— А ты умеешь добиться своего, — нехотя согласилась Соня Блейд. — Что ж, снимай фильм о терроризме. Только я должна видеть твой сценарий, иначе ты пойдешь под суд за клевету. Ясно, блондинчик?

Джонни Кейдж подмигнул ей и клацнул пальцами:

— Заметано, красотка!

* * *

— Кэно, у нас новые сведенья о Мавадо, — начал докладывать Кобра, войдя в кабинет главаря. — «Красные драконы» собираются выбросить на улицы очередную партию наркотиков… если это можно так назвать. Никто не знает, что это за дрянь… — он запнулся. — Э-эй, Кэно! Ты слушаешь меня?

Кэно сидел в кресле, накрытом старой шкурой койота, сгорбив спину и не поднимая головы. Неподвижное, словно каменное, лицо, освещенное красными отблесками, было хмурым и угрюмым. Он глядел в одну точку, левый светло-карий глаз блестел — похоже, вожак был пьян.

— Меня не волнует их гребаная наркота, когда мои люди за решеткой! — пробурчал он. — Они освобождали меня, рискуя всем, а я ни хера не могу для них сделать!

— Но у нас же был план… — Кобра развел руками, удивленно приподняв брови.

— Да что, они в агентстве, по-твоему, полные идиоты?! В тот раз эти ублюдки вас не ждали, да еще и так сразу. Такое канает лишь один раз. Естественно, теперь они будут подготовлены к подобным визитам. Призрак разведывал, там даже подступиться нельзя. Джарек предлагал импровизировать. Но он в прошлый раз доимпровизировался так, что чуть не потерял руку! Про то, что с Кирой случилось, вообще молчу. Чтоб так еще раз, сука — нет, не в жизни! Нужен другой план.

Он достал банку пива и начал неаккуратно пить, проливая добрую часть себе на грудь.

— Слушай, Кэно, — вспомнил Кобра еще одну новость, — тут слух прошел, что в Голливуде будут снимать фильм о терроризме…

— И че? — безразлично фыркнул главарь.

Кобра подавленно ответил, потупив взор:

— Поговаривают, главные злодеи в фильме — «Черные драконы».

— Мать твою за ногу! — выругался Кэно, смяв в руках пустую жестяную банку. — Какого ушлепка это идея?

Подручный почесал затылок и доложил:

— Да этого… недоноска Джонни Кейджа.

Кэно сел ровно и деловито сложил руки куполом, пытаясь сосредоточиться, но хмель не давал ему в полной мере сделать это.

— С этого места поподробней, — попросил он.

— Знаешь, кто его военный консультант? — задал Кобра риторический вопрос. — Соня Блейд!

Глаза Кэно вспыхнули, он вскочил из-за стола, коварно скаля зубы.

— Вот и план! — воскликнул он. — Простая истина: хочешь сделать больно объекту — бей рядом. Это твое боевое задание, Кобра: приведи мне сюда этого траханого актеришку!

Кобра улыбнулся и притопнул ногой.

— Я сделаю все, что от меня зависит, босс! — дал обещание он.

Кэно подмигнул ему левым глазом:

— Ох, пощекочем нервишки Соне — героине Америки, чтоб ее!

* * *

Джонни Кейдж был поначалу рад, что лейтенант Блейд приняла его приглашение на студию и согласилась посильно помочь в работе над сценарием. Но он провел с ней на студии целый день, и за двенадцать часов непрерывной беседы она наговорила ему с лихвой того, что трудно было переварить. Он незаметно принял двойную дозу успокоительного, несмотря на то, насколько неспортивно это было. Он держал отработанную годами улыбку и с беспечным видом пытался флиртовать с женщиной, которая была так холодна и сурова, но прекрасна — просто Сара Коннор в реальной жизни! Увы, ее реакция на его заигрывания была подобна ударам серпом по яйцам.

Однако Джонни нужно было сосредоточиться не на провальных попытках очаровать Соню, а на том, что он сумел получить то, что было нужно, и должен был двигаться вперед. Он детально записал все, что рассказала лейтенант Блейд, и поместил записи на стену рядом с основными тезисами политологических статей о современном терроризме. Ему нужно было доработать сценарий, собрать из этих паззлов глубокую, пугающую, напряженную, но максимально политкорректную драму. Только так Кейдж мог спасти свою карьеру. Хиты видеосалонов остались в прошлом, а он так и не стал культовым актером, в отличие от своих известных на весь мир конкурентов, и дело было не только в недостаточно брутальной внешности. Джонни никогда не уступал им — он держал себя в отменной форме, он был упорным трудягой в боевых искусствах, он всегда сам выполнял свои трюки. Но актеру катастрофически не везло: с режиссерами, сценаристами и больше всего с партнерами по площадке. Именно из-за них уходили в брак многочисленные дубли, из-за них не удавалось работать в полную силу своих возможностей, из-за них и поползли все эти слухи, будто на самом деле Джонни Кейдж ничего не умеет.

