— Может, это из-за заикания? Я бы тоже не хотел болтать, если бы не мог выговорить предложение целиком.

— Его родители погибли, когда мы были детьми, — сказал Дэн с набитым ртом и, проглотив, продолжил: — У него никогда не было близких друзей. Единственное, чем он занимался вне учебы, это футбол. Он быстро бегал и очень хорошо управлялся с мячом.

— Он и на вид быстрый, сильный и жилистый, но кажется слишком высоким для футбола. Разве большинство футболистов не низкие?

— Не знаю. — Дэн немного понизил голос, хотя рядом и так не было никого, кроме Расти. — Ты знаешь Шейлу Варник?

— Это та, которая работает в «Горном кофе»? Похожая на супермодель или кинозвезду?

— Ага. Это Шейла. В выпускном классе она пригласила Сайласа на школьный вечер. Никогда не понимал почему. Должно быть, ей нравились немые или еще что.

— Или, может, она хотела болтать сама, — пошутил Расти.

— Ну, это она и делала. Она пыталась сделать это свидание приятным. Отправилась в Портленд за платьем, и скажу тебе, это было шикарное платье. О да-а. Она была сногсшибательна. Отвезла его в Бенд на шикарный ужин, прежде чем они вернулись в школу. Кажется, они стояли в очереди на фотографирование, когда она что-то сказала ему, а он не ответил. Она сложила руки на груди и сказала: «Если ты не собираешься со мной разговаривать, я с тем же успехом могла пойти и одна». Он весь покраснел, аж до ушей, но не сказал ни слова. Шейла была сыта по горло. Она взяла его за руку и уволокла оттуда. Думаю, она в тот же миг отвезла его домой. Кажется, он больше никогда не ходил на свидания.

— Но он много читает, — сказал Расти.

— Кое-кто из нас подумывал сделать ставки, женится ли он когда-нибудь. Или хотя бы будет с женщиной. Проблема в том, что все считают, что нет, так что не с кем спорить.

— Это плохо, потому что он вполне привлекательный парень, кажется.

— Конечно, но для этого надо говорить, верно?

— Ну, не уверен, что меня волновало бы, умеет Шейла говорить или нет.

Оба парня рассмеялись.

— Иногда мне его вроде как жаль, — сказал Дэн. — Но чаще всего я просто рад, что не такой, как он.

Селия не проспала до самого воскресенья, как предсказывала Перл. Она проснулась в субботу днем. Солнечные лучи освещали желтые стены, отчего комната наполнялась свечением. Прошлым вечером Селия лишь быстренько приняла душ, поскольку ее ждала Перл, чтобы пойти в закусочную. Сейчас же она отмокала в глубокой ванне так долго, что чуть не заснула снова. Сколько же времени прошло с тех пор, когда у нее была ванна, в которой можно было поваляться? В их с Кэссиди квартире был только душ с плесенью, растущей в углу над головой. В последней приемной семье, с которой она жила, была ванна, но у нее на дне были грубые шершавые полосы, как на трамплине для прыжков в воду, которые больно натирали, если она сидела на них. Селия не припоминала, чтобы долго принимала ванну со времени жизни у Хандли.

Когда она наконец покинула комнату, то обнаружила Перл и Дженни беседующими в гостиной.

— Доброе утро, — сказала Дженни. — Или, думаю, следует сказать «добрый день».

Перл махнула Селии, чтобы та садилась:

— Уверена, ты умираешь от голода.

Дженни встала и направилась в кухню:

— Я оставила тебе кое-что от завтрака, если ты не против есть блинчики так поздно днем. Я отложила несколько и для Перл, если вы не против присоединиться к ней.

— Думаю, я присоединюсь. Они были весьма хороши.

В бело-голубой комнате с окнами на двух стенах стояли несколько столов под белыми кружевными скатертями. Большую часть третьей стены занимала огромная картина со свиньей, выполненная в оттенках голубого и розового. Она была довольно милой, хоть и изображала свинью.

Дженни несколько раз сходила на кухню и принесла кувшин апельсинового сока и тарелки с яйцами, беконом и блинчиками. Бекон казался бестактностью, поскольку они ели под печальным взглядом свиньи на стене.

Селия ела, пока все почти не полезло обратно. Она хотела накопить как можно больше еды, поскольку не знала, когда ей удастся сытно поесть в следующий раз.

