— Ну что, вы навели справки? — спросил он, взглянув на прибывших.

— Да, — уверенно отвечал Тремор. — Аарон Фьюри, он же Пилигрим — один из многих наркоторговцев из Нью-Йорка. Его шестерки, согласившиеся помочь нам за определенную плату, говорят, что он уже давно сотрудничает с «Красными драконами» и китайской мафией. Они помогут взять его, но… нужны еще деньги. Боюсь, у нас их нет.

— Я выдам любую сумму, — спокойно заявил Кэно. — Вам известно, что такое АЧК?

Тремор растерянно пожал плечами.

Кэно развернул монитор к нему, и Тремор взглянул на изображение черного креста, увенчанного кулаком.

— АЧК — это Анархический Черный Крест. Их герб означает: «Сила в единстве!» — слабые пальцы вместе образуют сильный кулак. В настоящий момент эту организацию возглавляет выходец из нашего клана — Джефф Картер. Их цели — ликвидация тюрем, помощь попавшим в беду анархистам, то есть оплата услуг адвоката или врача, медикаментов или хирургических операций и тому подобное. Но их основное занятие — это сбор средств с общественности. Эти средства они любезно предоставляют нам. Думаете, в наше время анархизмом мало кто интересуется? Как бы ни так! Сейчас АЧК передает нам миллионы долларов. Это без выручки, которую мы получаем благодаря террористическим акциям. Так что денег до хера! Мне нужны только гарантии. Кто этот ваш союзник?

— Недовольная пешка. Очень любит деньги и остальное его мало интересует. Когда возьмем Аарона Фьюри — пришьем этого малого. Зачем нам свидетели?

— Если вы уверены на все сто — действуйте. Я хочу выйти на их босса. Насколько вам известно, стая разбегается, когда погибает вожак. Так уничтожить их будет гораздо проще.

— Кэно, — прервал его Безликий. — Ты уверен, что нам стоит тратить время, деньги, силы и боеприпасы на войну с «Красным драконом»?

— Разуйте глаза! Власти у них, конечно, поубавилось — благодаря нам — но невозможно так просто убить змею, которую тайно кормит с руки правительство! Мы не сможем вести войну за анархию, пока эти ушлепки целятся нам в спину! — злобно ответил вожак.

Тремор вздрогнул всем телом, посмотрев на лицо Кэно. Японец несколько раз перевел взор то на черную повязку на его правом глазу, то на живой левый глаз. Взгляд главаря переполняла немая ярость.

— Завтра мы отправляемся, — объявил японец, нервно дергая молнию косухи. — В скором времени Пилигрим будет здесь. Мы всегда на связи, остаемся на той же частоте.

— Что ж, действуйте, — ответил Кэно. — Вы свободны.

Тремор вышел из кабинета, еще раз растерянно взглянув на лидера клана, Безликий следовал за ним. Тасия, прежде чем покинуть кабинет, подошла к Кэно и, опустив воротник его черно-красной кожаной жилетки, нежно погладила его рукой по спине, плечам и шее.

— Расслабься, друг мой. Ты по-прежнему нервничаешь, как будто тебе всю ночь снился кошмар…

Кэно плотоядно лязгнул зубами и выхватил из-за пояса нож.

— Прикуси язык, детка. Иначе придется тебе его укоротить за такую дерзость.

Тасия ласково погладила его по руке, и он опустил нож.

— You’re the Bad Guy, — шепнула она ему на самое ухо, — But I like you; you’re the strongest of the all…

Она направилась к двери и, уже собираясь идти, послала ему воздушный поцелуй. Главарь сделал вид, что не заметил этого жеста. Он просто открыл банку пива и влил все ее содержимое себе в глотку.

— Да уж, Тасия. Все никак не можешь забыть, — прошептал он, облизывая сухие губы. — Angie, baby, they can't say we never tried…

— Я кое-что принес тебе, дружище, — заявил Джарек, неожиданно войдя в кабинет. Кэно чуть было не подавился пивом и ударил кулаком по столу.

— Черт бы тебя побрал!

— Ах, простите, что без приглашения, босс, — огрызнулся Джарек, но тут же вновь сменил тон на весьма дружеский: — С меня пиво. А пока я принес планы системы безопасности базы.

Он кинул на стол диск.

— Я просмотрю чертежи несколько позже, — ответил Кэно. — Я только что отправил бойцов на ответственную операцию.

— Безликого, Тасию и Тремора? — перебил его Джарек.

— Ага. Что скажешь об исходе этой операции?

Джарек закрыл глаза, коварная ухмылка на мгновение исчезла с его лица, он перебывал в глубокой сосредоточенности.

— Я полагаю… они справятся лучше, чем можно было ожидать, — заключил он.

— Что ж, тогда ждем подтверждений этому «пророчеству», — произнес Кэно, расслаблено развалившись в кресле, и открыл новую банку пива.

* * *

В чайна-тауне Квинса ночь выдалась неспокойной. Впрочем, здесь было вполне привычно слышать вой полицейских сирен, выстрелы и крики. Трое байкеров — Тасия, Тремор и Безликий — припарковали мотоциклы около суши-бара. Неказистая неоновая вывеска с изображением дракона в восточном стиле, двумя иероглифами и надписью «Golden Dragon», несомненно, ни за что не вызвала бы доверия к местной кухне.

