И, наконец. Как правило, гиперэкуменисты, они, например, не требуют от узбеков или татар перевести арабские молитвы на их родные национальные языки, а от индусов санскритские тексты заменить хинди и бенгальскими. И это свидетельствует: им важен не сам принцип и его истинность, а тенденция: их тенденциозность очевидна. Справедливости ради даже можно отдать должное их откровенности. Помнится, в частной беседе с одним таким «либералом» я было заикнулся о том, что персы-де должны, стало быть, слушать Коран на фарси, а не арабском, на что в ответ услышал, что для него, оказывается, "…персы всякие там вообще не являются людьми в полном смысле слова…" Очевидно, людьми являются представители так называемого "золотого миллиарда"? Но турки-то уж точно являются «избранными». Жаль, что сразу не догадался турок привести в пример…

Пожалуй, самое-то главное: отдалить образ от Первообраза, притупить Его остроту, пригасить Его свет, приглушить Его звучание. Все дело в том, что сакральные языки (санскрит, иврит, сирийский-пешито, геэз, коптский, арабский, зенд (древнеперсидский), древнегреческий, латынь, армянский, старогрузинский, славянский, древнеирландский, «классический» (Библии короля Якова и Шекспира) английский, возможно — и ассирийский и т. п. и проч.) значительно и существенно ближе к языку-первообразу, к Едемскому сакральному (священному) языку праотца Адама и Еввы — к праязыку человечества. Вот почему антитрадиционалистам-реформаторам-эволюционистам от Арсения Грека до Поспеловского не дают покоя сакральные (священные) языки! А, точнее, тот пра- или метаязык, что стоит за ними, что является их прообразом, «матрицей».

Ненависть к метафизике ("язык как икона" — окно, выход в инобытие их не устраивает) как таковой из-за слепой приверженности к материализму и аналитике.

Многие серьезные ученые (такие, как блаженный Иероним, Константин-философ — впоследствии св. Кирил, а с ним и св. Мефодий, учителя Словенские, Иероним Пражский, Ф. де Соссюр, Р.Генон, Г.Вирт, Р.Барт, ранний Лосев, А.Дугин и др.) пытались и пытаются сквозь толщи созвучий и смыслов достигнуть этого вожделенного метаязыка. Кого-то из них больше интересовали собственно языковые факты (Константин-философ) праязыка, а кого-то (Р.Генон) концепция метаязыка, но в любом случае это бесит антитрадиционалистов. Почему? Да потому, что они, эволюционисты, вслед за Тейяр де Шарденом, хотят видеть движение от многих и «примитивных» языков обезьяноподобных доисторических людей к единому (на базе "инглиш") будущему метаязыку Нового мира, Нового мирового порядка, а не напротив — от общего праязыка «мифических» (по их понятиям) Адама и Еввы к древним сакральным, а затем и новым языкам и говорам.

Спору нет, художественная беллетристика, научная и даже популярная литература и журналистика могут осуществлять (хоть, увы, далеко не всегда) функцию адаптации, «перевода» священных текстов, сакральных терминов и метафизических понятий на активный разговорный язык. По меткому замечанию Эрнста Юнгера (Э.Юнгер. Рабочий. — СПб, 2000, с. 90), "чем больше мы предаемся движению, тем глубже приходится убеждаться в том, что под ним скрыт бытийный рокот и что всякое увеличение скорости есть лишь перевод с непреходящего праязыка". Великая русская литература (Аввакум, Державин, Гоголь, Достоевский, Платонов, Мамлеев) дает сему немало примеров… Но эта литература не претендует как раз на "новое прочтение" и обновление священных текстов.

Довольно многие из критиков церковных (славянских) языка и богослужения руководствуются не научными посылами, а (либеральной, прогрессистской и эволюционной) идеологией. Их идеологическая пристрастность очевидна.

Профанная, секулярная, апостасийная реальность дает "социальный заказ" на профанацию языков, текстов, человеческих отношений.

Но стоит ли исполнять заказ сей, если мы хотим быть причастными высшей реальности?

ПЛАЧ АДАМА

Праведное солнце в раю воссияло,

Вёсь рай осветило, все райские кущи.

Расплакался Адам пред раем стояще:

"О раю, мой раю, пресветлый мой раю.

Мене ради Адама, сотворена быша,

Мене ради Адама — заключена быша.

Евва согрешила, Адама прельстила,

Весь наш род отгнала от раю святаго.

Себе помрачила, во тьму погрузила".

Адам вопияще к Богу со слезами:

"О Боже милостивый, помилуй нас грешных.

Увы мне грешному, увы мне беззаконному!

Архангельского гласа уже я не слышу,

Райския пищи уже я не вижу".

Возговорит Евва, ко Адаму глаголя:

"Адаме, Адаме, ты мой господине.

Не велит Господь Бог земным в раю жити.

Послал нас Господь Бог на трудную землю.

Велел нам Господь Бог трудами кормиться,

Велел нам Господь Бог хлеба севати,

И хлеб воскушати, и правдою жити,

А зла не творити".

Христос Бог родится, во Иордане крестится.

Во Иордане крестится, весь мир обновится.

Весь мир возновится, Адам свободится.

Христос народился, во Иордане крестился,

Весь мир обновился, Адам свободился.

И мы друзья-братия прибегнем ко Церкви,

Послушаем, братия, Божия писания.

Бог нас наказует щедрот Своих ради,

Чтобы мы не впали в превечную муку.

Послал нас Господь Бог на трудную землю.

Велел нам Господь Бог правдою жити,

А зла не творити.

Оставим мы злобу, восприемлем кротость,

Возлюбим мы нищих, убогую братию,

Накормим голодных, напоим мы жаждых,

Обуем мы босых, оденем мы нагих

Своим одеянием.

Проводим мы мертвых от двора до церкви.

С ярыми свечами, с горькими слезами.

И воззрим мы, братие, на дубовыя гробы.

Ой, вы гробы, гробы — превечныя домы!

Сколько нам ни жити, вас не миновати.

Тела наши пойдут земле на предание.

Души наши пойдут по своим по местам.

И все то мы знаем, и все то мы помним: