-- Водить буду я, -- сказал Путаник, -- потому что люблю искать.

-- Водить будет жизнь, -- грустно сказал Сусанин. -- А мы будем прятаться от нее в фантазии.

Но Марина испугалась играть в прятки, испугалась, что ее никто не найдет в темном лесу, испугалась ночевать одна-одинешенька в монастырских руинах и предложила взамен октябрятское многоборье.

-- Это очень долгая игра, -- сказала Чертоватая. -- Пойдемте лучше домой: я замерзла на бревне.

-- Есть сокращенные варианты, -- улыбнулась Марина. -- Для тех, кого только-только приняли в октябрята, и для тех, кому надо согреться движениями.

-- Сыграем дома, -- сказал Иван, -- давайте собираться.

-- Но дома нет третьего лишнего, -- улыбнулась Марина. -- Как мы сыграем в "Третий лишний с сопротивлением"?

-- Надо потушить костер пионерским способом, -- сказал Иван.

-- А как тушат костры пионеры? -- спросил Путаник. -- Мне это знание пригодится для спектакля "Подвиг пионера".

-- Очень просто: пионерки отворачиваются, а пионеры встают вокруг костра и...

Путаник задумался, но не в силах разрешить думу лично, спросил у Сусанина:

-- Способен ли на такой поступок Павлик Морозов?..

Стали будить Кавельку, но она еще не протрезвела от стихов и бубнила какую-то чушь, будто она грудной ребенок, перевязанный ленточками, как подарок.

-- Кавелька не соображает, кто она, -- сказала Чертоватая. -- Наша поэтесса дошла до ручки.

-- Я соображаю, -- кивнула и рыгнула Кавелька. -- Давайте сыграем в Пигмалиона. Пусть им будет Путаник.

-- Спать пора, -- сказала Чертоватая, -- уснул бычок...

-- А мне почему-то стало боязно, -- улыбнулась Марина и втянула голову в плечи. -- Деревья кругом страхолюдные: на страшных людей похожи.

-- Не бойтесь, Марина, -- сказал Подряников, -- смотрите, сколько мужчин вокруг вас.

-- Надо уходить. Скоро полночь, -- сказал Семенов. -- Становится опасно.

-- Почему? -- спросила Чертоватая.

-- После полуночи в этих местах бродит привидение. Все засмеялись от избытка атеизма.

-- Это не шутка, -- сказал Семенов, и его голос побежал мурашками по спинам. Сырой ветер, выскочивший из темноты леса на монастырский двор, поднял волосы оракула и задул свечи тлевших головешек. Наверху затрещали ветви. Все подняли головы и всем показалось, что они лежат на кладбище посреди покосившихся могильных крестов, раскряхтевшихся от старости. Каркнул и захлопал крыльями невидимый ворон. Словно по сигналу, тучи выпустили солнце утопленников, уже потерявшие всякую связь с крестьянской символикой

-- Полночь, -- прошептал Путаник, взглянув на часы; колени его ходили ходуном.

-- А вы видели это привидение? -- спросила Кавелька.

-- Видел, -- сказал оракул, -- и поседел. И больше не хочу видеть. Оно звало меня к себе, манило, и я шел...

-- Как оно выглядит? -- спросил Иван.

-- Это девушка в белом саване и кирзовых сапогах, -- сказал Семенов. Глаза его горели ярче звезд, а две лужи у ног закипели и переплеснулись водой. -- Плохой смех... Ее звали Настя, она утопилась...

Саша закурил, ослепив всех подожженной спичкой. Губы его тряслись, пальцы его тряслись, зубы постукивали.

-- ...Она влюбилась в одного парня, вернувшегося из армии. Влюбилась так, что даже по городу ходила в сапогах, которые он подарил. Парень взял ее, и она понесла. Потом они гуляли по набережной. "Не женишься -утоплюсь", -- говорила Настя, но парень смеялся... Когда она прыгнула с парапета, парень закурил и ушел...

Свирепый ветер взрыл кучи сморщенных листьев, которые деревья сложили под собой на зиму. Эхом зашелестели по монастырским обломкам эти взрывы из праха. Скрюченные корни пней потянулись с того света, скрипя и сбрасывая землю горстями.

-- Тебе надо отрезать язык, чтобы ты не пугал людей, -- сказал Подряников.

-- Обернись! -- сказал оракул, повернув словом все головы.

В двадцати метрах от них плыла по темноте девушка с белым лицом и выбеленными волосами в белой хламиде и невидимых сапогах. Лицо ее было исцарапано черными полосами елочных игл.

