Маршалл открыл рот, но, не найдя, что сказать, молча уставился на Кэйтлинн. Женщина знала, что он сейчас думает о боли, через которую пришлось пройти Кросби, чтобы сделать это. Она тоже думала об этом. Ожоги от кислоты ужасны, и сделать это со своими пальцами жутко.

– Говоришь так, будто уверена в этом. Почему ты попыталась идентифицировать её по отпечаткам? Что она сказала, когда её спросили о происходящем? И ты говоришь, что убили двух людей Мэнна? Я думал, был только один выстрел.

Кэйтлинн кивнула.

– Он прокололся. Я думаю, Мэнн даже не заметил этого. Он рассказывал всем своим слушателям, что Кросби убила одного его агента, но когда я спросила его, Кирби назвал одно имя, а потом, во время нашего разговора, другое. Я только что проверила: в морг поступил мужчина без документов. И это я ещё не делала никаких проверок, потому что мне нужно было понять позицию Мэнна, но не думаю, что он работает на нас.

– А девушка, что она сказала? И не думай, что я не заметил, как ты пытаешься избежать этого вопроса. – Маршалл был словно собака, вцепившаяся в понравившуюся кость. – Кэйтлинн, мне нужны ответы.

– В неё выстрелили пять раз. Одна пуля задела височную область. Две другие застряли в левой руке, одна – в правой верхней части, сломав три ребра, и ещё одну нашли в спине. Уокер сказал, что в неё стреляли, словно из-под угла. И когда он показал мне это, я поняла, что Джек была гораздо ниже стрелявшего – возможно где-то на целых десять футов[1]. Думаю, она выпрыгнула из окна, когда кто-то выстрелил ей в спину, – Кэйтлинн протянула Маршаллу фотографию, которую достала из своей сумки. – Вот как она выглядела после операции. Та пуля в голове – Уокер думает, что именно из-за неё Джек потеряла память. Кросби спросила у Дилана, когда тот нашёл её, кто она, потому что сама девушка понятия об этом не имела.

– Христос. Могу я забрать фотографию?

Кэйтлинн кивнула.

– В каком состоянии она сейчас? И почему же тогда Джек не позвонила в полицию?

– Согласно последним новостям, она всё ещё без сознания. Дилан не позвонил в полицию, потому что Джек даже угрожала ему, чтобы он не делал этого. Так же она попросила его похоронить её на заднем дворе, когда она умрёт. Девушка сказала, что, хоть и не знает, что произошло, но не хочет полицейского вмешательства.

Личный телефон Кэйтлинн зазвонил.

– Надеюсь, это Дилан. Я пыталась дозвониться до него весь день.

Взяв сотовый, женщина сообщила Маршаллу кто это, прежде чем ответить.

– Где, чёрт возьми, ты был? Я весь проклятый день не могу с тобой связаться. У меня есть кое-какие новости о девушке, которые тебе нужно…

– Она проснулась. Где-то с час назад, – голос Дилана звучал зло. – Джек не помнит, кто она. И требует, чтобы я дал ей уйти.

– Я буду у тебя через пять часов. Не отпускай её.

Кэйтлинн сбросила звонок и сказала Маршаллу:

– Мне нужно идти, я должна узнать действительно ли она ничего не помнит или просто прикидывается, чтобы не рассказывать ничего Дилану. У меня нет способа узнать это, но я хочу видеть её лицо во время разговора.

– Я поеду с тобой. Позвоню Уоррену и дам ему знать о происходящем. Встретимся в аэропорту, я прибуду сразу туда.

Кэйтлинн даже не потрудилась отказать Маршаллу, считая, что лучше бы ему остаться здесь. Женщина просто смиренно кивнула, соглашаясь с оппонентом.

Двадцатью двумя минутами позже, вместе с Уорреном, они покидали аэропорт. Во время этой её поездки, Уокер остался дома, потому, сделав краткую остановку, чтобы забрать сына, Кэйтлинн сразу отправилась в путь.

Компания приземлилась чуть меньше суток назад. В аэропорту их встречало семейство Боуэн в полном составе, конечно, за исключением Дилана. Передав ребёнка мужу, Кэйтлинн обняла всех присутствующих.

Её невестка, Моника, с каждой их встречей становилась всё больше, выглядя так, словно в любую минуту могла родить. Вся семья беспокоилась о ней, потому что до «часа Х» оставалось ещё не менее шести недель.

