– А что скажете о Кошкине как о водителе?

– Мастер спорта по авторалли, был в сборной Союза… Для характеристики этого, думаю, достаточно, но стоит добавить: спиртного в рот не берет. И не потому, что усилили борьбу с алкоголем, а по собственному давнему убеждению.

Солнечным декабрьским днем мы с Кошкиным ехали по проспекту Ленина. Люблю этот красивый запорожский проспект! На нем само собой поднимается настроение.

Я спросил:

– Иван Павлович, вы поете за рулем? Кошкин, как всегда, не спешил с ответом.

– Слушаю во время езды другую музыку, – сказал он наконец. – Музыку двигателя, подвески…

– А я иногда пою.

– Все правильно, – одобрил Кошкин. – Вам необязательно прислушиваться, как работают агрегаты. Это мы, испытатели, должны хорошо слушать, чтобы вы могли петь…

Ветер обжигает, как из духовки. 52° в тени. Но тени нет. Пески, колючки. Дорога ровная и пустая. Дикий верблюд чешется о столб. На столбе – треугольный предупреждающий знак с его силуэтом.

Я цитирую с позволения Льва Григорьевича Спек-торова его дорожные заметки. На первой страничке блокнота едва поместился маршрут испытательного пробега: Запорожье – Ростов – Краснодар – Нальчик – Орджоникидзе – Махачкала – Баку – Красно-водск – Ашхабад – Чарджоу – Бухара – Самарканд – Термез – Душанбе – перевал Айни на Памире (высота около 4 тысяч метров).

От Красноводска до Ашхабада 600 километров пустыни. Мрачные, черные, раскаленные горы – без кустика, без травинки. Всюду песок. Очень мелкий, сыпучий. В салоне 55°. Вода в канистрах стала горячей от жары: немного подогреть – и закипит. Но все равно мочим ею кепки и натягиваем на головы, иначе невозможно.

В том пробеге участвовали три переднеприводных «Запорожца» и ВАЗ-2108, взятый для сравнения. Личный состав – четверо водителей-испытателей и четверо пассажиров. Но пассажиры не простые, а хорошо вооруженные знаниями и исследовательской аппаратурой.

Надпись на щите: «Возможны песчаные заносы». Встретили льва. Он лежал на обочине. С доброй мордой, надувной. Непонятно, откуда взялся. Прицепили его к командирской машине как отличительный знак.

Зачем пробег, если новая модель много раз испытана под Запорожьем? Это были так называемые тематические испытания: на легкость управления, на устойчивость, на шум и вибрацию… Но остались, оказывается, вопросы, на которые у себя дома не ответишь. Ну, вот, например: «Переносит ли машина жаркий климат? Не надо ли усилить вентиляцию салона и охлаждение двигателя?»

Ночевали на Каракумском канале. Судоходный. Течение очень сильное, вода мутная. Вода дала жизнь. Берега поросли деревьями. День и ночь стучат земснаряды. К нам в гости на «Жигулях» шестой модели приехал туркмен в ватном халате и зимней шапке…

В Московской области, под городом Дмитровом, есть большой автополигон со специальными дорогами и сооружениями для испытаний. Автомобиль там гоняют по скоростной трассе и по булыжнику, заставляют преодолевать броды разной глубины, «купают» в грязевой ванне, чтобы увидеть, хорош ли он в распутицу. Герметичность салона проверяют в камере, где мощные вентиляторы вздымают тучи пыли. Но нету там белого, все плавящего солнца пустыни. Ради него коммунаровцы и отправились в Каракумы.

Проехали Чарджоу. Пыль, жара. Девчонки на автозаправке продают холодную воду по 5 коп. кружка. Ночлег у водохранилища. Купались. Благодать! Неважно, что тело по пояс в глине…

В задании на проектирование ЗАЗ-1102 записано: «Автомобиль должен эксплуатироваться при температуре окружающего воздуха от -40 до +50 °С». Страна у нас широка, в ней целая коллекция разных климатов, – отсюда такие требования.