У всех задрожали щеки. Кавелька вцепилась в Сусанина и стала медленно оседать, Путаник схватился за голову, Чертоватая отступила в потухший костер, Саша открыл рот, приготовившись кричать...

-- Марина, -- расплывающимся по деревьям и руинам шепотом позвало привидение, -- иди ко мне Я скажу, кто погубит тебя, кто погубил меня. Это один человек, у нас одна судьба. Он здесь, я покажу...

И Марина, казалось, шла. Остальные пятились. Марина стояла и слушала. Ветер словно врыл ее, набросав на ноги ветви и землю.

-- Спаси нас, Семенов, -- прошептала Чертоватая.

-- Иди ко мне, Марина... -- звало привидение, шурша хламидой. -- Иди, сестра... Посмотришь, где гниют ненужные младенцы.

И Марина, протянув руки, пошла улыбаясь... Иван вцепился в ее пальто, но упал с клоком в руках.

-- Я тебя задушу за нее, ведьма чертова! -- закричал он так, что вздрогнули руины. Ветер обдал его холодом, предупреждая об опасности, но он рванулся вперед, оставляя в снегу следы из луж, и скрюченными пальцами вцепился в шею Насти... Марина подошла следом, глаза ее были закрыты.

Иван захохотал. Он кричал хохотом, и к нему ссыпались прошлогодние жухлые листья, с которыми не справились осень и зима.

"Свихнулся", -- пронеслось в мозгу Чертоватой, и, завизжав, она бросилась наутек, не разбирая дороги, пока дерево, зацепив ее шарф, едва не придушило Любку. За ней понеслись вприпрыжку Путаник и Кавелька.

-- Стойте! -- закричал Иван. -- Стойте, идиоты!

-- Подождите нас! -- закричала Марина.

-- Нет никакого привидения! Это талый снег застрял на елке! -- сказал Семенов.

-- Как нет? -- спросил Сусанин

-- Как нет? -- остановилась Капелька.

-- А кто же говорил? Галлюцинация? -- спросил Путаник.

-- Это я говорил, -- сознался оракул, -- я умею чревовещать.

-- Сволочь! -- сказал Саши и ударил Семенова по носу.

-- 3-зачем вы нас напугали? -- спросил Путаник. -- Я з-за-икаться стал.

-- Напугал? -- удивился оракул. Он поднялся с земли и ответно двинул в зубы Саше. Я рассказал вам историю за автора... И знаете, про кого?

-- Замолчи, пугало! -- сказал Подряников, выплевывая табачные крошки.

-- Хватит! -- закричал Сусанин, замахал руками и затопал ногами -Хватит! Прекратите массовый психоз!

-- Бежим скорей домой! -- сказал Путаник.

-- Есть у нас еще спирт? -- спросила Кавелька. -- Дайте

глоток.

-- И мне глоток, -- сказала Чертоватая.

-- Идемте же!

-- А куда? Где дорога?

-- Там.

-- Нет там!

-- Мы вон оттуда пришли!

-- Семенов, веди нас, -- сказал Сусанин.

Через десять минут они вышли на дорогу прямо к пустой бочке.

-- Сколько отсюда до города? -- спросила Чертоватая

-- Десять километров

-- Мы к утру придем!

-- Машина! -- закричал Иван.

Все вытянули руки, но машина проехала мимо, раскрасив одежду серыми пятнами.

-- Надо спрятаться, а на дороге оставить девушку. Тогда непременно остановят, -- сказал Путаник. -- Тут мы как выскочим, как выпрыгнем!..

-- Ты думаешь, будет еще машина? -- спросил Сусанин. -- Зимой на этой дороге поскользнулась молодая пара и поломала все четыре ноги. Нашли их на третьи сутки, но уже околевшими. Так что дня два мы можем смело отдыхать. Завтра Семенов покажет нам бабу-ягу.

Тогда все построились на кромке асфальта в затылок друг другу и, засунув руки в карманы -- кто -- пальто, кто -- штанов, -- поскакали, как кенгуру, домой.

Только Семенов засунул руки под мышки, потому что из всех его карманов торчали человеческие косточки, которые оракул решил похоронить на Сворском кладбище. Дело в том, что на монастырском дворе во времена проклятого режима монашки прятали зачатых во грехе новорожденных, предварительно удавив, чтобы те не кричали из земли. А звери после разгона и краха пустыни в голодные месяцы отрывали кости, обгладывали и разбрасывали по двору...