Агамемнон

(стараясь попасть в ее тон)

1130 Без лишних слов, царица, твой вопрос.

Молчание.

Клитемнестра

(раздельно, впиваясь в него глазами)

Ты нашу дочь убить не собирался?

Агамемнон

Га...

О, тяжкий бред... Как, как дерзнула ты?..

Клитемнестра

Пожалуйста, спокойнее!

Ты мне ответить должен, Агамемнон!

Агамемнон

(силясь улыбнуться)

Вопроса жду умней из уст твоих.

Клитемнестра

Да или нет, скажи, да или нет!..

Агамемнон

О, рок! О, тяжкий рок! Проклятый жребий!..

Клитемнестра

Проклятый, да, и всем троим один.

Агамемнон

Тебя-то кто ж обидел?

Клитемнестра

Ты ответа

Ждешь от меня?.. Иль не в своем уме?

Агамемнон

1140 Все кончено... Она узнала тайну...

Клитемнестра

Да, ковы, царь, известны мне давно.

Агамемнон закрывается гиматием и глухо стонет.

Теперь же молча ты одним стенаньем

Признался мне... И слов я не прошу...

Агамемнон

(поднимая голову)

На что слова? Или прикажешь ложью

Бесстыдною несчастье украшать?

Клитемнестра

Ну, слушай же... Теперь завесы сняты:

Вы, мысли, вслух, и вы, загадки, прочь...

Ты помнишь ли тот день, когда насильем

Ты в жены взял меня, Агамемнон?..

1150 В бою убил царь Тантала, который

Моим был первым мужем, и дитя,

Дитя мое от груди материнской

Он оторвал и продал, как раба!

Ты помнишь ли, как Зевсовым исчадьем

И братьями моими побежден.

Священна мне их память, белоконных.

Ты помнишь, как убежища искал

Ты у Тиндара старого, и он

Один тебе защитой был и снова

Вручил тебе меня, твою жену...

О, согласись, Атрид, что, примиренной

За твой порог ступив, с тех самых пор

Женою я была тебе примерной...

Твой царский дом, как он процвел со мной!

1160 Ты радостно под кров свой возвращался

И уезжал спокойный... и найти

Такую верную жену не всякий

Сумеет, царь... Нас мало - верных жен...

Трех дочерей тебе дала я раньше,

А вслед за ними сына...

Из малюток

Одной сегодня будет меньше, изверг...

Спросить тебя: зачем ей умирать?

И что в ответ придумаешь? Молчи,

Сама скажу: чтоб Менелай Еленой

Вновь завладел... Отдать свое дитя

Распутнице на выкуп - что за прелесть!

1170 На гнусное из гнусных променять

Клад самый драгоценный - вот находка...

А ты, скажи, подумал ли, когда

В поход уйдешь надолго ты, что будет,

Что будет с сердцем матери ребенка,

Которого зарежешь ты, Атрид?..

Как эта мать на ложе мертвой птички

Осуждена глядеть и на гнездо

Пустое дни за днями, одиноко

Глядеть, и плакать, и припоминать,

И повторять всечасно: "О малютка,

Отец тебя убил, не кто другой".

Скажи, Атрид, ты разве не боишься

Расплаты? Ведь ничтожный повод, и

1180 Там, в Аргосе, в кругу осиротелых

Сестер ее и матери - тебя

Прием, достойный дела, встретить может...

О нет, богами заклинаю, царь,

Не зарождай виною злодеянья!..

"Я жрец, - ты говоришь, - а не палач".

Жрец, а какой, скажи, Атрид, молитвой

Благословенье призывать на нож

Ты думаешь, подъятый на ребенка,

На плоть и кровь свою, Агамемнон?

А я? могла бы я с тобой молиться?

С убийцею и за убийцу - нет!

И если б бог, малютку пожирая,

1190 От матери еще молитвы ждал,

Он был бы глуп... Но дальше, царь, вернувшись

Домой, ужель ты б мог ласкать детей?

О, ты бы не решился! Да ребенок

Не захотел бы ни один глядеть

На этого жреца их детской крови...

Ты это взвесил? Или жезл один

В уме держал да в сердце жажду чести?

Вот что сказал бы в войске правый муж:

"Коль парусам ахейским ветер нужен,

Пусть жребий нам укажет жертву-дочь!"

