— Нам не нужно пригласить Нэнси? — спросила она, когда они проезжали дорогу к дому.

Сайлас был рад, что знал расписание работы тети Нэнси в «Мире шитья».

— Она сегодня работает. Мы привезем ей что-нибудь.

Они ехали по той же дороге, по которой два месяца назад ехали с Перл, но на этот раз оба не молчали. Сайлас показал на горы Три Сестры.

— Эта Вера, та Надежда, а та Сострадание.

— Подходящие имена для воскресенья.

— Наверняка существует какая-нибудь п-притча про них.

— Знаешь такую? Старинная история про первопроходцев или еще что? О том, как они получили свои имена? — спросила Селия.

— Не знаю.

— Должна же быть. Старая легенда или еще что-нибудь.

Сайлас искоса посмотрел на нее:

— Сочини.

Она покачала головой:

— Я не умею сочинять истории.

— Так легко сдаешься? Давай. Эти горы д-достойны истории.

Селия снова покачала головой.

— Ты их п-подводишь. Они столько лет ждали, пока ты п-приедешь в Систерс и подаришь им легенду.

Селия улыбнулась.

— Правда? Это моя работа? Они стоят тут тысячу лет и никто не подарил им легенду? Вам, старожилам, должно быть стыдно. — Она повернулась к горам. — Простите, Сестры, люди, которые жили здесь все эти годы, наслаждаясь вашей красотой, разочаровали вас.

— И та, которую вы ждали веками, тоже.

Настроение было легким, и Селия выглядела счастливой.

— О нет, не сваливай все на меня. Но...

Селия повернулась к Сайласу, и когда он увидел ее лукавый взгляд, что-то в его груди сжалось.

— Что? — с подозрением посмотрел на нее Сайлас.

— Мы можем создать легенду вместе. По очереди. По одной фразе. — Сайлас выглядел сомневающимся. — Если только ты не боишься, что у тебя не получится.

Сайлас засмеялся и пожал плечами:

— Ладно. Ты первая.

С минуту Селия задумчиво рассматривала горы.

— Тысячу лет назад в стране зеленых деревьев и голубого неба одна женщина родила трех девочек.

Сайлас кивнул:

— Неплохо.

— Неплохо? Это здорово. Давай-ка послушаем тебя.

— Родители назвали их М-мэри, Шерри и Лэрри.

Селия выглядела шокированной.

— Я сказала три маленькие девочки. Лэрри?

— Я не смог придумать ничего в рифму к Мэри и Шерри.

— Дай подумать. Керри. Джерри. Терри.

— Да. Так лучше. Тогда, наверное, тебе следовало назвать их, когда была твоя очередь.

— Наверное. — Селия скрестила руки на груди. — Ага. Через несколько дней родители поняли, что имена в рифму очень усложнят девочкам жизнь, к тому же им все равно не очень нравилось имя Лэрри, поэтому они переименовали девочек в Мэри, Элизабет и Гертруду.

— Гертруда лучше Лэрри? — рассмеялся Сайлас.

— Для девочки — да.

— Хорошо. — Сайласу нужно было придумать хорошее предложение. — Девочки б-были красивыми и выросли очень высокими. Больше десяти тысяч футов, если быть точным.

— Это легенда. Не буквальная. Что мне делать с девочками высотой десять тысяч футов?

— Хм-м. — Сайлас потер подбородок. — Твои п-проблемы.

Они проехали почти милю, пока Селия придумала следующую фразу.

— Однажды зимой выпало много снега, который одел девочек в красивые белые платья.

— Люди п-приезжали со всего мира, чтобы подниматься на сестер и скатываться на лыжах по их юбкам.

— Тысячу лет назад существовали лыжи? — спросила Селия.

— В м-моей легенде существовали. И разве моя фраза не заслуживает похвалы? Скатываться на лыжах по их юбкам. Это хорошая фраза.

Селия помахала рукой — так себе. Так по очереди они сочиняли историю.

— Сестры кричали друг другу в холодном зимнем воздухе.

— «У меня больше лыжников», — говорила Гертруда.

— «А я красивее тебя», — отвечала Элизабет.

— «Я считаю, мы должны прекратить спорить», — сказала Мэри.

— Сестры решили, что они должны быть не соперницами, а лучшими подругами.

Сайлас посмотрел на Селию:

— И что мне с этим делать?