Восхищаюсь водителями-испытателями: зарплата у них скромная, на любом грузовике, не говоря уже о такси, заработаешь больше, а они… Зимой ездят за морозами в Сибирь, в разгар лета примчались в Среднюю Азию. То мерзнут, то чуть не плавятся от жары, ночуют в палатке или прямо в машине, едят нерегулярно и не очень вкусно, рискуют разбиться. Это – фанатики в лучшем смысле слова. Их можно было бы сравнить с альпинистами, но цели больно уж разные. Альпинисты, одолевая трудности, доказывают себе и другим: «Вот на что мы способны!» Для испытателей самое главное – ответить на вопрос: «На что способен наш автомобиль?»

Самарканд – большой красивый современный город. Но мы, не полюбовавшись, двинулись к перевалу. Зелень, вода, дома, жизнь остались внизу, в долине. Едем среди голых отвесных скал. Пока наверх – не думаешь об опасности. Запетляла дорога вниз – стало страшно. Каменные пропасти. Ограждений нет. К счастью, есть работа. Когда занят делом, бояться некогда. Поработали на скоростях до 140 км/час.

Ночевали у горной речки. Стирали. Течение такое, что нас тоже выстирало, как в активаторе стиральной машины. Осел у местных жителей стоит 100 рублей. Купить домой?

Мальчишки и усатые юноши часто задают вопрос: «Как стать испытателем, что для этого нужно?» Обычно им отвечают, что надо замечательно разбираться в устройстве машины, уметь отремонтировать двигатель и любой сложный агрегат. Но ведь то же самое требуется и от автослесаря! Пусть у парня золотые руки, пусть он видит машину насквозь, но если мрачен, обидчив, не понимает шуток – не работать ему испытателем.

Чувство юмора в автопробеге дороже горючего. Ни чай, ни кофе так не взбодрят на привале, как минута веселого смеха. Туристам еще и гитара помогает. У испытателей ее, как правило, нет: лучше захватить еще одну канистру или добавочные запчасти. Роль гитариста играет рассказчик. Если это бывалый и начитанный человек, он найдет у вечернего костра благодарных слушателей.

– Мы вот все почему-то считаем, что Чапаев не расставался с конем. А он, когда стал командиром двадцать пятой дивизии, предпочитал ездить на автомобиле.

– Ну да!

– «Не „ну да“, а точно! У него был „форд“ модели Т.

– Неужели сам водил?

– Нет, имел шофера. Вася Козлов его звали. Ох и ругал Вася тот «форд»!

– А за что?

– За то, что слишком шумный, за три версты слышный – пищит, гремит, свиристит!..

Слушают люди, удивляются – и уходит усталость, а с нею мысли о тяготах долгого пути.

От Душанбе подъем на перевал. Дорога покрыта щебенкой. Ограждений нет. Узкая. Две машины едва расходятся. Скалы над головой, а слева обрыв. Далеко внизу лежат остатки «Жигуля». Местами дорога размыта с уклоном в сторону пропасти. На вершинах – снег. Альпийские луга. Цветы. Козы на отвесных склонах. От высоты кружится голова. Поломка у Кости – недо-качивает бензонасос. Поставили запасной. Он негодный. Ремонтируем старый.

Скалы над дорогой. Толкни – посыпятся. Женщина несет на голове ведерко с водой из горной реки.

Серьезная поломка – клапан. Делаем. Темнеет. Опять клапан. Опять делаем. Холодно. Вынужденный ночлег в горах. Тяжелая ночь на высоте…

Горцы и жители долин не раз говорили участникам пробега:

– Не понимаем, кого вы испытываете – машины или себя?

Коммунаровцы молча улыбались в ответ. Себя они давно уже испытали. Для каждого это был не первый пробег и, верилось, не последний.