Как бы не так!

Париж действительно ошеломил Катарину, но не красотами Трокадеро и Латинского квартала. Больше всего ее поразило количество негров и арабов на улицах города.

—Я знала, что в Европе стало много иммигрантов-унтерменшей, — сказала она ему, когда они ужинали на террасе ресторанчика на Монмартре, — но не предполагала, что их . Это же катастрофа, Андрей! Скоро белых здесь будет меньше, чем цветных.

—Всего лишь историческая справедливость, — ответил тогда Гумилев. — Белая Европа несколько столетий эксплуатировала колонии в Африке и Азии. Теперь маятник качнулся в противоположную сторону.

Катарина посмотрела на него как на безумца.

—Ты хочешь, чтобы твои дети исповедовали ислам? Или, может быть, будешь спокойно смотреть, как на твою внучку наденут чадру? А если твою дочь изнасилует негр, что ты тогда скажешь?

Зря она это сказала. Гумилеву чудом удалось сохранить самообладание, но ни о какой внезапно разгоревшейся страсти речи уже быть не могло.

—Давай не будем говорить о моей дочери, — сказал он холодно. — Может быть, ты хочешь съездить в Берлин, посмотреть, каким стал твой Фатерлянд? Только предупреждаю сразу: в Германии сейчас живет три миллиона турок.

—Ну и что? — Катарина равнодушно пожала плечами. — Когда-то в Рейхе жило три миллиона евреев.

На следующий день они покинули Париж. Потом были еще Берлин, Рим и Вена, но все эти дни Андрея не покидало ощущение, что девушка, с которой он делил номер в отеле (они останавливались в огромных президентских сьютах, и необходимости делить еще и постель у них не возникало), — не земной человек, а инопланетянка. Представитель чуждой агрессивной цивилизации, осматривающий новые угодья для охоты. Или, может быть, инспектирующий города и страны, которые когда-то входили в империю его предков.

На мысль об инопланетном существе, фантастическом метаморфе, наводило Андрея ее чудесное перевоплощение в Марго. Если в их первую встречу, на базе «Туле», Катарина была высокой блондинкой с прозрачно-голубыми глазами, то, когда он увидел ее, придя в себя на борту ледокола «Россия», она походила на Марго как сестра-близнец. Ни Чилингаров, ни Кирсан, никто из прислуги, хорошо знавшей Маргариту Сафину, ни разу не заподозрили, что под ее личиной скрывается совсем другой человек.

—Пока ты спал, приезжал курьер, — нарушила молчание Катарина, намазав на хлеб сливочное масло и украсив получившийся бутерброд горкой красной икры. — Снова привез эти приглашения. По-моему, это моветон — присылать одни и те же приглашения дважды.

—Беленин не обучался правилам хорошего тона, — Андрей потянулся за бокалом с минеральной водой, — он прежде был каким-то комсомольским вожаком, кажется, в Казани. Ему просто очень нужно, чтобы я посетил этот его раут.

— посетили, дорогой, — сладко улыбнулась Катарина.

—Ну, разумеется. Его секретарша звонила мне вчера раз двести.

—И что же?

—Вела войну с моей. Пыталась получить подтверждение, что мы приедем.

—Держу пари, твоя победила.

—Точно. — Андрей сделал глоток минеральной воды. Холодная, слишком холодная, как вода в той проклятой полынье… Он скривился и отставил бокал. — За это я ей и плачу деньги.

—Шутки шутками, — сказала Катарина, вмиг посерьезнев, — а это действительно будет очень важный вечер. Тебе предстоит встретиться с влиятельными людьми, дорогой.

За два года он уже привык к тому, что если она начинает говорить таким тоном, то это не просто пожелания, а. Исходящие, возможно, от самой чертовой бабушки Марии фон Белов. Инструкции, неукоснительное выполнение которых было залогом жизни и здоровья Маруси и Марго — Марго.

Андрей до сих пор не знал, каким образом Катарина связывается с базой «Туле». Когда их вытащили спасатели Чилингарова, на девушке не было ничего, кроме оранжевого комбинезона. Насколько мог судить сам Андрей, обследовавший ее комнаты в то время, как Катарина бегала кросс или занималась верховой ездой, никакого передатчика у нее не было. С другой стороны, время от времени у нее появлялись различные шпионские девайсы, наподобие коммуникатора, с помощью которого она проверяла «Мерседес» Андрея на предмет жучков ФСБ.

