— Путешествуете один?

— С доверенным слугой.

— Айр?

— Лоу.

В этом мире люди делились на три сословия. Тьеры — аристократы, хозяева этого мира, они пользовались безграничной властью и свободой. Айры — свободные граждане с ограниченными правами, главным их предназначением было служить тьерам. И лоу — крестьяне, рабы, наложники, самые бесправные существа, за их убийство даже штраф не полагался. Хотя убийство айра в Империи приравнивалось к краже коня и каралось весьма строго.

— Тьер любит погорячее?

Ленни чуть-чуть приподнял уголки губ, обозначая улыбку.

— Тьер любит комфорт, — вернул ему улыбку Эрлинг.

— Я провожу закрытый аукцион через день. Продаю айру, посмевшую напасть на меня. Очень занятный экземпляр, думаю, тьеру будет любопытно на нее глянуть.

— Занятный, говорите? И как она посмела напасть на королевского мага?

— Это очень интересная история! Я встретил ее в небольшом городке на юге. В квартале развлечений. Одетую по-мужски, что уже могло послужить поводом для ареста. Но, кроме этого всего, прыткая девица ударила меня. За что и поплатилась.

— Девственница?

Эрлинг усмехнулся. Если нет, то это, возможно, его знакомая.

— К сожалению, нет. На ней нет клейма, нет классовой татуировки, и речь ее весьма забавна. Она утверждает, что ее принес в наш мир эрлинг. Она даже указала, где его дом, но там, естественно, ничего не обнаружилось.

— Вы меня заинтриговали.

Ах и Тереза, ах и умница! В первый же час вляпаться по самые уши, ну что же, посмотрим, как ты будешь выкручиваться, девочка.

— Тогда я оставлю для вас приглашение у дворецкого. А сейчас позвольте вас покинуть. Дела.

Эрлинг в ответ поклонился и оглянулся вокруг. А вот и его клиент. Вечер обещает быть интересным.

Ну что за несправедливость такая мирового масштаба?

Терезу поселили в маленькой комнате без окон. Жесткий топчан, застеленный тонким матрасом и одеялом, да кривой стул, на котором стоял кувшин с водой — вот и вся мебель. То ли камера, то ли клетка. Тереза с тоской вспомнила уютную комнату в доме киллера, но выбора не было. Отсюда сбежать так просто не удастся, если только чуть позже.

В то, что она попала в другой мир, Тереза поверила, когда шепелявая бабка надела на нее холщовую сорочку и платье из тонкого серого сукна. Надо сказать, все вместе это выглядело бледно и уныло. И уж точно не красило Терезу. Бабка тоже это поняла, потому что поцокала языком и заявила, что слишком айра худая да бледная, никакой приличный тьер на такую не позарится. После чего притащила тарелку супа, который Тереза есть не стала. Побрезговала. И тарелка железная, и ложка жирная, да и бабка, кроме отвращения, ничего не вызывала. Поэтому Тереза вылила бурду в ведро с крышкой, явно заменяющее здесь горшок, и легла спать голодной. Ничего, от голода не умирают так быстро, главное, что вода есть.

А ночью пришел Ленни. Тьер Ленни.

Щелкнул пальцами, и под потолком засиял тусклый желтый шарик. Тереза спала чутко, поэтому моментально села, натянув до подбородка одеяло.

— Повернись задом.

От мага разило вином и похотью. В руке он держал темную бутылку, к которой постоянно прикладывался.

— Я не намерен ждать. Повернись задом и задери рубаху.

Тереза сначала опешила, до нее не сразу дошло, что именно требует мужчина.

— Что?

Терезу оторвало от кровати и подняло в воздух вместе с одеялом, за которое она уцепилась. Сильный рывок выдрал одеяло из рук, а девушку швырнуло обратно, перевернув на живот, сорочка задралась, оголяя ягодицы. Сильный шлепок по попе убил все сомнения в намерениях мага.

— Ты плохо учишься, — он дернул ее на себя, раздвигая ноги и заставляя встать на четвереньки. — Где бы ты ни жила раньше, здесь ты никто. Все, чего ты достойна, — это ублажать мужчину. Служить ему.

Он небрежно провел пальцами между ее ног, и Тереза вздрогнула от омерзения.

