Михаэль Дорфман

КОШЕРНАЯ ЗАКУСОЧНАЯ НА ВТОРОЙ АВЕНЮ

Никто из местных жителей не удивлялся огромной очереди, выстроившейся в солнечный мартовский день на Второй авеню в Манхеттене. Все знали, что в честь своего 50–летия знаменитое еврейское «Кошерное Дэли» торгует по ценам 1954 года. Тогда закусочная впервые открылась под управлением легендарного Эйби Либевола. Тогда там было всего 14 посадочных мест, а сегодня это знаметитый еврейский ресторан. Работники «Дело» вынесли подносы с едой на улицу, и от желающих не было отбою. В былые времена население района Второй авеню и Истерн Вилледж было по преимуществу еврейское и повсюду пестрели вывески на еврейском языке. Сегодня во многих местах старинные еврейские буквы уступили место не менее древним китайским иероглифам. Но «Кошерное Дэли» стоит на своем месте напоминая о связи времен.

«Дэли» – это сокращенное от еврейского слова «дэликатессен». Так назывались еврейские закусочные, распространившиеся из Нью–Йорка по всей Америке, да и сегодня по всему миру. В дэли можно было в обеденный перерыв съесть легкий американский обед «диннер», выпить чашку кофе. Фирменным блюдом в таких закусочных был сэндвич с пастрамой — копченой говядиной. Это румынское слово американский словарь Вебстера приводит, как заимствование из идиш. Еще до эпохи «быстрой еды» «макдональдсов» и «пиццерий», еврейские дэли, наряду с греческими «дайнерами» и итальянскими «ристорантэ» составляли основу общественного питания американцев. И не только питания. Историки театральной жизни на Бродвее отмечают необыкновенно важную роль еврейских дэли и мировом искусстве. Подобно легендарным парижским кафе, нью–йоркские дэли служили местом встречи артистов, литераторов, художников и поэтов. Открытые круглые сутки дэли служили приютом для многих американских знаменитостей. Несомненно, найдется еще летописет, готовый описать огромную роль еврейского сандвича с пастрамой в американской истории. чем В дэли постоянно сиживали зачинатели американского авангарда художники Аншель Горький и Джейсон Поллак, актеры и режиссеры бродвейских театров, золотые перья нью–йоркской журналистики, да и сам легендарный Вильям Рандолф Херст часто бывал в дэли на Бродвеее. Херст не пропускал ни одной премьеры на Бродвее. Где–то неподалеку любил сидеть в молочной столовой великий еврейский писатель, лаурет Нобелевской премии Исаак Башевис–Зингер. Писатель стал вегетарианцем из протеста против того, как человек обходится с Божьими творениями. Позже Башевис Зингер перебрался в ресторанчик на 72–й улице, ставший его любимым. За Ф. Скотта Фицджеральда «Великий Гетсби». Если мы вспомнили «Гетсби», то надо сказать, что дэли служили местом сбора и для деятелей другого рода. В одном из дэли, на углу 37й Стрит собственный столик имел знаменитый нью–йоркский гангстер Арнольд Ротстейн, известный как «Мистер Биг» или «Фиксер». Ротстейн жил неподалеку, в «Бродвей Сентрал Отель», переименованный позже в «Университи Отель» и обрушившийся в 1973 г. Он был большим любителем театра. Среди его друзей были известные актеры, писатели и драматурги, политики и светские знаменитости, как Гертруда Вандербильт. Фицджеральд вывел Ротстейна под именем Меир Вольфсгейм. Любить театр среди нью–йоркских гангстеров считалось шиком. Недаром Вуди Аллен в фильме «Пули над Бродвеем» сделал наемного убийцу мафиози–сицилианца истинным автором мюзикла, который, даже умирая, давал неудачливому еврею–драматургу совет объявить в финале, что главная героиня беременна.

Но все это на Бродвее. В еврейских театрах в нижней части Второй авеню, называемой «А Идишэ Бродвей» кипела жизнь. Там в кафе играл, а больше пил в компании налетчиков «король еврейского кларнета» Нафтули Брандвейн. Где–то тут в еврейском кафе пел джазмен Эл Джонсон и его гангстеры любили. Они ведь тоже были американцами и евреями. Район всегда был неспокойный. Через дорогу, где сегодня украинский ресторан «Веселка», на втором этаже полиция захватила в 1939 банду вооруженных грабителей, так называемый «Ист–сайдовских ребят», состоящую из четырех евреев, итальянца и двух ирландцев во главе с Артуром «Хатчем» Фридманом. Налетчиков потом казнили в Синг–Синг, как сейчас считают, несправедливо.