– Не знаю почему, но я чувствую себя достаточно хорошо, как для женщины, похожей на слона на батуте, – сказала Моника, устраиваясь рядом с Кэйтлинн на заднем сидении автомобиля. Обе женщины не сдержали смешка. – Со мной и правда всё в порядке. Просто жарко, а близнецы только усугубляют ситуацию.

Близнецы. И никто кроме пары очень близких людей не знал их пола. Кэйтлинн посмотрела на Джорджа, пока тот забавлялся с её ребёнком. Она была так рада, что мужчина простил ей, что Линн не сказала ему о поле малыша, но они с мужем так хотели удивить его.

Маленький Джордж Уокер Боуэн был гордостью и радостью всей семьи.

Спустя пару минут автомобиль припарковался у дома Дилана. Кэйтлинн отметила, что сам хозяин уже ждёт их на крыльце. Чёрт, женщина даже с такого расстояния видела, что этот мужчина был настолько зол, что был на пороге оборота. Линн предположила, что ему, возможно, нужно пробежаться, и Хан кивнул, соглашаясь. Войдя в дом, миссис Боуэн, вместе с Маршаллом, сходу отправилась к лестнице.

Пришло время встретиться со своей новой невесткой.

Джек услышала, как открылась дверь, а после, тихонько закрылась. Она хотела, чтобы мужчина просто выполнил её просьбу и сделал это сию минуту.

Свет все ещё доставлял ей проблемы, потому, не открывая глаз, Кросби произнесла:

– Я не выдержу ещё одной речи о том, что ты защищаешь меня. Мне плевать, что ты считаешь, что между нами происходит что-то особенное. Просто вызови мне такси и помоги сесть в машину, со всем остальным ты справишься.

– Тебе известно, почему он справится?

Открыв глаза, Джек посмотрела на говорившего. Этот мужчина был не похож на того другого. На… Дилана. Так он сказал, его зовут. Наёмница перевела взгляд вправо, уставившись на очень красивую женщину, застывшую рядом с незнакомцем.

– Вы из полиции? – женщина в ответ пожала плечами, а мужчина лишь отрицательно покачал головой. – Ну, это упрощает дело. Как думаете, у меня получится уговорить одного из вас закрыть шторы? С моей травмой головы это слишком.

Женщина подошла к окну, выполнив просьбу, а после, вместе с напарником, присела на стул.

– Думаю, будет лучше, если я уеду. Не знаю, что происходит или как я тут оказалась, но у меня предчувствие, что сейчас я не в лучшем положении.

– Так и есть. Вышел ордер на твой незамедлительный арест. И ты в розыске, – произнесла незнакомка. – Знаешь, кто ты?

Джек покачала головой.

– Не могла бы ты смотреть на меня, когда я с тобой разговариваю?

– Как я говорила, у меня болит голова. И, не знаю, носила ли я очки раньше, но перед глазами всё расплывается, я не в лучшей форме. Но если ты хочешь, чтобы меня стошнило, тогда я могу выполнить твою просьбу.

Женщина рассмеялась в ответ на её реплику.

– Я рада, что это пришлось тебе по вкусу, – продолжила Кросби. – И мне бы очень хотелось встать и ударить тебя в нос, но, думаю, проверни я это, то только разозлю тебя, и задержусь здесь ещё дольше. К слову, «здесь» – это где?

– Ты в доме моего шурина. Сейчас это всё, что тебе следует знать. Помнишь своё имя?

– Дилан сказал, что меня зовут Джек Кросби. Не могу придумать причину, почему он соврал бы на этот счёт, так что я верю ему. Вот только мне не даёт покоя вопрос, откуда он это знает. Дилан сказал, что меня кое-как идентифицировали. Не знаю почему, но для меня это звучит так неправильно.

Кросби удобнее устроилась на кровати, попытавшись приподняться.

– Меня ранили в большее количество мест, чем я могла бы назвать, потому, если каким-то образом я вас обижу, вам придётся простить мне это.

Почувствовав слёзы на своих щеках, Джек выругалась, припомнив все те изощрённые проклятия, что только могла вспомнить. Её затошнило от боли, и, стоило Кросби повернуться, как она почувствовала прикосновение чьей-то ладони к своей голове. Подняв взгляд, Кросби увидела Дилана. Он что-то сказал, и девушка ощутила, как боль покидает её тело.