Откуда она их получала, Гумилев так и не сумел выяснить.

И главное — инструкции. Четкие указания — с кем ему следует встретиться, какие бумаги подписать, сколько денег и на какие счета перевести.

Первый раз это случилось через два месяца после их чудесного «спасения». Их — всех пятерых — долго держали в ведомственном госпитале МЧС, куда к ним — точнее, к Гумилеву и Илюмжинову — приезжал лично Шойгу, интересовался историей экспедиции, судьбой «Земли-2» — и куда потом вместо министра стали наведываться следователи из ведомства Бастрыкина. Допросы (из уважения к высокому рангу допрашиваемых их предпочитали называть беседами) следовали за допросами, а когда их выписали из госпиталя, начались настоящие хождения по мукам. Проверки на полиграфе, вызовы на заседания каких-то строго засекреченных правительственных комиссий, жесткие разговоры в высоких кабинетах. В версию гибели «Земли-2» от торпед американской подводной лодки не то чтобы не верили — боялись поверить: это грозило дипломатическим скандалом, охлаждением отношений, бесславным концом «перезагрузки». Но и не поверить было сложно — помимо пятерых уцелевших участников экспедиции, эту версию подтверждал и майор Громов, чей вертолет подбили во льдах одетые в камуфляж бойцы, в которых он уверенно опознал «морских котиков» — спецназ американского ВМФ. На размышления наводили и повреждения, обнаруженные у подбитого вертолета, — они выглядели так, будто по летающей машине стреляли из неизвестного нашим военным оружия. После нескольких месяцев напряженной работы эксперты заявили, что, возможно, это было нечто вроде электрической пушки, с огромной скоростью стреляющей крошечными металлическими шариками. Очередь, выпущенная из этого оружия, прошла сквозь пол кабины, как раскаленный нож сквозь масло, и рассекла лопасти винта К-17, сделанные из легированной стали.

Гумилев понимал, что Громова обработали так же, как и его спутников — Свиридова, Илюмжинова и Беленина. Как пытались обработать и его самого — подавляя волю с помощью медикаментов, а может быть, и чего-то еще. Не случайно же в его видениях присутствовал Орел. А Бунин незадолго до катастрофы, бросившей «Землю-2» в подледную бездну, рассказал, что Свиридов владеет предметом, помогающим убедить кого угодно в чем угодно. Но следователи, пытавшиеся распутать историю гибели терраформирующей станции, не догадывались о том, что и майор Громов, и все спасшиеся участники экспедиции стали жертвами эксперимента над человеческой психикой. А единственный человек, который мог рассказать им правду, — Андрей Гумилев — был скован по рукам и ногам договором, подписанным с дьяволом в образе сухонькой седой старушки.

В конце концов их оставили в покое, и тогда Катарина (для всех — Марго Сафина) первый раз обратилась к Гумилеву от лица Марии фон Белов.

—Ты хорошо держался, Андрей, — сказала она. — Теперь, когда следователи от тебя отстали, пора приступать к работе. Для начала ты должен вложить восемьдесят миллионов евро в акции компании «TSG Railways Ltd».

—Почему именно эта компания? — спросил он, стараясь ничем не выдать охватившее его бешенство. — Чем она занимается?

—О, я не знаю. Ты легко можешь выяснить это сам, если тебе это интересно. Залезь в этот ваш… Интернет. А на будущее запомни: инструкции не нуждаются в объяснении. Ты просто должен выполнять их, и все.

—Запомни и ты… — Андрей подавил желание схватить наглую девчонку за горло, встряхнуть как следует и выяснить все имена, пароли и явки. Чьи приказы она транслировала? Нет, это как раз было ясно — за ниточки дергала рейхсфюрер СС Мария фон Белов, но через кого передавалась эта информация? Гумилев сдержался, решив, что может выяснить это и без применения силы. — Я не китайский болванчик, который умеет кивать, и только. Я игрок и привык играть в открытую. Вы хотите, чтобы я совершал те или иные транзакции, — ОК, мы заключили договор, и я буду его выполнять. Но мне нужно знать, для чего я это делаю. В крупном бизнесе все следят за всеми. Если я вложу деньги в компанию, которая занимается продажей пластмассовых пупсов, мои конкуренты подумают, что я спятил. Или — что хуже — решат, что я занялся транспортировкой наркотиков, а пупсы — это контейнеры для их перевозки. Я понятно объясняю?