— Не могу поверить, что этот ушлепок Фьюри выбрал для встречи с клиентом такую загаженную забегаловку! — с отвращением бросила Тасия.

— Зато вряд ли кому-то придет в голову искать его здесь, — заключил Безликий. — Ну что, зайдем?

Они зашли в суши-бар, весьма мрачный из-за черной мебели и красно-оранжевого приглушенного света. Тремор выбрал столик у двери, чтобы внимательно следить за всеми, кто войдет в помещение. Официантка — азиатская девушка в алом кимоно — приняла у них заказ.

— Я все понимаю, суши-бар в китайском квартале, но неужели трудно было достать японские кимоно, а не китайские?! — не мог не критиковать такой просчет заведения Тремор.

— Тебя так задевает это? — удивилась Тасия. — Такой патриот вдали от дома?

Японец покачал головой:

— Дело даже не в корнях. Это глубже… Я убежден, что был воином-тенью в одной из прошлых жизней.

— Тебе это приснилось? — не без иронии поинтересовался Безликий.

— Да приснилось, прикинь! Сам сопоставил факты с историей ниндзя, — с возмущением ответил Тремор, — после много лет повторяющихся кошмаров. Мне и сейчас часто снится, как я, укрывшись в засаде, жду того, кого мне заказали — полководца Оду Нобунагу. Я стреляю в него. Дважды. Пули ударяются в панцирь, но не пробивают его. Я бегу, но… меня хватают. Подвергают долгим изощренным пыткам, истязают, а потом… мне готовят жестокую казнь: меня по пояс закапывают в землю, приносят пилу, надпиливают шею с двух сторон, а потом объявляют гражданам провинции, что каждый из них может отрезать любую часть моего тела. Это сон, одна ночь… но в нем проходит три дня. Это чувствуется всякий раз отчетливо. Толпа не расходится три дня! А на третьи сутки меня, все еще живого, распинают.

Его собеседники не нашлись, что ответить на это ужасающее откровение. Не важно, врал ли их боевой товарищ насчет веры в реинкарнацию, — никому не хотелось бы жить с бесконечной чередой подобных кошмаров. В суши-бар вошел белый человек в кожаном пальто и темных очках. В правой руке он держал дипломат с кодовыми замками. Мужчина поправил уложенные гелем волосы и прошел мимо барной стойки к красной двери в конце зала. Когда человек скрылся за дверью, Тремор, Тасия и Безликий направились за ним. За дверью оказался коридор, в котором не было дверей, а только арки, завешанные шелковыми шторами в темных тонах с вышитыми восточными драконами. Человек с дипломатом вошел в одну из комнат, у входа в которую стояли две стройные азиатки в черных кимоно. Они поприветствовали белого мужчину поклоном и задернули за ним шторы. Тремор хотел идти за ним, но женщины в черном преградили ему дорогу.

— Эй! Мы с ним! — пытаясь пройти, выкрикнул Тремор и неожиданно получил сильный удар кулаком в челюсть. Тут же азиатка в прыжке пнула его ногой в грудь. Женщины-охранники сбросили кимоно и оказались в кожаных брюках и корсетах. Воительницы приняли боевые стойки.

Тремор сбросил косуху. Под курткой он был облачен в коричневые кожаные доспехи — на нем были кираса, наплечники и накладки на руки, а вокруг торса через левое плечо была намотана цепь, увенчанная крюком. Тасия выхватила из-под длинного кожаного плаща две катаны, в руке Тремора сверкнули четырехконечные метательные звезды. Одна из воительниц в черном перехватила в воздухе руку Тасии и собиралась нанести удар ногой в печень, но искусная фехтовальщица увернулась, выкрутив сопернице руку, и пронзила катаной ее сердце. Тремор метнул четыре звезды во вторую воительницу, но та очень ловко уклонилась от них. Японец выбросил цепь с крюком вперед, но женщина пригнулась, Тремор повторил маневр — она перепрыгнула через цепь. Вдруг что-то неистово пронеслось перед его глазами — и враг рухнул на пол с перерезанным горлом. Тасия улыбалась, поглаживая рукоять катаны. Тремор на миг отодвинул ширму и метнул в комнату оставшиеся звезды. Раздались вскрики и хрипы. В следующую секунду из-за ширмы начали стрелять. Не долго думая, Безликий выхватил из кармана косухи гранату и зашвырнул ее в комнату. Грянул взрыв, из зала послышались нецензурные крики, следом раздался вой пожарной сигнализации.

— Ты идиот! — заорал Тремор, сворачивая цепь и вновь надевая косуху. — Все было нормально, тихо, а теперь хозяева ресторана наверняка послали за фараоном! Чтоб ты сдох, пиротехник хренов!

Тасия вошла в комнату. В воздухе клубился дым, на полу лежали изрезанные осколками тела официантки в кимоно и четырех охранников в строгих костюмах, с пистолетами в руках. По комнате разносился аромат разбитого кальяна, шелковые подушки и циновки на полу были залиты кровью. Возле двух открытых дипломатов лежал в полуобморочном состоянии белый человек, за которым байкеры и пришли. Напротив него еще один мужчина — китаец в костюме-тройке с окровавленным лицом — пытался прицелиться в «Черных драконов» из пистолета, но Тремор всадил ему в руку железную звезду.

— Кто из вас Аарон Фьюри? — строго спросила Тасия.

— Пилигрим?! — переспросил мужчина, выронив пистолет и корчась от боли. — Это белый.