Медведь.

Вертолёт шёл на посадку. После двух часов лета меня слегка мутило. Сосед слева пытался на телефон снимать через окно иллюминатора. Первый раз, заметно. В первый раз все в диковинку, позже становится обычным, обыденным.

Вертолёт сел. Навстречу шли парни с сумками, рюкзаками, чемоданами на колесиках.

Сменщики. Немного усталые, но довольные лица. Домой.

Наш же рабочий месяц только начинался. Мы погрузились в вахтовку и двинули в рабочий посёлок.

Пахнет железом, огнём, чёрной землёй, маслом и людьми.

Медведь сидел в кустах и долго смотрел на стройку, снующих людей, грохочущие машины.

Жужжит. Медведь отвлекся.

На ветке в свежую паутину угодила жирная муха. Во влажных медвежьих глазах на мгновенье отразилась бесплодная мушинная борьба с паутиной. Шумно, заключил он и отправился на болото километрах в двадцати от стройки.

Михалыч на стареньком хайлюксе вез нас на водозабор.

-Смотрите, смотрите, утя- одной рукой держа баранку, Михалыч другой указывал на серого чирка, плавающего в прогалине болота.

- Утя, уточка - повторял он и мечтательно улыбался, точно ребёнок.

Чирок беспечно и непугливо кружил по воде, нисколько не боясь проезжающих мимо машин.

-Михалыч. Слышь?  А правда, прошлым летом к вам медведь приходил?

-Ага. Тем летом часто приходил. По этому лету не видали ещё.

-Большой?

-Ну как, большой? Мишка как мишка. Баловный, правда, игручий. Видать, молодой.

Вку-усно. Медведь сидел на болотный кочке, обеими лапами загребал ягоды, вместе с травой и листьями закидывал в пасть.

Старая ворона на обгорелой  давним пожаром, березе строго смотрела на жующего медведя.

Она помнила его мать, хромую медведицу, давнюю подругу и по своему, по вороньи, приглядывала за ним.

В пять утра прошёл дождь, было прохладно и сыро. Сёма, водила “витязя”, в стоптанных шлёпках пробирался к туалету. Прикрыв дверь, он уселся поудобнее и закурил сигарету.

Его задумчивую созерцательность прервал скрежет снаружи. Туалет зашатался под тяжёлой массой.

Сема бросил сигарету, достал другую и прокричал:

- Потапыч, отстань,будь человеком, дай посидеть спокойно.

Туалет шатало.

- Сейчас выйду, шкуру спущу.

Медведь проворно убежал в кусты, сел на задние лапы и тряс мордой, словно его донимали назойливые мухи. Весело.

Сёма вышел из туалета, долго грозил кулаком в сторону леса, плюнул и пошёл досыпать в вагончик.

- Бурый медведь - одно из самых опасных животных в нашем регионе.

Лектор по промбезопасности держал в руках листок- молнию.

- На пересеченной местности может развивать скорость до семидесяти километров в час.

От монотонного голоса я почти уснул, да и в вагончике было слишком душно.

 Снился зоопарк. Пару раз в год в город заезжает передвижной зоопарк, расклеивая по повсюду цветастые афиши. Мускусный, смешанный с испражнениями  запах, грязные клетки, равнодушные ко всему, звери. Шакал с выпирающими ребрами и впалым животом, антилопа, жующая, словно корова, сено. По соседству лев, но ему не нужна антилопа, ни кто другой. Замученные звери, жующие, глазеющие люди и огромная клетка с висячим замком. В ней махина: бурый медведь, метра два высотой. Быстрый, мечущийся по клетке в поисках свободы. Злющие, хитрые, все подмечающие глаза и мохнатые лапы с чёрными когтями, играющие навесным замком. Вот он срывает замок и…

Я проснулся.

-Расшпишитесь в ознакомлении. - лектор протянул молнию.

Я достал ручку. Взял листы.

С молнии на меня смотрел тот самый медведь.

Поехали принимать новый объект. Подстанцию построили километрах в двадцати от основного строительства, около болота.

Отсыпанная дорога размокла от дождя и Михалыч остановил машину метрах в ста. Добирались пешком, чмокая сапогами по грязи.

Больше часу ходили по объекту, решил отойти по нужде.

К ограждению примыкает лесок, а далее марь.

Я зашёл в лесок, встал у кривой сосны и, осматриваясь по сторонам, сделал свое нехитрое дело.

Вокруг полно брусники. Невольно я стал подбирать ягоды и есть. Поспела.

Нагнувшись за очередной, я уперся глазами в кучу. Она была большая и ещё дымилась.

Кровь ударила в виски. Медведь?! Огляделся вокруг, никого.

Скорее к ограде. К машине. Бегом. На пути кусты, огибаю и…

Передо мной, глаза в глаза, он, медведь. Огромная морда, жующая слюнявая пасть, тёмные глаза. Я застыл.

Но только на мгновенье. Пятясь, отступил на несколько шагов и развернувшись, побежал. Ноги сами несли, и только, когда оказался по колено в воде, инстинкты отпустили. Я с ужасом осознал, что погружаюсь в трясину. От медведя угодил в болото.

Несколько мгновений и я погрузился по пояс.

На прогалине проявился медведь. Сопя и похрюкивая, он кружил у кромки болотины.

Вот невезение, вылезу- сожрет.

Похоже, не вылезу. Погрузился почти по грудь.

Над головой промелькнула тень. Уже вороньё слетается. Конец.

Медведь покрутился, покрутился, потом заревел и встал на задние лапы.

Мишка бесится, добыча уходит, с некоторым злорадством подумал я, погружаясь по горло в жижу.

Он схватил березу и начал нагибать. Берёза трещала, но не ломалась и вскоре наклонилась над моей головой.

Не веря в происходящее, я все же крепко ухватился за ветки.

Тогда медведь отпустил дерево, меня потащило вверх.

Затем он заворчал, повернулся и медленно потопал по прогалине в глубь леса, мотая головой. За ним, перелетая с ветки на ветку, следовала ворона, громко каркая.

Лёжа на твёрдой кочке весь в тине, я смотрел им вслед.

И казалось, ворона выговаривала медведю за что-то.