— Я подумала, что после еды пройдусь до «Мира шитья». Не хочешь присоединиться ко мне? — спросила Перл во время еды.

— Все в порядке. Я могу остаться здесь.

— Мне будет приятна твоя компания, и тебе хорошо бы выбраться подышать свежим воздухом. Скажи, что пойдешь со мной.

Селия кивнула.

— Вот это ты проголодалась, девочка, — сказала Дженни, убирая пустую тарелку Селии.

— Спасибо. Было очень вкусно.

— Дженни, мы собираемся в «Мир шитья». Не хочешь с нами?

— Когда это я не хотела? К сожалению, в ближайшие пару часов должны приехать постояльцы, и мне нужно быть здесь, чтобы заселить их.

— Вам нужна комната, в которой я остановилась? — спросила Селия. Она надеялась, что сможет остаться еще на одну ночь, но понимала, что не стоит ожидать слишком многого.

— Нет, все в порядке. Перл попросила, чтобы ты осталась, пока она не уедет, и меня это устраивает.

Селия подумала, когда же уезжает Перл, но не посмела спросить.

— Идем, Селия. Посмотрим на лоскутные одеяла.

На Мэйн-стрит было больше народа, чем прошлым вечером. Легковушки и грузовики ехали по узкой улице почти непрерывным потоком. Несколько человек болтали на тротуаре перед «Мороженым Би-Джея», наслаждаясь теплой погодой. «Мир шитья» располагался на углу, примерно через четыре дома от пансиона. Четыре окна на фасаде магазина украшали цветы, нарисованные городскими школьниками, под каждым цветком было написано имя и класс. Больше всего Селии понравилась розовая маргаритка с подписью «Камми Б., 3 класс». Когда они вошли, у них над головой звякнул колокольчик.

Никогда до этого Селия не бывала в подобном месте. На стенах висели яркие разноцветные лоскутные одеяла. Некоторые были сшиты из произвольных кусочков, некоторые с затейливой аппликацией, а некоторые больше походили на произведение искусства и изображали полевые цветы или реки. Она остановилась перед одним из таких, которое выглядело почти как картина. Позади цветочного луга стояли три горы с заснеженными вершинами.

— Красиво, правда? — сказала какая-то женщина, и Селия кивнула. — Если вы выйдете на улицу и перейдете дорогу, то увидите вдалеке эти три горы. Они называются Три сестры.

— Как город, — сказала Селия.

— Да. Город назвали в их честь. Они как три сестры, присматривающие за нами. Мы зовем их Вера, Надежда и Сострадание. Обязательно взгляните на них, когда будете уходить. Это одеяло сделала Бенева Клайд. Она выиграла несколько наград на Фестивале лоскутного шитья в Систерс. Думаю, это одна из лучших ее работ.

— А, вы познакомились, — сказала Перл, подходя к женщине и Селии.

Селия внимательнее присмотрелась к седой женщине, которая беседовала с ней. У нее было приятное лицо.

— Не совсем, — сказала женщина. — Я немного рассказала ей про это одеяло.

— Тогда мне следует представить вас друг другу. Селия, это Нэнси. Это она вчера забрала твой чемодан на автобусной остановке. Она тетя Сайласа.

— Спасибо вам, — сказала Селия. — За то, что забрали мой чемодан.

— Конечно. Ничего сложного.

Селии понравился голос Нэнси, ласковый и дружелюбный.

— Нэнси работает здесь несколько дней в неделю.

— Мне давно следовало уйти на пенсию, но мне нравятся дополнительные привилегии. Я получаю скидку на ткань и первая пробую все новые схемы. И самое лучшее, я помогаю с выставкой лоскутных одеял. Это моя любимая неделя в году.

— Можешь несколько минут осмотреться вокруг, Селия? Нам с Нэнси нужно поговорить.

Селия не заметила замешательства на лице Нэнси.

Для Селии магазин больше походил на музей. Так много узоров и цветов. Она задела рукой рулоны ткани и остановилась потрогать толстые мотки пряжи. Там стояли три круглые стойки с поздравительными открытками, но не такими, которые Селия видела в продуктовых магазинах. Здесь были красивые забавные картинки с непроизносимыми иностранными именами на обороте. Селия прошлась по отделу с художественными принадлежностями, думая о том, каково это — иметь талант к рисованию.