Все жестокости и зверства, совершенные оккупантами на нашей земле, авторы ставят в вину советским людям, нашим славным партизанам. Ч. О. Диксон и О. Гейльбрунн очень недовольны тем, что советский народ не стал на колени перед агрессором, не смирился с порабощением и ответил организованной, беспощадной борьбой.

Господа «цивилизованные» колонизаторы, отрицая справедливое и законное право народа защищать свою свободу и независимость, оправдывают жестокий террор оккупантов против советских людей.

Для чего так стараются Ч. О. Диксон и О. Гейльбрунн? Не только для того, чтобы обелить гитлеровцев. Дело в том, что американские и английские империалисты, подготавливая войну против Советского Союза и стран народной демократии, против народов Востока, выступают последователями гитлеровцев и хотят использовать их опыт подавления народов.

Империалисты понимают, что война в современных условиях против социалистического лагеря, против народов Востока, обязательно вызовет могучую волну народного гнева, еще более широкое партизанское движение. Под напором народных масс агрессорам не устоять, с ними будет покончено навсегда.

Ученые лакеи империализма — диксоны, гейльбрунны и другие пытаются скомпрометировать идею народной войны против поработителей, оклеветать действия партизан. Это своего рода пропагандистский трюк, рассчитанный на притупление бдительности народов, на ослабление сопротивления его агрессорам.

Но навряд ли эта сумасбродная клеветническая пропаганда может иметь успех. Провалившаяся агрессия Англии, Франции и Израиля против Египта осенью 1956 года, империалистическая интервенция против народов Ливана и Иордании показали, что империалисты просчитались в своих грязных планах. Захватчики теперь не могут рассчитывать на покорность и безропотность народов, умеющих ценить свою свободу и независимость.

Между тем империалисты не унимаются. Они продолжают готовить агрессию против лагеря социализма, против свободолюбивых народов, разрабатывают планы военных действий не только против регулярных войск, но и против партизан, с которыми они неизбежно столкнутся в будущей войне, которую стремятся развязать.

Ч. О. Диксон и О. Гейльбрунн, в частности, даже не пытаются скрыть причин интереса к боевым действиям советских партизан. Они прямо заявляют: "…в любой будущей войне нам придется бороться против партизан в нашем тылу".

Еще более откровенно высказал эту мысль в предисловии к книге командующий военным округом Северной Ирландии генерал-лейтенант Реджинальд Ф. С. Деннинг. Он пишет: "С точки зрения нынешней международной обстановки эта книга появилась весьма своевременно… Во всяком случае, авторы своевременно обратили в своей книге внимание на необходимость для свободных наций разработать планы борьбы против партизан, с которыми они могут столкнуться в любой будущей войне".

Таким образом, авторы подробно изучают структуру советских партизанских соединений, управление партизанскими отрядами, их тактику ведения боя с тем, чтобы подготовить себя к будущей войне против свободолюбивых народов.

Однако основное внимание они обращают на изучение форм и методов борьбы с партизанским движением, применявшихся гитлеровскими захватчиками, и вырабатывают на этой основе свою собственную тактику. Не случайно две трети книги отводятся именно действиям фашистских карателей против партизан, подробно излагаются их наставления по борьбе с партизанами, преимущественно в Крыму.

Ч. О. Диксон и О. Гейльбрунн не скупятся на похвалы вешателю Манштейну, бывшему командующему 11-й фашистской армией, действовавшей в Крыму. Они берут Манштейна себе в учителя, подробно разбирают и изучают формы и методы борьбы с крымскими партизанами, разработанные его штабом, и считают их наиболее совершенными.

У кого учиться англо-американским поджигателям войны — их дело. Однако известно, что Манштейн не смог добиться желаемого результата в борьбе против крымских партизан. И об этом хорошо рассказано в книге "В горах Таврии". Своими активными действиями партизаны свели на нет все старания оккупантов, перепутали и сорвали их планы. Манштейн даже не сумел хотя бы сколько-нибудь ограничить движение народных мстителей в Крыму, которое с каждым днем росло и крепло и превратилось в грозную силу, причинявшую огромный урон захватчикам.