Теперь он не мог доверять никому и взял все в свои руки. Все или ничего! Кейдж постоянно суетился на площадке — несмотря на все усилия, снова не все складывалось должным образом. То неисправность аппаратуры, то плохие погодные условия, то массовка напрочь отказывалась делать то, что просил режиссер. К тому же Ричард — актер, приглашенный на роль главного злодея — был совершенно не похож на лидера анархистов, а Шахмали — актер и каскадер с приличным опытом и хоть каким-то портретным сходством — не был доволен гонораром. Но Джонни все еще хотел побороться за эту звезду — ведь очень часто культовым фильм делают именно антагонисты. Для этого он должен был качественно отснять отрывок, который сможет убедить, заинтересовать, впечатлить… и доказать, что Джонни Кейдж — не липа.

Он упражнялся в зале регулярно и с полной отдачей, несмотря на травму нескольких пальцев на ноге, которую уже успел получить на площадке по нелепой случайности — из-за падения аппаратуры. Он усердствовал, пусть для этого приходилось прибегать к анальгетикам и успокоительным. Джонни пребывал на грани нервного срыва, но никто не должен был узнать об этом. И он сохранял лицо.

Съемки «рекламного» отрывка фильма должны были начаться в пригороде Нью-Йорка. Естественно, большая часть эпизодов должна была быть отснята в темное время суток. Кейдж вышел на площадку в зеркальных «авиаторах» и сером тактическом жилете, с жетоном Разведывательного агентства на шее. Он шел развязной походкой, с надменным лицом человека, готового задать жару всему миру. Но для начала нужно было построить массовку.

— Задача всем ясна, теперь прогоним сцену! — прокричал он, стоя перед десятком молодых мужчин, одетых в камуфляж или черную кожу. — Ну что, потанцуем?

Кейдж размял шею и плечи и принял боевую стойку. Он был готов играть агента, героически прорывающегося к цели — к одному из высокопоставленных членов террористической группировки — через толпу натравленных на него бандитов-анархистов. Первым с ним столкнулся крепкий парень с длинными русыми волосами. Он пошел в атаку, и удары его оказались неожиданно уверенными и сильными. Джонни отошел от парня и внимательно посмотрел в его серые глаза — эти глаза скрывали какое-то намерение.

— Это только прогон, здесь не нужно так усердствовать! — прикрикнул на русого бойца Джонни Кейдж. — Боевые сцены — это не импровизация! Все должно быть отточено! И где только вас таких набрали?

Он отвернулся и недовольно глянул на своего агента.

— Господин режиссер, чего ты такой нервный? — лукаво бросил ему за спиной русый парень. — Может, тебе надо отдохнуть?

Неожиданно боец в косухе бросился на актера с кулаками. Джонни опешил, но пригнулся и заблокировал удар. В следующий миг Кейдж легко сел на продольный шпагат и ударил кулаком вверх, в пах русому парню. Дерзкий боец согнулся, корчась от боли и скуля. Джонни Кейдж вскочил с земли с ликованием на лице, но тут все остальные актеры массовки разом бросились на него. Парни сумели одолеть охрану и обратить в бегство практически всю съемочную группу, кроме Джонни, которому они не были намерены позволить уйти. Русый парень в косухе надел на Кейджа наручники, завязал ему черной банданой рот и погрузил актера в его же трейлер, на котором банда быстро укатила во тьму ночи.

* * *

— Я взял молодых соклановцев, рожи которых еще нигде не засвечены, но у которых есть нормальные навыки единоборств, — отчитывался Кобра перед главарем о проделанной работе. — Нам удалось попасть в его массовку. Взяли его считай без лишнего шума. Правда, этот дегенерат врезал мне по яйцам, — пожаловался парень. — Жесткий тип этот Джонни… как там его гребаная фамилия? А я еще в детстве даже фильмы его смотрел! — Кобра с демонстративным отвращением плюнул в сторону.

— Что ж, молодец — твоя удача! — сдержано похвалил его Кэно. — Сейчас Призрак разукрасит эту смазливую рожу. Голливудская улыбка — половины зубов нет! Повезло этому сученку, что будет иметь дело не с Тремором. А ты пока набери один незамысловатый текст. Потом объясню, что тебе с ним делать дальше.

— Хорошо, — согласился парень, тряхнув русой шевелюрой.

Он сел за компьютер, Кэно продиктовал ему несколько предложений и попросил распечатать. Сам же главарь отдал какое-то поручение компьютерному гению Дракуле и побрел посмотреть на заложника. Джонни Кейджа держали на нижнем ярусе базы привязанным к стулу. Призрак грязным потрепанным полотенцем вытирал кулаки. Лицо актера опухло от побоев, из сломанного носа струилась кровь, несколько ее капель скатилось с его гладко выбритого подбородка.

— Больно, да? — насмехался над ним байкер. — Зачем же лез, куда не надо?

— Ты разбил мои очки за пятьсот баксов, придурок! — огрызнулся Кейдж.

— Ты хочешь, чтобы мы купили тебе новые? Только на твои похороны, Джонни!

Кейдж обомлел от ужаса, услышав хриплый голос Кэно. Террорист уставился на него так зло, что актер потерял дар речи от страха. Конечно, в исполнении Ричарда этот преступник не выглядел так устрашающе — взгляд был не тот. Взгляд Кэно был просто дьявольски тяжелым — он давил на подсознание, холодил кровь в жилах. Кейдж еще никогда не встречал людей с таким взором.