Южней, через два дома, где сейчас Украинский национальный дом и «Ист–сайд вилледж ресторан» размещалось «Сайвейсанд казино». Там в декабре 1911 г. еврейский гангстер, вымогатель, рэкетир и налетчик «Большой Джек» Зелиг застрелил итальянского гангстера из банды своих врагов Джека Сирокко «Джулио» Морелло, по словам тогдашней «Нью–Йорк Таймс», полиция считала самым отчаянным бойцом на ножах и пистолетах.

Основатель «Кошерного дэли» Эйби Либевол был очень набожным евреем. Наверное потому не боялся ни Бога, ни черта. Бандиты обходили его стороной или почтительно здоровались. Уважал он и другие религии. Рассказывают, что как то на Рождество сказал старому клиенту: «Ваш праздник, можете подождать, а еще лучше помолиться». Эйби называли «мэром Второй авеню». Чрезмерно набожные раввины в 1995 г. решили отобрать у него лицензию на кашрут за то, что он держал открытым закусочную в субботу. Либевол выграл суд, доказав, что кошерность распространяется лишь на продукты питания, а не на место. Дело рассматривалось в Законодательной ассамблее штата, с целю изменить закон, но здравый смысл победил и там. Сегодня «Кошерное дэли» находится под наблюдением всемогущего «Ортодокс Юнион», заменивший штатную инспекцию, после того, как закон о кашруте штата Нью–Йорк был признан неконституционным. Погиб Эйби Либевол от пули бандита в 1996 г., когда вносил выручку в банк. Дело унаследовал его младший брат Джек. Убийцы так и не были пойманы.

«Кошерное дэли» расположено в самом сердце исторического еврейского Нью–Йорка. Всего два блока северней расположен комплекс зданий Общественной школы им. Ашера Леви – еврейского первопоселенца тогда еще Нового Амстердама, добившегося от голландских колониальных властей прав евреям жить в городе и справлять свои обряды. Правда, дом Ашера Леви располагался через дорогу, как раз там, где сейчас стоит по иронии судьбы здание, в котором размещается Комитет американских мусульман. Неподалеку от «Кошерного дэли» до недавнего времени располагался оффис Гильдии еврейских артистов. Недаром один из входов в «Кошерное дэли» Эйби Либевол назвал «Аллея еврейских актеров». Там увековечена память многих еврейских актеров и музыкантов, в частности легендарного Соломона Секунды, автора бессмертной «Бей мир бист ду шёйн». Либевол любил еврейский театр. Одну из комнат он назвал «Молли Пикон» в честь великой еврейской актрисы и щедро помогал театрам и различным филантропическим проектам. Неподалеку, где сейчас косметический салон, жил и умер отец еврейского театра Авраам Гольдфаден. Два блока северней от «Кошерного дэли» размещался знаменитый перед Второй мировой войной Еврейский художественный театр, позже «Театр Феникс» где проходили прокатку такие знаменитые мюзиклы, как «О, Калькутта!» и «Гриз». Напротив, на углу Вост. 12 Стрит, где сейчас японский ресторан «Шима» и тибретскиая лавка «Гималай Вижн» размещалось знаменитое «Кафе Рояль», которое «Нью–Йорк Таймс» как–то назвало «безусловным интеллектуальным и артистическим центром говорящей на идиш Америки». Кафе закрылось в 1953 г, и «Кошер дэли», как бы стал его преемником. У Эйби Либевола собирались не только еврейские артисты. У него любил поесть печеночного паштета бывший мэр Нью–Йорка Эд Коч, послы в ООН, актер Джерри Сейфельд, баскетболист Джо ДиМаджио, комик Боб Хоп, боксер Мухаммед Али, журналист Рауль Фелдер и еще целый список знаменитостей.

Сам Эйби был артистом своего дела, настоящим шоуменом. Удовольствием было смотреть на как он работает. Когда–то в конце 70–х после службы в Армии Обороны Израиля я попал в Нью–Йорк и случайно зашел в «Кошерное дэли». Он был тоже своего рода театром. Было восхитительно наблюдать, как он работает, подает; как командует кухней, говорит с клиентами. Попробовав его домашний печеночный паштет, я сразу понял, что именно такой вкус и должен быть у этого еврейского блюда. Не один я. При подготовке статьи я нашел, что рубленная печенка Эйби Либевола названа крупнейшим ресторанным путеводителем «Загат» лучшим в мире. Попрощавшись я сказал, что его креплех такие, как будто я вернулся домой.