Это обстоятельство следовало бы помнить Ч. О. Диксону, О. Гейльбрунну и их хозяевам, и не забывать о конечной участи всех захватчиков. Забывчивость не может привести к добру.

Книга Ильи Вергасова "В горах Таврии" наглядно показывает непреоборимую силу патриотического народного движения, самоотверженный подвиг народа в защиту социалистической Родины. Пусть об этом не забывают все господа, одержимые политикой «холодной» и «горячей» войны, желающие бросить миллионы людей в пропасть войны.

Н. Карпенко

В сплошной тьме ноябрьской ночи машина медленно поднималась на плато Ай-Петри. На высоте тысячи метров над морем порывистый ветер ревел и бушевал, креня фанерный кузов нашего пикапа.

В такой же темноте, не зажигая фар, мы пересекли яйлу. Шофер Петр Семенов с каким-то необыкновенным спокойствием и уверенностью повел машину под уклон по опасной горной дороге. Мы торопились. Я должен был проверить, как идут работы по взрыву моста через реку, пересекающую шоссе на северном склоне.

Наш истребительный батальон получил приказ задержать передовые отряды противника, захватившие Бахчисарай и стремящиеся кратчайшим путем выйти к морю, чтобы помешать отходу наших войск на Севастополь.

Фашистские самолеты бомбят станцию Сюрень. В фейерверке разноцветных ракет и пламени разрывов чернеют отроги скал Орлиного залета. С северо-запада доносится глухой гул — вражеская артиллерия бьет по северным подступам к Севастополю.

За крутым поворотом Семенов притормозил. Бурная река с шумом падала в пропасть. С трудом разглядели мы в темноте людей. Саперы работали молча, зло, — у всех нас плохо укладывалось в сознании, что гитлеровцы в Крыму.

К нам подошел старший группы Александр Обремский, техник-строитель из Ялты. Он доложил:

— Мост к взрыву готов.

— Где противник?

— Вошел в Коккозскую долину.

Низко над нами пролетел самолет, хлестнул по мосту пулеметной очередью.

— Стараются помешать, — сказал Обремский и поспешно повел меня под мост.

Осмотрев саперные работы, мы выставили дополнительные боковые дозоры.

— Взорвешь мост? — спросил я Обремского.

Он ответил раздельно, твердо:

— Пока я жив, ни один фашист через мост не пройдет.

— Но со взрывом не торопись. В долине есть еще наши.

Семенов развернул машину, и мы поехали обратно, в штаб батальона, располагавшийся высоко в горах, в помещении ветросиловой станции. Я думал об Обремском. Коммунист, отец большого семейства, он отказался от эвакуации. Такой человек не подведет, за мост можно не беспокоиться.

В бараки ветросиловой станции штаб перешел недавно.

Наш Алупкинский истребительный батальон располагался в подсобных помещениях Воронцовского дворца. В батальоне собрались люди самых разных возрастов и профессий, в основном — партийный и советский актив. Обязанностей у нас было много: охрана территории от десантов противника, контроль за дорогами и тропами, патрульная служба на побережье Ялта — Симеиз и, конечно, военная учеба.

Обычно ранним утром комиссар батальона — бывший директор Пушкинского музея в Гурзуфе — Александр Васильевич Поздняков читал сводку Совинформбюро. После политчаса люди строились и расходились по делам: в верхнем парке дворца учились приемам штыкового боя, кололи чучела, метали гранаты, забрасывали деревянными болванками макет немецкого танка. Под густолиственными платанами белели косынки санитарок из соседнего санатория, — будущие медсестры срочно заканчивали курс.

Помню, в конце сентября меня и Позднякова вызвали в Ялтинский райком партии.