— Ты похотливая шлюха. Ни одна порядочная айра не отдаст свою честь до замужества, только шлюхи готовы раздвигать ноги перед каждым встречным.

— В нашем мире это не так, — огрызнулась Тереза и попыталась отодвинуться, но получила еще один удар.

На ягодицы полилось вино.

— Слишком сухая, смочим немного?

Он ткнулся твердым и горячим, потерся, размазывая вино по телу.

— Ну же, давай работай.

— Да пошел ты!

Ленни схватил ее за волосы, оттягивая голову назад так, что Тереза увидела его перекошенное от злости лицо.

— Я ведь могу передумать и не продавать тебя, а убить, или замучить до смерти, или отдать гвардейцам в казармы. Так что постарайся меня не разочаровать. Давай, подмахивай, дрянь.

— Чтоб ты сдох! — прошипела Тереза и подалась назад.

Это было больно. Больно, гадко и омерзительно. В отличие от киллера, этот не стремился доставить девушке удовольствие, его заботило только собственное удовлетворение. Тереза прикусила губу, чтоб не разреветься, и начала двигаться в заданном магом ритме. Только быстрее бы он кончил! Наконец Ленни начал вбиваться более энергично, его пальцы впились в ягодицы (точно синяки останутся), он вскрикнул, и Тереза почувствовала, как ее внутри заливает омерзительно горячим. Маг навалился сверху, опрокидывая бутылку на постель, еще пару раз дернулся иотстранился.

— Я думал, иномирские женщины способны на большее. Ты же похожа на крестьянку, которая может дать только в темноте на печке, раздвинув ноги и не шевелясь.

— А ты что, ожидал, что я буду радостно отдаваться насильнику и грубияну? — огрызнулась Тереза.

Да скорее бы он убрался! Жутко хотелось вымыться, хотя бы водой из кувшина.

— Твоему хозяину и господину.

— Ты мне не хозяин и уж точно не господин, — отчеканила Тереза, глядя на мага с ненавистью. — Даже не мечтай. Ты насильник и урод!

Она не заметила, когда он замахнулся, но от пощечины отлетела в угол кровати.

— Если ты еще раз позволишь себе заговорить со мной без разрешения или поднять взгляд от земли, я познакомлю тебя с моим палачом. Тебе это понятно?

Тереза затравленно кивнула, что же тут непонятного.

— Ты — кукла, а я тот, кто будет дергать за нитки.

Он взмахнул рукой — и свет погас. Тереза услышала, как захлопнулась дверь, щелкнул замок, и наступила оглушающая тишина. Она на ощупь нашла кувшин, напилась, а остальную воду потратила на попытку вымыться. Вытираться пришлось рубашкой. Нащупала топчан, тоже мокрый от пролитого вина, и легла, скрутившись калачиком и обхватив себя за плечи руками. Слез не было, были злость и отчаянное желание выжить, чтобы увидеть, как сдохнет этот маг!

Утром бабка опять принесла ей тот же самый суп, и опять Тереза его вылила и улеглась на топчан, в животе урчало от голода, но она терпела. Ничего, не умрет. Жаль, что воды больше не дали. А после обеда пришла бабка и вывела ее в коридор.

— Шегодня придут благородные тьеры на тебя пошмотреть.

Бабка схватила ее за руку и потащила по темному коридору куда-то вниз.

— Куда ты меня тащишь? — попробовала вырваться девушка.

— В мыльню!

— А разве он имеет право меня продать?

— Тьер Ленни-то? А как же! Он же королевский маг, а ты на него напала!

— Я защищалась!

— Гошподин на тебя обратил внимание, ты должна была ему руки целовать! Предназначение приличной айры — шлужить тьерам. Выполнять их любое желание. А теперь тебя продадут, и шкажи шпасибо, что не казнят на городской площади, как нишкорожденную лоу.

— Но меня не судили! Этот Ленни сам решил, что ему делать! А как же закон? Как права человека?

— Ты женщина! И все твои права — это шлужить тьерам!

Она впихнула ее в маленькую комнату, посреди которой стояло большое корыто с мыльной водой, у стены на открытом огне нагревалась вода в огромном чане, рядом стояла бочка. Пахло закисшими полотенцами и дымом.

— Раздевайся да полезай в корыто!

Тереза заскрипела зубами и оглянулась в поисках какого-нибудь кирпича. Огреть старуху по голове и бежать!