Они рассмеялись, и Селия сказала:

— Включи фантазию.

Сайласу потребовалось две минуты.

— П-поскольку Мэри оказалась такой мудрой, три сестры решили, что всегда будут вместе.

Селия кивнула и хитро посмотрела на него.

— И тогда сестры заглянули в будущее и увидели, что доброму юноше по имени Сайлас, который когда-нибудь станет работать в их лесах и напишет для них долгожданную легенду, будет трудно произнести имя Мэри, поэтому они поменяли имена на Веру, Надежду и Сострадание.

Мгновение Селия заметно нервничала, но в ее глазах отразилось облегчение, когда Сайлас засмеялся. Настоящим счастливым смехом.

— И Вера, Надежда и Сострадание жили долго и счастливо, — сказал он без запинки.

Они улыбнулись друг другу, и Сайлас на мгновение сжал ладонь Селии.

Многие дразнили Сайласа насчет заикания. Каждый раз ему было обидно, и его неуверенность только росла. Как же возможно, что на этот раз он испытывал совсем другие чувства?

«Домик Маккея» оказался сельским домом, переделанным под ресторан. Воскресный бранч — горячее время, и несмотря на то, что во дворе стояло больше десятка столиков, Селии и Сайласу пришлось подождать двадцать минут у подножия лестницы. Официанты в брюках-хаки и фирменных футболках «Домика Маккея» работали быстро и весело.

— Должно быть, тут здорово работать, — сказала Селия. — Все улыбаются.

— Н-наверное, им разрешают есть на работе.

Селия не позавтракала, и, когда официанты проносили мимо них красивые тарелки с едой, у нее текли слюнки. Все выглядело аппетитно. И дорого. У нее в сумке лежало двадцать долларов, но теперь она забеспокоилась, что их может не хватить. Несколько минут назад мысль о том, чтобы потратить все деньги на еду в ресторане, ужаснула бы ее, но еда выглядела так хорошо, а Селия так проголодалась, что все мысли об экономности испарились, и она не могла дождаться, когда же поест.

Когда хостес наконец-то посадила их за столик, Селия открыла меню и не удержалась от улыбки. Она может заказать все, что хочет, а хочет она блюдо, о котором так восторженно отзывалась Нэнси, — лимонные блинчики с рикоттой и свежими ягодами.

Был ли у нее когда-нибудь день лучше этого? Умиротворение в церкви успокоило ее растревоженные чувства, а Сайлас и вовсе удивил, несмотря на подслушанный разговор с Нэнси. Селия понимала, что нравится ему. Он смеялся над ее поддразниваниями, даже прикоснулся к ней.

Легкий ветерок шелестел в ветвях деревьев и слегка хлопал зонтиками, укрывавшими столики от солнечного света. Он нес аромат цветов, высаженных по краю двора. Селия рассматривала людей, сидевших рядом с ними. Некоторые выглядели так, будто пришли из церкви. За столиком на шестерых недалеко от них обсуждали утреннюю прогулку. В таком веселом окружении Селия не чувствовала себя лишней. Ей было комфортно. Это из-за церкви или из-за Сайласа? Она не знала наверняка, но несколько мгновений испытывала покой.

Откусив первый кусочек от блинчика, она вздохнула, и Сайлас засмеялся:

— Настолько вкусно?

Он ел картофель с лососем.

— Это, наверное, лучшее, что я ела в жизни.

Во время еды они мало разговаривали — только редкие комментарии о блюдах. В основном Селия наслаждалась каждым кусочком и гнала прочь мысли, угрожавшие испортить такой прекрасный день. «Нэнси будет беспокоиться. Он не был бы здесь с тобой, если бы знал, что ты беременна. Рано или поздно тебе придется им сказать. Через пару месяцев ты уже не сможешь скрывать». Как только появлялась каждая новая мысль, Селия заталкивала ее обратно. Разве не заслужила она хотя бы один прекрасный день?

Она посмотрела через стол. Сайлас задумчиво сметал крошки от своей булочки в маленькую кучку. Думает ли он о тетиных словах? Или об их разговоре в машине? И зачем она дразнила его насчет заикания? Он вроде не возражал, но когда она вспомнила, что сказала, то испугалась, что была такой дерзкой. Может, он уже жалеет, что последовал за ней в церковь, и хочет оказаться где-нибудь в другом месте?