И было бы то истиной. Зачем же

1200 Других детей спасать, казня своих?

А если уж на то пошло, Елену

Спартанский царь мог дочерью купить.

Я, верная, должна терять ребенка,

Чтоб в терему распутнице сберечь

Ее дитя?.. На это, если можешь,

Ответь, Атрид... Но только это - правда;

А если правда, так подальше нож,

И дочери родной, отец, не трогай!

Корифей

Послушайся ее, Агамемнон,

1210 И береги детей: и все так скажут.

Ифигения

Волшебных уст Орфея не дано,

Родной мой, дочери твоей, чтоб свиту

Из камней делать и искусной речью

Сердца людей разнеживать... Тогда

Я говорить бы стала; но природа

Судила мне одно искусство - слезы,

И этот дар тебе я приношу...

Я здесь, отец, у ног твоих, как ветка,

Молящих дар; такая ж, как она,

Я хрупкая, но рождена тобою...

О, не губи ж меня безвременно! Глядеть

На божий мир так сладко и спускаться

В подземный мир так страшно, - пощади!

1220 Я первая тебе сказала "папа",

И ты мне первой - "дочка". Помнишь, я

К тебе взбиралась на колени с лаской?

О, как ты сам тогда меня ласкал!

Ты говорил: "Увижу ль я, малютка,

Счастливою женой тебя? цвети,

Дитя мое, на гордость нам, Атридам!"

А я в ответ, вот как теперь, твоих

Касаясь щек: "О, если б дали боги

Тебя, отец, когда ты будешь стар,

В дому своем мне нежить, вспоминая,

1230 Как ты меня, ребенка, утешал!"

Все в памяти храню я, все словечки!

А ты забыл, ты рад меня убить...

О нет, молю тебя, тенями предков

Пелопа и Атрея заклинаю

И муками жены твоей, отец,

Моей несчастной матери, которой

Сегодня их придется испытать

Из-за меня вторично... сжалься, сжалься!..

Парисов брак!.. Елена!.. Разве ж я

Тут виновата чем-нибудь? Откуда ж

Твой приговор?

Ты сердишься, отец?

Ты не глядишь? О, если смерти надо

Меня обнять, дай унести в могилу

1240 Наследие мое, твое лобзанье..,

(Ласкаясь к нему, плачет.)

Ты, мой Орест, отстаивать друзей

Твоя рука еще не научилась,

Но плакать ты со мною можешь, брат,

Моли ж отца слезами, чтоб меня

Не убивал.

Когда мы в горе, дети

Не говорят, а понимают все.

Орест плачет и ручонками трогает лицо отца.

Смотри, отец, тебя без слов он молит,

Уважь мольбу и сжалься: дай мне жить!

Мы, два птенца твои, лица касаясь

Отцовского, ласкаемся к тебе:

Один - совсем малютка, я - побольше.

Что ж я еще придумаю сказать?

1250 Для смертного отрадно видеть солнце,

А под землей так страшно... Если кто

Не хочет жить - он болен: бремя жизни,

Все муки лучше славы мертвеца.

Корифей

Преступная Елена, сколько бедствий

Принес семье Атридовой твой брак!

Пауза.

Агамемнон

(твердо)

Что стоит слез, что - нет, - я различаю,

Рожденных мной люблю... И ум мой цел.

Дерзать мне страшно, женщина, о, страшно!

Но не дерзнуть страшней... и... нож готов...

(К дочери.)

Ты видишь там весь этот флот, и войско,

1260 И меди блеск на греческих царях:

Им нет пути к твердыням Илиона

И славных стен Приама нам не взять,

Коль я, презрев богиню и провидца,

Тебя в живых оставлю, - поняла?

Что, похотью палимые, ахейцы

Вблизи своих заснувших кораблей

В мечтах казнят фригийцев, чтоб не смели

Отныне жен у греков похищать...

Там, в Аргосе, твоих сестер, пожалуй,

Они убьют, меня убьют и вас...

Коль жертвы я не принесу богине,

Презрев ее священные права.

1270 Дитя мое... Не Менелая волю,

Как раб, творю... Эллада мне велит

Тебя убить... ей смерть твоя угодна,