нее и поднесла банку уже прямо к носу. По ее лицу видно было, что запаха противных ей веществ она не учуяла, и бабушка весело сказала:

— Ну вот, видишь? Нормальные, на земле выросли… Ну что, крышку дать пластмассовую?

Юля на всякий случай еще раз внимательно понюхала помидоры и утвердительно кивнула головой. В это время у нее зазвонил сотовый телефон. Она сразу достала его из кармана и ответила, посмотрев на дисплей:

— Да я купила уже, Петь. Сейчас иду…

— Юля, газ кончается, — раздался из трубки голос Пети. — Выдерни там ящик на обратном пути, пока бабулек нету, а то картошку дожарить не хватит.

— А-а, хорошо, Петь, сейчас иду, — сказала Юля и взяла банку, которую ей уже протягивала бабушка.

Подойдя к подъезду, Юля посмотрела на окна ближайших квартир. Не увидев никого и оглядевшись вокруг, она присела к установленной скамейке из кресел и выдернула из-под одного из них небольшой ящик-газосборник. Ящик легко вышел из специальных пазов, но при этом издал такой громкий металлический скрежет, что Юля опять с опаской посмотрела на окна и поспешила зайти в подъезд. Но сзади ее окликнули:

— Юль, подожди!

Юля так сильно вздрогнула, как будто ее поймали на месте только что совершенной кражи. Но когда она с опаской оглянулась, то с облегчением выдохнула, увидев Федю, и произнесла:

— Тьфу ты, Федька. Напугал, блин. Че с голосом-то? Я тебя не узнала.

— Да простыл маленько. Давай помогу, — сказал Федя и взял у нее ящик. — А че вы теперь с этими ящиками делаете, не понял?

— Как «что делаете»? По назначению используем, — спокойно ответила Юля, поднимаясь на свой второй этаж. Петя встречал ее уже на пороге квартиры, открыв заранее дверь.

— Здорово, Петь, — поприветствовал Федя брата, протягивая руку.

— Здорово, — коротко ответил Петя и сразу протянул руку за помидорами. — Купила? Давай сюда, — сказал он и, взяв у нее пакет с банкой, поковылял обратно на кухню.

— На, ящик лучше вставь, помидоры я и сама донесу, — забрав ящик у Феди, протянула Юля ему вслед газосборник.

— Да нормально все, дожарилась картошка, хватило, — прокричал Петя уже из кухни.

Юля поставила ящик, и они с Федей стали раздеваться. Когда они зашли в кухню, Петя уже накрывал на стол, скача на одной ноге.

— Садись, я сама положу, — сказала Юля и взяла банку из его рук. — Садись тоже, Федь.

Петя поставил костыли к стене и, осторожно усевшись на стул, посмотрел на телевизор. Там уже передавали новости и продолжающемся усугублении в финансовой сфере. Федя тоже присел рядом, взглянул на телевизор и спросил:

— Ну что там у вас, рассчитаетесь с банком?

— Ты опять? — с укоризной взглянул на него Петя и, символически поплевав через плечо, постучал по столу.

Федя похлопал себя ладошкой по губам в знак раскаяния и проделал ту же процедуру плевков и стуков. Потом кивнул на принесенный Юлей ящик, который не так давно сам лично изготовил по спецзаказу брата для бабушек, и спросил: