Одного быстрого взгляда в знакомую ей холодную глубину голубых глаз оказалось достаточно. Стиснув зубы, Лу утвердительно кивнула головой и тихим, послушным голосом ответила:

– Да.

– Разве ты не знаешь, как меня зовут? – раздраженно спросил он. – В дальнейшем обращайся ко мне только по имени. Лу вновь покорно кивнула:

– Да, Конрой.

– Вот так-то лучше. И впредь разговаривай со мной вежливо. Никаких окриков и обращений типа «подожди-ка минутку». Это тоже понятно?

– Да… Конрой.

Он бросил взгляд на окно магазина:

– Мэри наблюдает за нами, ожидая знака любви и признательности. Не будем ее разочаровывать, да, Луиза?

Искорка возмущения на мгновение вспыхнула в глазах Лу и тут же погасла. Деревянным голосом она произнесла:

– Какого еще знака?

– Ну, хотя бы поцелуя, – подсказал он с напускной серьезностью. – Причем достаточно убедительного. Ты только обними меня, а остальное предоставь мне.

Что может быть страшного в одном поцелуе? – нерешительно подумала она. А, кроме того… Разве есть другой выбор? Лу не покидало тревожное чувство, что, если она продолжит сопротивление, терпение Конроя окончательно лопнет. И тогда, возможно, Вождь выбросит ее обратно в море.

Неуверенно девушка подняла руки и обняла его за шею, для чего ей пришлось встать на цыпочки. Луиза ощутила приятный запах чистого, хорошо вымытого мужского тела. Широко раскрытыми глазами, как зачарованная, она смотрела на губы, которые приблизились и затем прижались к ее рту. Это прикосновение вызвало такое теплое, трепетное чувство, что Лу невольно закрыла глаза. Когда же Конрой сильными руками прижал девушку еще крепче, трепет перешел в горячую, острую пульсацию, пронзившую все ее существо. Давно дремавшее плотское желание вспыхнуло с неожиданной силой, едва она почувствовала, как раздвинулись ноги под настойчивым нажимом его бедра, а нежные груди упруго прижались к широкой груди.

Она сделала было нерешительную попытку оторвать губы, однако когда его язык надавил на них, будто в поисках чего-то таинственного, остатка прежнего достоинства хватило лишь на символический жест протеста. А затем и чувство ответственности, и мысли о сопротивлении – все уступило состоянию, похожему на опьянение. Она перестала сопротивляться, уже сама приоткрыла рот и тут же почувствовала, что силы покидают ее, и она не в состоянии устоять перед сладострастным, жадным напором.

Лу начала отвечать ему… Сначала медленно, как бы пробуя, затем с большим желанием, стремясь утолить растущее требование только что пробужденного чувственного голода. Она никогда не поступалась своей репутацией, не распутничала, не развратничала, не искала острых ощущений. И сейчас никто не смеет осуждать ее. Она целовалась и раньше, но ни разу… ни разу не ощущала такого жгучего наслаждения. Кровь бурным потоком струилась по жилам, и казалось, на его волнах каждая клеточка ее тела совершала стремительный бег к морю пьянящего шампанского.

Вдруг все кончилось. И когда Лу, тяжело дыша, открыла глаза, то увидела на его лице приятное изумление.

– Весьма неплохо, – процедил Конрой сквозь зубы. – Нужно попробовать еще раз, только без зрителей. Ладно, возвращайся в магазин, пока Мэри не растянула себе шейные мышцы, подглядывая из окна.

Луиза стояла с отсутствующим видом, как прикованная, испытывая все еще легкий трепет. Возбуждение, вызванное грубой сексуальной силой, с одной стороны, и отвращение к себе самой из-за отсутствия самоконтроля—с другой, привели ее в смятение, породив бурю противоречивых чувств. Либо Вождь – демон, либо Бетти успела незаметно подмешать какое-то снадобье в чай. Во всяком случае, ее уже ничто не удивляло.

Девушка несколько раз глубоко вздохнула, приходя в себя, и нехотя вошла в магазин. Мэри встретила ее восторженной улыбкой.

– Теперь прекратятся всякие толки. Ведь я собственными глазами видела, как сильно вы его любите. – Она на минуту замолчала и добавила: – Не забывайте, у нас нет женщины, которая не захотела бы оказаться на вашем месте, если бы представился такой шанс.

Мечтательно вздохнув, Мэри перешла к делу.

– Ну, Конрой сказал, что вам нужна одежда, давайте начнем с нижнего белья.

Она лукаво улыбнулась.

– Может, подберем что-то особо сексуальное?

– Нет, спасибо большое, – поспешала сказать Луиза. В сексуальном белье она нуждалась меньше всего. Достаточно забот и без этого. – Подойдет гарнитур из гладкой хлопчатобумажной ткани.

Пока Лу наблюдала, как Мэри выкладывает образцы на прилавок, ее осенила неожиданная идея. Если она не смогла получить от Бетти разумные ответы на вопросы, а Конрой с холодным равнодушием приказал вообще не соваться не в свои дела, тогда, возможно, прояснит ситуацию, не придавая этому значения, Мэри, маленькая, шустрая и весьма благоразумная.

Девушка все думала, как начать разговор, не вызывая подозрения, как вдруг Мэри весело заметила:

– Мы так рады за Конроя! Когда Бетти сообщила, что ожидает вашего появления, он, по-моему, вряд ли поверил. И, говорят, ужасно удивился, услышав, какой сюрприз преподнесло ему море.

Луиза смущенно кашлянула. Она все ожидала благоприятного момента. Если проявить нетерпение и насесть на девушку, можно ничего не добиться.

Между тем Мэри принесла брюки, джинсы, блузки, свитера. Лу выбрала только то, что понравилось, а потом заметила, как бы несколько смущаясь:

– Вот Бетти уверяет, что сообщила Конрою о моем прибытии месяц назад. Как она могла об этом узнать?

Мэри, пожав плечами, сказала, будто речь шла о самом обыкновенном событии:

– Бетти – прорицательница.

– Прорицательница?

– Да, у нее бывают видения. Она предсказывает события, которые произойдут.

– А, понятно. Вы хотите сказать, она – гадалка?

Мэри нахмурилась:

– В известном смысле – да. Но я не имею в виду базарных цыганок с хрустальными шарами, картами и прочей атрибутикой. Они способны лишь наговорить с три короба всяких небылиц, а Бетти обладает особым даром. Говорят, он перешел к ней от прабабушки.

Луиза не удержалась от смеха.

– Ну, если она действительно способна предвидеть будущее, может, ей стоит подработать на фондовой бирже?

Лу осеклась, увидев по лицу Мэри, неодобрительно поджавшей губы, что ей не следовало говорить о подобных вещах.

– В таком случае Бетти лишилась бы своего дара, – произнесла Мэри серьезно. – Его можно использовать только для важных дел.

Лу поняла, что допустила промах и вторглась в святая святых здешних мест. Смутившись окончательно, она начала оправдываться.

– Я… я прошу меня извинить. Я не хотела посмеяться над Бетти. Она очень добра. Я даже полюбила ее.

– Вам, наверное, все у нас кажется странным; понятно, наша жизнь весьма специфическая, но вы скоро привыкнете.

Мэри стала упаковывать покупки, но вдруг спохватилась:

– Ох, прошу прощения, я только сейчас вспомнила, вы должны выбрать нечто особенное – через месяц у нас большой праздник.

Через месяц! А она-то искренне надеялась, что к тому времени будет далеко от Фрелла.

– Торжество отмечается два раза в год, – продолжала между тем Мэри. – На вечер в дом Конроя приходят вожди других кланов, их жены, старейшины, гости из Америки, Австралии.

Она улыбнулась, предвкушая веселье, и решительно заявила:

– А вам понадобится исключительно красивое платье. Я закажу его в Осло.

Луиза поняла, что ее положение все усложняется, и безнадежным тоном произнесла:

– Послушайте… Право, не стоит так беспокоиться.

– Беспокоиться? Да я давно не испытывала такого удовольствия! Почему бы не сделать приятное и вам, и Конрою? Он же сам попросил выполнить все ваши желания. Ну а наряд должен быть поистине уникальным, чтобы поразить гостей великого праздника, тем более, если приедет леди Джулия. А она явится обязательно!

Луиза нервно вздохнула и даже не стала спрашивать, кто эта чертова Джулия! Немного подумав, девушка попробовала проникнуть в некоторые тайны этой тихой заводи.